Хроники Иберлена (Трилогия) (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич (бесплатные версии книг .TXT) 📗
— Я понимаю, сэр. Что вы хотите сказать?
— Я хочу сказать, что король, чьим именем вы отправляете солдат в бой, возможно заручился поддержкой существ, желающих уничтожения и вашего Иберлена, и всех прочих Срединных королевств. Такое бывает. Иногда на войне возникают самые неожиданные союзы, — заметил Эдвард, в упор посмотрев на Клиффа.
Тот пожал плечами:
— Оставь Айтверна в покое. Он прав, мы все устали и нуждаемся в отдыхе.
— Нет, почему же, — вмешался Артур. — Я целиком понимаю тревогу короля Эдварда. Такие новости действительно кого угодно выбьют из колеи. — Он замолчал. Вспомнил разговор, состоявшийся между ним и Гайвеном три месяца назад, в ратуше Эленгира, сразу перед тем, как молодой Айтверн отправился в Тимлейн, убивать Гледерика Кардана. «Теперь мне кажется, что эта дверь, — сказал Гайвен, имея в виду дверь, ведущую в мир древней магии, — все равно однажды распахнется, хотим мы того или нет. Вопрос лишь в том, будем ли мы к этому готовы».
«Она распахнулась, — подумал Артур. — Мы не готовы. Из распахнутой двери потянул сквозняк, сделался ветром — и готовится стать ураганом. Кто знает, устоим ли мы на ногах».
Он попытался обратиться к собственному пророческому дару, что помог однажды, предупредив о возможном разорении Тимлейна в случае поспешного шутрма. Дар безмолвствовал. Будущее оставалось неясным и темным. Колдовство не приносило никаких ответов, не давало утешения, не дарило силу.
Оставалось сожалеть, что дверь на Старую Дорогу, находившаяся в монарших апартаментах тимлейнской цитадели, оказалась по приказу Гайвена наглухо закрыта изнутри. Как легко было бы проникнуть в столицу этим путем. Теперь оставались лишь долгая осада, ожидание союзных войск, если те еще придут, неважно с запада или с востока, и наконец попытка штурма. Кто знает, не воплотится ли тогда в реальность картина разрушенного города, посетившая Артура в Эленгире? Он пойдет на этот штурм ради верности своему государю, но можно ли этому государю еще верить?
Гайвен действительно изменился за последнее время. Он стал холодным, замкнутым, не слышащим никого, кто с ним спорил. Одержимым собственными планами и целями, собственным пониманием блага для королевства — даже если весь Иберлен выступал против этого блага. Предательство со стороны ближайших соратников могло еще больше ожесточить его сердце. Если к Гайвену пришли посланцы Повелителя Тьмы, если они сказали, что готовы предложить помощь — кто знает, не принял ли молодой король протянутую ему руку? Ведь на войне и вправду складываются иной раз такие союзы, предугадать заключение которых не сумел бы никто.
Артур вздохнул:
— Я понимаю вашу тревогу, господа, — сказал он твердо как мог. — Но Гайвен Ретвальд все равно мой король, и останется им, пока я сам не посмотрю ему в лицо и не пойму, чью сторону он выбрал. Одних наших с вами предков, сэр Эдвард — или других.
Глава семнадцатая
В ту ночь подул северный ветер.
Холодный и злой, он сорвался с отрогов Каскадных гор — тех самых, за которыми высились, согласно преданиям, льдистые башни крепости Властителя Тьмы. Вихрем пронесся по опустевшим проспектам напрягшейся, испуганной иберленской столицы.
Несмотря на провозглашение новой королевы, минувшим днем не состоялось ни празднеств, ни торжеств. Никаких народных гуляний или раздачи подарков. На притихших улицах и площадях молчаливыми тенями встали караулы, чеканили по мостовым шаг патрули, ощерились сторожевыми кострами бастионы. Горожане не открывали окон, не зажигали света. Обычно оживленный до самой полуночи, ныне Тимлейн застыл, весь скованный тревожным молчанием.
Айна провела весь вечер в замке, где у нее имелись свои покои. Королевские апартаменты, сменившие за год троих владельцев, оставались пока по приказу лорда-констебля опечатанными. Сам дядя последние часы без продыху писал письма и рассылал гонцов во все края королевства, с приказами стянуть к столице еще войска.
Роальд Рейсворт испугался неожиданной новой опастности, как и многие при дворе. Новоиспеченная правительница Иберлена, впрочем, страха почти не испытывала. Она сидела у окна в странном оцепенении, зажегши керосиновый фонарь, и дочитывала до конца «Стива Филтона», оказавшегося вполне увлекательным.
Мимоходом Айна подумала — интересно, а что если покойный узурпатор забавлялся сочинительством и приложил перо к этой книге? Подобная возможность показалась ей любопытной, хотя и не слишком правдоподобной. Айна сама на досуге пробовала писать — короткие зарисовки, вызывавшие у нее досаду неуклюжестью и тяжеловесностью слога.
Скрипнула дверь, впустив Лейвиса Рейсворта. Кузен вошел и швырнул в угол плащ.
— Здравствуй, сестра. Все портишь себе глаза? У меня тебе опять новости.
— Важные, должно быть? — Дочь лорда Раймонда перелистнула страницу последней главы. Находчивый выходец из трущоб уже победил в честном поединке надменного герцога Сторварда и готовился получить руку и сердце графской дочки. Стив Филтон был молод и весел, и целая жизнь лежала у его ног торной дорогой. Как у Артура недавно. Как у Гайвена, пока у него не отняли корону. Как у нее самой этой весной.
— Короля Эдварда нигде не видать, — сообщил Лейвис. — Пока мы просиживали штаны, а ты юбку, слушая дядины речи, он взял ближних офицеров и сбежал. Будто решил, корабль нашего бунта вот-вот затонет, так и не достигнув порта. Королеву, впрочем, Фэринтайн оставил. Заперлась в комнатах и отказывается отвечать на вопросы. Кажется, она нас всех смертельно презирает.
— Что мне до ее презрения, — безразлично заметила Айна, отложив книгу.
Лейвис вздохнул, подошел к соседнему креслу, присел, сложив на коленях руки. Какое-то время молодые люди молчали. Сын сэра Роальда казался сосредоточенным, мрачным, почти обреченным. Внезапно Айна поймала себя на сочувствии. Лейвис не изменил отцу, хотя и понимал, к какой беде может привести этот глупый, плохо подготовленный переворот. «Вот уже почти и привел», — подумала Айна. «Что делает с нами верность?»
— Лейвис, — сказала дочь лорда Раймонда, — извини, если я была слишком груба с тобой. Иногда мне следует быть чуть поласковее к тем, кто меня окружает. Ты наверно думаешь, что я очень злая.
Юноша вздрогнул, будто вырванный из дремы. Покосился на нее недоуменно, пожал плечами:
— Да брось. Я тоже не подарок. Только и делаю, что тебя задираю. — Он усмехнулся. — У меня скверный нрав, сестренка, и сам я тоже скверный мальчишка. Все, как твой покойный батюшка и говорил. Я даже хуже твоего брата, а это надо постараться, быть хуже его.
Лейвис осекся, заметив, как изменился взгляд Айны. Схватил ее ладони в свои, крепко сжал. Айна обратила внимание, как побледнело его лицо. Девушка выдохнула, не зная, что еще сказать. Она внимательно смотрела на человека, которого знала с детства, но так и не научилась ни замечать, ни понимать, ни ценить. Высвободив руки, Айна подалась вперед и прижалась к молодому Рейсворту, неожиданно для себя самой. Обняла его и положила голову ему на плечо.
«Он не такой, каким был Александр Гальс, — подумала Айна, словно во сне проводя ладонью по напряженной спине юноши, — и уж точно не такой, как мой брат. Но никого другого у меня нет, и никому другому я по-настоящему не нужна».
С минуту Лейвис сидел оцепеневший, будучи не в силах пошевелиться — а затем обнял Айну в ответ и несмело погладил ее по затылку. Девушка закрыла глаза, прильнув к нему еще крепче, спрятав лицо на груди. Не хотелось ничего говорить. Не хотелось думать. Не хотелось существовать. Дочь лорда Раймонда, измученная и обессилевшая, желала лишь одного. Раствориться в этих тишине и тепле и качаться на их волнах. Молодой Рейсворт вздохнул, будто собирался что-то сказать — однако в последний момент сдержался и промолчал. У него, как признавал он сам, действительно был скверный язык, но порой у Лейвиса получалось не давать этому языку воли.
