Игра теней - Уильямс Тэд (лучшие книги txt) 📗
Ребенок, открывший овальную дверь, отличался очень малым ростом и невероятных размеров глазами. Глядя на него, сестра Утта почти поверила, что скиммеры и в самом деле не принадлежат к человеческому роду. Жрица Зории по-прежнему дрожала всем телом, и не только потому, что все еще не пришла в себя после стычки с уличными забияками. Все, что окружало ее в квартале скиммеров, включая запахи и звуки, казалось ей до крайности странным; самые привычные вещи, даже окна и двери, принимали диковинные формы и обличья. Кто бы мог подумать, что ей придется дойти до самой лагуны и стоять у шаткого трапа, ожидая, пока ее впустят в плавучий дом? Какие неожиданные повороты готовит нам жизнь!
В пору детства Утты Форнсдодир на Вуттских островах уже не осталось скиммеров, но о них ходило множество легенд и сказаний. Таинственные герои этих историй мало походили на жителей лагуны. Впрочем, местные скиммеры тоже были загадочными созданиями — достаточно взглянуть на их внешний вид. Сестра Утта осознала, что за двадцать лет жизни в замке ни разу не удосужилась перемолвиться со скиммерами хотя бы словом, не говоря уж о том, чтобы познакомиться с ними поближе.
— 3-здравствуй, — выдавила она из себя, обращаясь к маленькому скиммеру. — Я хочу поговорить с Рафом.
Ребенок внимательно смотрел на нее. Бровей у него не было, лицо под гладко зачесанными назад волосами (по обыкновению как женщин, так и мужчин этого племени) сохраняло детскую округлость. Сестра Утта никак не могла понять, мальчик перед ней или девочка. Наконец маленький скиммер повернулся и вприпрыжку побежал в дом, оставив дверь открытой. Сестра Утта догадалась, что это можно расценивать как приглашение войти, и с трепетом вступила на палубу, где возвышалась дощатая хижина.
Жрица вошла в хижину и едва не ударилась головой о притолоку. Потолок был такой низкий, что ей пришлось согнуться в три погибели. Она увидела лестницу и поняла; этот дом больше, чем казалось снаружи. В нем было не меньше трех этажей, узкие лестницы — сестра Утта с трудом умещалась на них — вели вверх и вниз. Здесь обитало множество детей: с полдюжины большеглазых мордашек выглянули из углов и закутков, не проявляя ни страха, ни радости по поводу появления незваного гостя. Старшие дети обходились минимумом одежды, а младшие разгуливали нагишом, хотя холод стоял слишком сильный даже для димена, а плавучее жилище не отапливалось. Один из малышей держал за ногу потрепанную куклу. Судя по длинным золотистым локонам, эту игрушку сделали не скиммеры — сестре Утте никогда не доводилось встречать светловолосых скиммеров, хотя кожа у них порой бывала очень светлая, как у жителей северных островов.
Вслед за своим юным провожатым сестра Утта поднялась по ступенькам, прошла по тесному коридору, потом по такой же узкой лестнице спустилась вниз. Теперь она оказалась на палубе, откуда открывался вид на лагуну. Маленький скиммер привел ее сюда самым длинным и запутанным путем.
Молодой мужчина, который сращивал концы тросов, оторвался от своего занятия и поднял голову. Ребенок, явно довольный тем, что может избавиться от общества незнакомого гостя, нырнул в дверь и исчез. Мужчина глянул на сестру Утту и вернулся к своим тросам.
— Кто вы? — осведомился он низким грудным голосом, обычным для скиммеров.
— Утта… сестра Утта. А вы Раф? Я должна кое-что передать вам.
Он кивнул, по-прежнему не отрывая взгляда от тросов.
— Сестра Утта? То-то, едва взглянув на вас, я сразу решил, что для мужика видок у вас жидковатый. Даже для бездельника из теплого места.
Сестра Утта догадалась, что молодой скиммер имеет в виду замок. Он говорил с таким отвращением, словно речь шла о притоне, где собираются мошенники и продажные женщины.
— С чего это вы вздумали вырядиться мужиком? Или вам сказали, что нам сгодится любая женщина, даже старуха?
Сестра Утта вздрогнула от обиды.
«Я и есть старуха, — напомнила она сама себе. — Не на что обижаться».
Жрица Зории устремила на своего собеседника изучающий взгляд. Раф сосредоточенно возился с тросами, словно позабыл о ее присутствии. Он был очень молод, едва ли не моложе тех скиммеров, которых она видела на Оловянной улице. Руки его были слишком длинными даже по меркам его племени, чуть выдвинутая вперед челюсть свидетельствовала о решительном характере, а тонкие ловкие пальцы — о том, что он поднаторел во многих ремеслах.
— Меня послала герцогиня Мероланна, — сообщила сестра Утта. — Ей назвали ваше имя и заверили, что на вас можно положиться. Нам нужен гребец.
— Назвали мое имя? — Молодой скиммер недоуменно вскинул безволосую бровь. — Я никого не просил болтать обо мне в замке. Кто это такой разговорчивый?
— Если вам так важно, герцогиня узнала о вас от Турли Длинные Пальцы.
— Понятно, — фыркнул Раф. — Этот хитрец спит и видит, как бы отправить меня на погибель. Он знает, что нынешней весной, когда Эна станет совсем взрослой, мы с ней поженимся, а он останется с носом. — Раф поднял голову, и в его взгляде впервые мелькнуло нечто вроде любопытства. — Значит, вашей герцогине нужен гребец. Я так понимаю, она готова хорошо заплатить?
— Думаю, вы останетесь довольны. Герцогиню еще никто не упрекал в скупости.
— Тогда, женщина с Вуттских островов, расскажите мне подробно, чего она от меня хочет и когда намерена расплатиться.
— Откуда вы знаете? — изумленно выдохнула жрица Зории.
— Что вы с Вуттских островов? — со смехом спросил он. — Догадаться нетрудно. У жителей этих островов особый запах, от которого они никогда не смогут отделаться. Запах, кстати, довольно приятный, куда лучше вони сианцев или уроженцев Джеллона. Тех я вообще различаю за милю. Вы пахнете морской пеной и весенней травой, а от людей с Джеллона разит свиным навозом. Они не едят рыбу, зато пожирают свинину. Ну ладно, хватит об этом. Давайте поговорим о более занятных вещах. Например, о серебряных монетах. Они ничем не пахнут, но очень приятно звенят.
Глава 36
Двуличная женщина
Сайя долго блуждала в пустыне и много страдала, пока не дошла до ворот дворца Ксергала. Она рухнула на землю, ибо совершенно обессилела и была близка к смерти. Ксергал, повелитель Земли, был пленен ее красотой. Он не пустил ее в царство мертвых, но сделал своей супругой и королевой. После этого с губ Сайи не слетело ни единого слова.
На всех рынках Сиана во множестве продавались черепа, и выпеченные из покрытого глазурью хлеба, и вырезанные из сосны. Черепа, сделанные из прекрасного гладкого мрамора, встречались гораздо реже — их приобретали для семейных усыпальниц лишь богатые купцы и вельможи. Повсюду мелькали цветочницы с корзинами белых асфоделей, которые во время празднеств надлежало прикалывать к воротнику или корсажу. Приближение Кернейи чувствовалось во всем.
Когда Бриони осознала, что ее путешествие с труппой бродячих актеров длится уже целый месяц, она очень удивилась. Время летело до странности быстро. Нынешнее занятие принцессы тоже было странным: каждый вечер ей приходилось выходить на подмостки и изображать богиню Зорию, дочь Перина. Положа руку на сердце, ничего более странного и вообразить нельзя. В пьесе Финна Теодороса богиня, юная девственница, выдавала себя за юношу, а играла ее девушка, выдававшая себя за мальчика, — от всей этой путаницы кружилась голова. Бриони старалась не думать об этом и безропотно выполнять указания товарищей по труппе.
Новый вариант трагедии о похищении Зории еще ни разу не был сыгран целиком, но актеры уже отрепетировали большинство главных сцен и представили их перед жителями сел и деревень на севере Сиана. Выходя на сцену перед публикой, собравшейся во дворе какой-нибудь захолустной харчевни, Бриони неизменно испытывала трепет — ведь она говорила от лица великой богини (хотя всего лишь произносила слова, сочиненные Финном Теодоросом). Перемещаясь с места на место, труппа двигалась на юг вдоль реки Эстериан. Города, встречавшиеся по пути, становились все больше, число зрителей на спектаклях тоже увеличивалось.
