Странные приключения Ингви, короля-демона из Харькова - Исьемини Виктор (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
Пока турнирные схватки не начались, дамы на трибунах оживленно переговаривались. Основных тем было две — внешность нового короля и первый выход в свет юной сестры принца Кадор-Манонга — Санеланы. Сама дебютантка — хорошенькая пухленькая девица — то краснела, то бледнела, смущенная десятками взглядов, то скромно опускала глаза, то, забывшись, принималась с любопытством оглядываться вокруг… На помостах, где собрались простолюдины, слышались соленые шуточки, смех, кто-то, подвыпив, принимался то и дело горланить песни.
Наконец, протрубили трубы — маршал королевского войска объявил о начале турнира и передав свои полномочия распорядителя (по традиции эту обязанность исполнял именно маршал) Лорду-хранителю королевства, присоединился к бойцам. Перед началом боев все участники совершили торжественный объезд арены, в то время, как герольд громким голосом выкрикивал их имена, титулы, названия их владений. В турнире собирались принять участие все вассалы Ингви, трое заезжих дворян из Сантлака и четверо вассалов Кадор-Манонга, недавно принявших лены из наследства, полученного принцем два месяца назад. Было заметно, что король без удовольствия воспринял новость об увеличении численности дворянства своего королевства. Новые альдийцы также были родом из Сантлака — огромного королевства, расположенного на западе империи и поставлявшего дворян в армии всех монархов и владетелей. Почти вся территория Сантлака поделена на маленькие лены, владельцы которых проводят время в бесконечных турнирах, либо, если турниров не предвиделось — в схватках друг с другом (по причине наследственной вражды), либо путешествуя по другим королевствам в поисках турниров и схваток. Даже короля дворяне этой странной державы определяли на турнире — монархом становился лучший боец и правил пожизненно, не имея права передать корону по наследству. Объяснялось это просто — Сантлак был практически единственной достаточно большой страной людей, не граничившей с державами иных народов Мира и многочисленное дворянство этой страны могло себе позволить такую жизнь, не рискуя безопасностью своего государства. К тому же эти порядки старательно поддерживались императорами, предпочитавшими видеть в короле Сантлака преданного, хотя и бессильного монарха-вассала…
Первая часть представления окончилась — рыцари покинули ристалище, затем начался сам турнир. По вызову распорядителя игр, громко повторяемому зычным голосом герольда, в обоих концах арены раскрывались ворота и показывались готовые к поединку всадники. Раздавался удар гонга — бойцы неслись друг на друга, выставив копья без наконечников, сшибались в центре ристалища. Если один из рыцарей оказывался повержен — его соперник признавался победителем и ему бросал вызов кто-либо из остальных участников турнира. Если нет — рыцари вновь разъезжались к воротам и бой повторялся. Вокруг, на трибунах и помостах, царил невероятный гвалт — не только простолюдины, но и благородные дамы вопили, топали ногами, визжали, переживая за своих избранников.
При каждом взрыве воплей Ингви недовольно морщился — он совершенно не находил зрелище захватывающим. Слева от него Сарнак сохранял неподвижный и непроницаемый вид, к чему его обязывала профессия колдуна, зато сидевший справа от короля Кендаг смотрел на поединки широко раскрытыми глазами — его турнир привел в восторг.
— Скажи, король Ингви, — спросил он, — зачем тебе понадобились наемники-орки — ведь у тебя я вижу так много отличных бойцов?
— Видишь ли, лорд, каждый из этих воинов хорош сам по себе, но вместе они не составляют хорошего войска, а твои орки понимают, что такое дисциплина. Ведь если я, допустим, прикажу кому-либо из этих сеньоров отправиться на южную границу взимать пошлины с купцов — так он, пожалуй, в ответ пришлет мне вызов… Ну, дальше ничего интересного не будет — в бой вступил наш маршал, а это значит, что он не покинет ристалища до вечера. Сменяться будут лишь его соперники, но я не верю что его кто-нибудь побьет.
— Ингви, а ты это серьезно — насчет пошлин с купцов? — спросил на демонском языке Сарнак, прислушивавшийся к разговору. — У нас ведь с энмарцами договор о беспошлинной торговле.
— Да, я помню — они как-то выжали такой договор из короля Альды, пообещав взамен денежную ссуду, нужную тому для войны с орками. Что ж, формально я не нарушу договор — пусть беспошлинно торгуют в Альде, но никто не запретит мне взимать с них налог, если захотят отправиться на север — в этот, как его… в Гонзор. Кстати, именно так они поступают с купцами Архипелага — не выпускают их из Энмара и таким образом диктуют им цены… Ну, что я говорил — с Валентом никто не справится! — маршал как раз разделывался с третьим по счету соперником.
В это время в королевской ложе, громыхая доспехами, появился Кадор-Манонг. Принц был в прекрасном расположении духа — сегодня он выбил из седла одного соперника, что случалось не часто.
— Ваше величество, — обратился он к Ингви, — благородные сеньоры, собравшиеся сегодня на ристалище, поручили мне поинтересоваться, не собираетесь ли вы принять участие в турнире? Нашим дворянам по душе, если король разделяет с ними и их развлечения, и опасности.
— И с кем же мне здесь сразиться, не уронив при этом королевского достоинства — я не вижу на турнире ни одного монарха.
— Но вот я — принц!
— Послушайте, принц, ваш титул всего лишь невнятно говорит о вашем родстве с предыдущей династией — не более. По сути дела, вы всего лишь простой мой вассал. Но если вы станете настаивать — что ж, я, пожалуй, вызову вас на поединок — на поединок магов! — при этом король что-то пошептал в сложенные лодочкой ладони — в руках у него показалось что-то вроде облачка черного дыма, сгустившееся тут же в змейку около полуметра длиной. Змейка принялась извиваться между тонких пальцев Ингви, посверкивая глазками-угольками на принца.
Тот попятился, бледнея на глазах:
— Ваше величество, это невозможно — из нас двоих маг лишь один, вы, видимо, забыли…
— А вы, видимо, забыли, что из нас двоих лишь один — король.
Кадор-Манонг попятился на несколько шагов, быстро повернулся и чуть ли не бегом бросился из королевской ложи.
Ингви с Сарнаком, переглянувшись, расхохотались, как нашалившие дети. При этом король взглянул на Кендага, как бы приглашая разделить с ними веселье — тот словно окаменел, приоткрыв рот и не сводя выпученных глаз с королевских ладоней…
ГЛАВА 10
Кому-то может показаться, что я чересчур грубо обошелся с этим выскочкой-принцем, но тут уж я ничего поделать с собой не могу — этот тип вызывает у меня стойкую антипатию, это, можно сказать, нелюбовь с первого взгляда. Не сомневаюсь, что нелюбовь взаимная… К тому же меня уже несколько раз пытались отравить. Узнать, кто я и не пытался — если накажу одного — найдутся другие, поэтому я посчитал, что умнее будет вообще не подавать вида, что обнаружил отраву. Рано или поздно злоумышленники придут к выводу, что отравить демона вообще невозможно. Лично я не сомневался, что за покушениями стоит принц — он от моей смерти выиграет больше всех, так как наверняка станет новым королем Альды — в другой раз местные вряд ли захотят баловаться с вызовом демона. И кроме всего этого, сказалось мое раздражение — все получают удовольствие от турнира, так надо и мне поразвлечься!
Кстати, от всей этой сцены была и кое-какая практическая польза: я воочию убедился, какую реакцию вызывает магия у орков. Никто до меня не заключал с орками договоров и неизвестно, как они держат клятву, но совсем другим делом для них будет нарушить обещание, данное могущественному магу…
Тем временем в ходе турнира возникла заминка — никто не хотел принимать вызов Валента, даже нахальные заезжие дворяне из Сантлака. Странно было видеть, как мой маршал, вообще-то очень спокойный и сдержанный человек, вдруг превратился в кровожадного вояку — он дразнил остальных участников турнира, всячески насмехался над ними, орал судье, что уже замерз — все было напрасно. Рыцари морщились, кусали усы, но принимать вызов никто не хотел. Под конец Валент предложил сразиться с любым желающим в пешем бою (регламент турнира этого не запрещал), при этом маршал похлопал по внушительного вида палице, притороченной к его седлу. Тут уж желающих и подавно не нашлось — в конном бою этого здоровяка еще можно было одолеть за счет точности удара или лучшего коня, но в пешем поединке шансов не было ни у кого. Признаюсь, у меня было сильное искушение принять вызов Валента и сразиться с ним, тем более, что у меня уже было боевое оружие, c которым я, пожалуй, не побоялся бы его палицы — мои доспехи были готовы, на место украшавших их некогда камней оружейники вставили янтарные шарики, которыми я в последнее время запасся. Думаю, не надо пояснять, что доспехи я заколдовал самыми мощными защитными чарами, какие только знал, а янтарь надежно зафиксировал заклинания. В последнее время я постоянно пользовался этими янтарными шариками, которые носил в маленькой сумочке на поясе и регулярно «подзаряжал» маной. Под стать доспехам был у меня и меч — великолепное оружие вороненой стали, также украшенное янтарем. Мне стоило немало труда втолковать оружейнику, что янтарь должен украшать не только эфес, но и все лезвие меча, но результат стоил усилий — мое оружие (я назвал его Черная Молния), усиленное магией, могло разить с нечеловеческой силой. Короче говоря, в пешем бою я не побоялся бы встретиться с любым противником и несмотря на то, что боец из меня никакой, пожалуй, победил бы самого искусного фехтовальщика — разумеется, при условии, что он не маг, как я.
