Черная царевна - Глазнева Оксана (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
Но поговорить и спросить хотелось о многом, и царевна не выдержала:
— Ты так спокойно говорил с Лешим… Не страшно было? Я думала, жрецы ведут себя с богами иначе.
Роджер усмехнулся:
— Не бойся богов, девочка. В людях они ценят лишь достоинство. Если в тебе этого не будет — они растопчут тебя. Забудь об угрозах. Я буду отвечать за твои слова.
— Не нужно, — она обреченно вздохнула. — Одним проклятием больше, одним меньше…
— Кто тебя проклял? Я думал, ты надежно спрятана в Черной башне.
— Милость и Пасиа Грина.
Роджер усмехнулся, и Надя поняла, что сказала глупость.
— Не спеши навешивать на себя проклятия богов, девочка. Пасиа Грина и Милость не сравнятся с Варман Тура. Чем они тебя напугали?
— Сказали, что когда я встречу своего суженого, то не узнаю его, а когда пойму, что это был он, — мы расстанемся навеки.
Роджер громко рассмеялся:
— Боишься не встретить больше Елисея? Ты еще ребенок, Надежда. Когда повзрослеешь, то поймешь, что не всегда любовь одна на всю жизнь. Люди могут любить и пять, и десять раз. И каждый раз любовь будет великой и истинной. Так устроены человеческие сердца.
— А сколько у тебя было «истинной любви»? — вспыхнула царевна.
Он пропустил ее вопрос мимо ушей.
— Успокою тебя, глупая. Многие думают, что Пасиа Грина внушает страсть, а Милость дарит любовь, но это не так. Они питаются человеческими чувствами, направляют их, но не создают. Если будешь любить своего Елисея достаточно сильно, то преодолеешь их проклятие.
Роджер поднялся, снял с огня котелок и отставил в сторону от костра. Наде разговаривать перехотелось. Охотник смеялся над ней, а ведь в глубине души она в самом деле хотела, чтобы ее суженым оказался Елисей.
— Раки сварились. Поешь.
…Наде снилось, что река вышла из берегов. Роджер куда-то пропал, а она лежит на берегу, скованная сном. Вена обернулась женщиной, подошла к Наде, обняла ледяными руками, дохнула в лицо влажным, пахнущим тиной дыханием…
Царевна застонала во сне, силясь очнуться. Теплая рука Роджера легла ей на лоб. Он сел рядом, прогоняя кошмар, и Надя придвинулась к нему ближе.
Тревожный сон не вернулся. Когда Надя проснулась, ей нездоровилось. К обеду у нее начался жар. Царевна не жаловалась, не хотела показаться неженкой.
На отдых они остановились на поляне у ельника. Надя с трудом проглотила несколько кусочков обжаренного боровика. Ее трясло, но царевна твердо намеревалась продолжить путь.
— Так мы далеко не уйдем, — покачал головой охотник.
— Я отдохну немного, и все наладится.
Говорила она без особой уверенности, и Роджер это чувствовал. Он прищурился, взвешивая что-то в уме.
— Тебе нужно отлежаться в тепле, а не бродить по лесам и тем более спать на земле.
— Я смогу…
— Остановимся у моего племянника.
Он поднялся, затоптал угли костра и поднял рюкзак.
— Твой племянник живет в лесу? Один?
— В нашей семье запутанные родственные связи. Он давно не ребенок и никогда не бывает один. Но будь осторожна с Маком. Он не тронет тебя, если сама не захочешь, но…
Охотник бросил на нее короткий взгляд, откровенно сомневаясь в ее способности противостоять чарам племянника. Наде стало смешно.
— Не думаю, что в мире есть кто-то красивее Елисея, — подразнила она охотника.
Роджер не улыбнулся.
Снова отправились в путь. Надя чувствовала себя так плохо, что даже возможность увидеть восхитительного племянника Роджера ее не воодушевляла. Хотелось только спать.
Царевна совершенно потеряла счет времени. Ей казалось, что они прошли совсем немного, но вокруг уже сгущались сумерки. Когда на фоне неба появился темный шпиль башни, уже совсем стемнело. Темнело и в глазах. Надя все же потеряла сознание, потому что минуту назад шла за охотником, медленно переставляя ноги, а в следующее мгновение оказалось, что он несет ее на руках по внутреннему двору замка.
От Роджера пахло кожей, сухими травами, яблоками и немного потом. Надя слышала, как бьется его сердце. Часто, сильно и ровно. Этот стук убаюкивал. Ей казалось, что она плывет в лодке… Волны ласково качали, успокаивали…
— Просыпайся, девочка! Мы пришли.
Роджер бережно положил ее на кушетку. Надя открыла глаза.
Они были в холле большого замка. Слева от входа темнел пустой холодной пастью камин. По сторонам от него стояли низкие диваны, обитые золотистой парчой. На полу лежала пыльная медвежья шкура.
Справа от дверей стояла кушетка, на которую Роджер уложил царевну. Стеклянная дверь позади вела в оранжерею — за ней темнела зелень остролистых панадусов. Прямо от входа начиналась широкая каменная лестница. Она поднималась на двадцать ступеней вверх, разветвлялась и, поднимаясь к двум аркадным коридорам, вытягивалась вдоль стен в аркаду.
Камин был пуст и холоден, но комната уставлена свечами. Они стояли везде: на низких столиках, на подлокотниках диванов и кресел, в медных канделябрах и подсвечниках из слоновой кости, в серебряных мороженицах и в фаянсовых чашках. Надя не видела замок снаружи, но изнутри он казался огромным, словно выстроенным для великанов. Свет свечей не достигал потолка, углы холла словно растворялись в нем, и там, в темноте, царевне виделись новые двери и коридоры. Стены украшали картины, яркие и странные: на них тянулись к небу истонченные силуэты животных и птиц, смещались плоскости, выгибались пространства…
К ним навстречу лениво спускался по лестнице хозяин замка. Одет он был лишь в пижамные штаны и халат, распахнутый на груди.
Мак не годился Роджеру в племянники — он был моложе всего на несколько лет. Высокий, красивый и грациозный, как танцор. Они были похожи с Роджером: черты лица, черные волосы, но Мак был мягче в движениях, самоуверенней. Распахнутый халат открывал сильный пресс и загорелую грудь. Двигался он мягко и бесшумно, как кот.
Хозяин замка увидел Надю и остановился. Засунул руки в карманы пижамных брюк и наклонил голову, рассматривая ее. Чувственные губы тронула улыбка. Его взгляд Наде не понравился.
— Мак! Подготовь комнату, и пусть одна из твоих девок присмотрит за царевной.
Надя перевела взгляд на Роджера. Он стоял серьезный и властный. Гостем себя он здесь не чувствовал.
— Хорошо, дядюшка. Что-то еще?
Голос у Мака был тоже кошачий. Низкий и рокочущий. Надя поняла, почему Роджер волновался за ее честь. Племянник был не просто красивым, он был соблазнительным и знал это. В отличие от Елисея, в Маке была животная, чувственная притягательность, как у героев романов, которые украдкой читала пани Ожина.
— Найди во что-то переодеться. И приготовь горячую ванну.
— Если ей, то не стоит. Она и так вся горит.
Роджер хотел возразить, но осекся.
— Отнести ее наверх или вы сами?
Охотник склонился к Наде.
— Закрой глаза, девочка, — неожиданно ласково попросил он.
Царевна подчинилась и снова впала в забытье.
Она не знала, сколько проспала, но, когда открыла глаза, за окном стемнело. Надя с трудом села на кровати и огляделась.
Незнакомая спальня. Широкая кровать, кушетка у противоположной стены и туалетный столик без зеркала. Все вокруг уставлено свечами, оставляющими на лакированных поверхностях лужицы воска.
Окно в комнату раскрыто настежь, впуская влажный ночной воздух, но Наде все равно было душно. Хотелось пить, кружилась голова, нос был заложен и болела ладонь.
Надя посмотрела на левую руку и с удивлением обнаружила на ней повязку. Размотала. Ладонь пересекала косая рана, но где и когда она появилась, Надя не помнила. Снова перевязала порез и поднялась с кровати.
От слабости подкашивались ноги, но жажда заставила царевну собраться с силами. Воды в комнате не было, и Надя вышла в коридор. По обеим сторонам уходящего в бесконечность коридора тянулась бесконечность открытых дверей.
Надя шла между ними и за каждой видела одинаковые пустые спальни с разостланными кроватями, кушетками и трюмо без зеркал. Она была слишком измучена, чтобы удивляться. Надя шла и шла, а коридор не заканчивался. Тогда царевна свернула в первую попавшуюся комнату…
