Ключи к измерениям - Дрей Прескот (сборник) - Балмер Генри Кеннет (читаем книги TXT) 📗
— Значит, кто-то может сидеть за несколько миль отсюда и управлять этими штуковинами по радио, смотря по телевизору или экрану радара?
— Что-то в этом роде.
Полли вздрогнула и отвернулась.
— Будем надеяться, что он — или кто там — не наблюдает сейчас за нами.
— Я думаю, моя граната нарушила работу внутренних механизмов, когда эта штуковина перевернулась. Она кажется мне достаточно мертвой.
— Пойдемте, Рол, — внезапно резко сказала Полли. — Вам действительно нужно провести несколько часов, наслаждаясь видом вашей жертвы, как удачливый охотник?
Крейн без споров пошел обратно, затем тихо сказал:
— Есть старая поговорка, Полли, весьма подходящая к нашему нынешнему положению: «Узнай своего врага». Этот танк мог послужить нам ключом к разгадке того — или чего, — кто живет в Стране Карты.
Возвращаться с Полли было трудным испытанием. Крейну все время хотелось оглянуться. Он с трудом подавлял это желание.
— Если они наблюдают за нами, то узнают немногим больше, чем мы, — сказал он, уже положив руку на дверцу машины.
— Вы понимаете, что путь назад теперь открыт?
— Да, но я уверена больше, чем прежде, что Аллан где-то здесь, — она показала вперед, — по этой дороге. Ничего не говоря, Крейн сел в машину. Через некоторое время, в течение которого «остин» мягко катил по белой дороге между рекой и рощами высоких, с тяжелыми кронами деревьев, Крейн задумчиво сказал:
— Аллан прошел в Страну Карты с востока — как и я в первый раз, — а мы с запада. Настоящая точка перехода, как мы знаем, находится там, где порвана карта. Полли резко выпрямилась, надавив на руль. Ее круглый подбородок вызывающе задрался вверх.
— Вы имеете в виду, что невозможно сказать, какое расстояние лежит здесь между двумя точками?
— Нет, Полли, — покачал головой Крейн. — Я имею в виду, что это прямая, которую мы пересекли. Если Аллан вошел одним путем, а мы другим, то все мы вошли в Страну Карты в одной и той же точке, и значит...
— Мы удаляемся друг от друга!
Крейн посчитал приличным ничего не сказать на это. Автомобиль резко затормозил. Полли выключила мотор, положила локти на руль, а голову на руки.
— Хорошо, Рол. И что нам делать теперь?
Результат замечания удивил Крейна. Затем он хихикнул про себя. Полли была слишком рациональна, чтобы быть потрясенной его рассуждениями.
— Если эта теория верна, тогда мы никогда не попадем в ту часть Страны Карты, где Аллан. По крайней мере, пока у нас эта карта. Когда мы подъедем к точке перехода, то просто перейдем в реальный мир.
— Значит?..
— Выбор... — Крейн похрустел пальцами. — Давайте-ка взглянем на карту, Полли. Это может подсказать нам какую-нибудь идею.
Он вытащил бумажник. Зашуршала — как и прежде — восковка, и в его руках появилась карта. Крейн осторожно развернул ее. Его внимание сразу сосредоточилось на порванном крае.
— Старая бумага, — пробормотал он. — Сделана прежде, чем прекратились поставки из Канады в связи с ее отделением. Края грубые... слишком грубые, чем можно было ожидать. Взгляните... — Он осторожно отделил волоконца. — Эти нити — настоящее золото на твердо-целлюлозной основе, с примесью льна для объема. И края должны быть жесткими. Полли взглянула в его сторону.
— Ну и, Рол?
— Я уверен, — улыбнулся он, — что другая половина карты так же неровно оторвана, как и эта. Это значит, что весьма приличная часть карты действительно утрачена — если вам так нравится, посредине идет узкая полоска ничто. — Он постучал по карте. — Это, моя дорогая Полли, и есть Страна Карты.
— Выходит, Аллан на другой стороне этой узкой полоски. — Полли повернула ключ зажигания и завела машину. — Хорошо. Тогда мы можем ехать. Все это трепыхание было из-за ничего.
Крейн с отвращением взглянул на нее.
— Женщина! — прорычал он.
Вопреки их непочтительности, вопреки из рук вон выходящей манеры, в какой они оба разговаривали о происходящих с ними жутких событиях, Крейн точно знал, что они оба напряжены и содрогаются от таящихся впереди ужасов. Теперь все создания больного воображения стали ошеломляюще живыми. Они не могли надолго задержаться здесь. Лайэм отказался вернуться в Страну Карты. Колла никогда не вернется оттуда. Как и люди, схваченные непостижимым овалом света. И Аллан Гулд со своей девушкой исчезли навсегда.
Крейн сидел, нервно теребя пальцами сумку с гранатами, желая, чтобы у него оказалось достаточно смелости приказать Полли повернуть машину обратно и достаточно силы характера, чтобы сделать это. Но учитывая, что здесь вовлечена женщина, он не делал ничего и позволил ей действовать своими способами. Однако он знал, что это не только из его нежелания командовать ей. Мужество в нем отказывалось признавать, что он не тот человек, который может рискнуть отправиться в неизвестность, и существенная правда крылась в том, что они пытались следовать его невысказанным желаниям, вопреки голубым огням и панике, кипящим в его мозгу. И предчувствие страха становилось сильнее с каждым поворотом колес.
— Есть одна вещь в вашу пользу. — Крейн уставился на дикий ландшафт, теперь стабильный, проплывавший мимо по мере продвижения машины, с пьяняще нерегулярным незаконченным сценарием из театральной мастерской. — Если эта дорога единственный стабильный здесь артефакт, тогда Аллан скорее всего должен быть на ней. Или достаточно близко, чтобы заметить нас.
— Значит, я права.
— Но как он выжил?
— Вишни, фрукты, дичь — мы миновали стада жвачных.
Посмотрите на это по-другому.
— Что? Если мы находится на миллион лет в прошлом, то последний ледниковый период еще не начался, значит, я предполагал подобный климат, климат, который мы видим в настоящий момент. — И он добавил ненужное объяснение. — И обширные стада животных. Но...
— Я не думаю, что мы в прошлом, — очень серьезно сказала Полли. — Мы в каком-то... в каком-то ином мире.
— И если мы здравомыслящие люди, то должны убираться отсюда как можно быстрее.
— Вы бы хотели остаться дома?
— Извините.
— Взгляните... что-то есть вон там, за теми деревьями.
Крейн взглянул, куда показывала она, перегнулся через девушку и повернул руль. Машина, визжа шинами, покинула белую дорогу, запрыгала по траве и оскорбленно остановилась возле деревьев. И кроны бросали густые тени. Крейн открыл дверцу и, прижав к боку сумку с гранатами, выпрыгнул наружу и бросился назад, пригибаясь, скрываясь за стволами деревьев. Оттуда он оглядел дорогу.
— Что это, Рол? — услышал он ясный, без малейших признаков паники, голос Полли.
— Тише! — Крейн махнул, чтобы она пригнулась. Полли шла за ним крадущейся походкой львицы, вышедшей на свое первое убийство.
Они вместе выглянули из-за деревьев, принимая меры предосторожности, чтобы оставаться скрытыми за их стволами.
— Движущийся Вереск, — прошептал Крейн. — Никогда не думал, что увижу такое на самом деле.
Двигаясь от одного до другого края дороги ровным неторопливым потоком, маршировали ряды шагающих кустов. Каждый куст был футов пять-шесть высотой и столько же шириной, и нес множество мелких листьев, бросающих серебряные и оливково-зеленые отблески на солнце. Скрытые под их пологом, висели гроздья сверкающих золотом ягод, съедобных на первый взгляд, наполняющих рот слюной. Стволы у них были тонкие и крепкие, темно-зеленые, изборожденные складками и наростами, как древнее разбитое судно. Крейн сосредоточился на одном кусте, глядя твердо и осторожно.
— Да, — кивнул Крейн, тихонько посмеиваясь над страшным идиотизмом подобных мыслей. — Они способны превосходно делать это сами.
— А птицы плохо относятся к такому пренебрежению. Эй! Поглядите, как одна рвет куст... нет, взгляните, другой куст хлещет ее... всю птицу исполосовал... Она падает... О, Рол, это ужасно!
Полли порывисто повернулась к нему, и Крейн обнял ее рукой, не удивляясь, что она внезапно почувствовала всю порочность этой злобной сцены. Полли понадобилось много времени, чтобы увидеть зло. Ее продолжающееся дружелюбное отношение к нему доказывало, что его нерешительность была равнозначна злу в глазах такой самоуверенной девушки, как Полли. И он понял, что она была слишком независима и одновременно честна, волнуясь, что его деньги могут подавить ее собственные чувства. Крейн продолжал обнимать ее, чувствуя ее упругое тело под кожаной курткой. Они молча наблюдали за битвой.
