Ангельская академия (СИ) - Ярчук Сергей (список книг .TXT) 📗
Спустя час Иззилль замолчала и посмотрела на Андрия.
- Странно...
- Что?
- Ты ни разу меня не перебил.
- Зачем?
- Обычно ваши не позволяют нам так долго разговаривать. Видимо, боятся, что околдуем.
Но Андрий только хмыкнул. Время было неумолимо. И нужно было что-то делать. Ангел поднялся чтобы проститься и внезапная мысль поразила словно молнией.
- Послушай! Как ты сказала называется дорога, что ведёт от чистилища к аду?
- Дорога благих намерений.
- Какое странное название.
- Почему же?
- Потому, что преисподняя ну никак не сочетается с благостью.
- Ах, ты об этом. Она названа в память о людской пословице. Они говорят: «Благими намерениями вымощена дорога в ад».
- Ты в этом уверена?
- Конечно! Вы разве это не изучаете?
- Нет, но я обязательно узнаю происхождение этого названия.
- Тут и узнавать нечего. Смертные давно поняли, что намереваясь что-то сделать лучше, чем есть, они по криворукости своей делают всё ещё только ужаснее.
- Может быть и так. Мне пора. Прощай. И... спасибо за беседу.
- Прощай и ты.
Андрий отвернулся и уже сделал несколько шагов, когда услышал окрик:
- Андрий, погоди! Я вспомнила про твоего грешника. При первичной инициации было видно, что это не настоящий его облик.
- Как так? Что значит ненастоящий?
- Я не могу сказать правильнее. Я тоже только учусь. Но только этот облик он приобрёл перед смертью. И он отпечатался на посмертной форме души.
- А как узнать его истинный облик?
- Да запросто! Эта шелуха за месяц-другой отгорит в любом пламени. Хочешь, приходи, расскажу потом, как он выглядит.
- Спасибо, но у меня нет времени на ожидание.
***
Работа кипела. На листах толстенной тетради как по мановению волшебной палочки росли заметки. Нежная ангельская кожа давно покрылась мозолями от невероятного количества написанного материала. Но молодого ангела это не смущало. С некоторых пор Игнатий отказался от регенерации, мотивируя это большим пониманием природы людей. И хотя многие в академии укоризненно качали головами, но старик Тимофей не был против. Он постоянно повторял: «В конце концов, он ангел. А значит, сам превосходно управляет своим телом. Пусть действует так, как ему удобнее. Это же не противоречит никаким догматам?» За это Игнатий был невероятно благодарен учителю.
Но на этом попустительство хромого старца заканчивалось. Все самовольные опыты и несанкционированные вылазки строго наказывались. И вот теперь приходилось расхлёбывать очередное нарушение. Игнатий сосредоточенно шелестел бумагой и не обращал внимания ни на что. Но внезапно рука остановилась, ангел замер и медленно поднял голову.
Рядом стоял Андрий. Вид товарища не сулил ничего хорошего. Игнатий и подумать не мог, что златокудрый Андрий может выглядеть столь обречённо.
- Ну, ты прям как стена старого кладбища. Такая серая и...
- И какая? - в словах друга не было ни интереса, ни досады. Вообще не было никаких эмоций.
Игнатий заёрзал на жёстком стуле и осторожно спросил:
- Неужели нет выхода?
- Нет. Но я по другому поводу, - голос Андрия был столь печален, что Игнатий не сразу уловил суть.
- Э... По какому поводу?
- Я свою работу уже провалил. А у тебя хоть и завал, но перспективы есть. Но тебе одному трудно. Я решил помочь, - и тихо добавил, - Напоследок.
Осознав, что может означать последнее слово, Игнатий похолодел. Но глянув в глаза друга, понял, что тот не просто потерял иллюзии. Он потерял надежду.
«Да что же делать-то?!» - Игнатий чуть не вскричал. Но друг отлично читал мысли по лицу, а потому спокойно промолвил:
- Игнатий, ты хороший ангел. И я хороший. Просто... я не в силах работать с людьми. Но это не мешает мне помочь тебе. Ты не против?
Игнатий только шумно выдохнул и указал на соседний стул.
Полдня прошло за молчаливым перебором бумаг. Ангелы не проронили ни слова. Один не знал, о чём говорить, другому говорить не хотелось вовсе. Но в конце концов Игнатий не вытерпел:
- Расскажи хоть, с чего ты вот так враз опустил руки? С чего это вдруг светоч курса решил поставить на себе крест?
Андрий не ответил, он встал и в очередной раз удалился в хранилище. Но в этот раз его не было весьма продолжительное время. Игнатий, преисполнившись беспокойства, уже хотел идти разыскивать друга, когда Андрий показался с объёмным томом в руках. Игнатий бегло глянул на обложку. Том не имел никакого отношения к его работе, но ангел промолчал.
Андрий не торопясь листал толстенный фолиант и наконец громко расхохотался. Этот неожиданный взрыв смеха перепугал друга так, что подскочивший на месте Игнатий расплескал чернильницу.
- Что ты там такое смешное прочёл?
- А ты знаешь, как называется дорога, ведущая в ад?
- Нет. А как?
- Дорога благих намерений.
- Хм... И что?
- А то! Я только сейчас узнал почему. Я то думал, что это дань человеческой традиции. У них есть пословица, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Так вот, изначально эта фраза звучала иначе! А именно: «Преисподняя полна добрыми намерениями, а небеса полны добрыми делами». Понимаешь?
- Понимаю...
- Что ты понимаешь?
- Я только одно ясно понимаю - пора делать перерыв. Дай-ка, я полистаю эту книженцию, а ты сгоняй в буфет. И кофе побольше возьми. Нам ещё всю ночь корпеть.
Когда Андрий вернулся, он обнаружил, что друг с упоением листает давешнюю книги и ожесточённо лупит по клавиатуре библиотечного поисковика.
- Чем занят?
- Мм...? - Игнатий оторвался от дисплея и посмотрел на друга, затем опомнился и бросил: - Андрий, покопай пока без меня. Лады? Я тут кой-чего интересного обнаружил.
Пожав плечами, Андрий взялся за переборку нескончаемого потока листов.
Время бежало. Вечер уже передал права глубокой ночи. Библиотека опустела. Последние завсегдатаи давно уже загасили светильники и сдали литературу, смотритель сладко посапывал, облокотившись на массивное резное бюро. И только Игнатий продолжал, словно одержимый, лупить по клавишами. Андрий его не отвлекал. Втянувшись в лямку друга, будто пытаясь хоть как-то обелить свой позор, он раз за разом примерял те или иные книжные ситуации на себя. Ныряя в события вековой истории, он словно пропитывался благостью подвижников, смотрел их глазами, мучился страшным выбором...
Неожиданно Игнатий грубо толкнул его кулаком:
- Не спишь?
- Ты что? Нет, конечно!
- Я тут покопался и кой-чего нашёл. В твоей книжке была интересная сноска. Я по ней нашёл другую книженцию, а там в списке литературы... Но, в общем, это не столь уж важно. А важно то, что мне удалось найти алгоритм построения самой первой версии чистилища! Представляешь?
- И что тут такого интересного? - вяло вопросил Андрий, - Наверняка, там простейшая система оценки грехов и больше ничего.
- Ошибаешься! Тут двумерная шкала оценки. Только представь: по одной оси отсчитываются деяния, по другой намерения.
- Хм... Занятно.
- Ещё бы! Особенно меня заинтересовала сноска, что согласно трактатам по высшим определениям праведности чистилище несколько раз перестраивалось. И теперь оно основывается на многомерном моделировании сущности смертных.
- Я не понимаю. Тебе надоело лопатить эту прорву литературы и ты решил отвлечься?
- Да не гони коней! Ты выслушай. Я постараюсь коротенько. Так вот. Как ни странно, но деяния однозначно определяют решение чистилища.
- Кто бы сомневался.
- Не перебивай, пожалуйста. Так вот, если это так, то для чего вводить дополнительную ось намерений? И тем более городить невероятные сложности с многомерными построениями. Оказывается, это весьма полезный инструмент. Вот погляди. Если человек и мыслит и действует положительно, то он несомненно праведник.
- Тоже мне открытие.
- Не бурчи, а слушай. Если же деяния человеческие согласованы с Божиим промыслом, а помыслы нет, то это так называемый мученик непонимания. Но самое интересное - определение святости. Слушай! Святость - это неотступное углубление в положительном направлении по оси деяний и приближение к нулю по оси намерений. Каково?
