Девять смертных грехов. Часть вторая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич (полные книги TXT, FB2) 📗
— Выступаем, — я отвернулся от побледневшего Велареса и остальных учеников, в которых стрелы воткнулись так неудачно, что они не могли ходить.
Следующие десять часов мы наворачивали круги. Решение идти одним точно оказалось верным. Даже так мы постоянно получали стрелы от Морган и ее подельников, но становились опытнее. Начали лучше чувствовать друг друга, и количество штрафных очков стало сокращаться.
Солнце уже село, когда мы закончили все положенные круги, отбив все стрелы. Старик, замерший словно столб на границе леса, встретил наше появление и молча махнул рукой в сторону жилого корпуса. Действительно, у нас теперь было несколько часов заняться собой, зайти на кухню, отдохнуть, потренировать личные техники. Я вспомнил про голову гуля, которая пока отказывалась со мной говорить, но я ведь еще особо и не старался.
Было столько причин сделать так, как разумно.
— Идем? — Паула подвернула ногу на последней переправе и шла последней из нашей грязной толпы, спешащей к замку.
Я покачал головой и вместо этого вернулся к раненым. Было видно, что они пытались. На бревнах добавились новые стрелы, кто-то и лично обзавелся новыми отверстиями. Упорные, из них мог выйти толк.
— Чистота есть? — я пнул ногой Велареса. Еще ничего не было решено, но пусть сразу мотает на ус, что добротой тут и не пахнет.
— Что? — Веларес растерянно поднял на меня взгляд, но потом кивнул.
Да или нет, надо было решать. В небе пролетел посланник ночной сестры, и его крик пронзил вечерний сумрак. Знак?
— Вот и хорошо, — я подхватил растерянного Велареса и закинул себе на спину. — Твоя задача — тащить бревно, что бы ни случилось. Я же буду тащить тебя. От стрел тоже прикрою, справишься?
Несколько секунд за спиной раздавалось только растерянное сопение, а потом молодой граф выдавил из себя только тихое «да».
— А мы? — из толпы раненых донесся еще один знакомый голос.
— Пустышка? — приглядевшись, я опознал одну из красноволосых франкиек. — Извини, но у меня только одна спина. Так что буду таскать вас по очереди.
— Мы будем ждать, — девушка поспешила отвернуться.
Я же неожиданно осознал, что, несмотря на очевидную глупость моего решения, чистота внутри приняла его положительно. Не вся… Часть клубилась в недоумении, а вот та, что была связана с королевскими лилией и розой, наоборот, стала гуще и ярче.
— Не понял? — голос сердца тоже звучал довольно. Словно наевшийся мурлыкающий кот.
— Цветы связаны с королевскими семьями, и уже наша связь становится сильнее, когда я иду по этому пути.
— Значит, решил помочь людям ради власти и силы? — сердце заинтересовалось.
— Нет, это была больше интуиция, чем расчет, — признался я. — Хотя теперь-то понятно, что ответ был спрятан не так глубоко. Мог бы и заранее догадаться.
— Сотни гадалок объяснят, почему все случилось именно так, как случилось. И лишь одна из тысячи угадает, что будет завтра. И то случайно!
Сердце зашлось смехом, но мне было уже не до него. Граф Веларес изо всех сил сжимал мне бока, чтобы удержаться самому и удержать бревно. Я позволил ему запустить немного чистоты в мои собственные запасы, чтобы он точно не свалился, а потом перешел на бег. Лес, переправа, деревня, место, где нас расстреляли — дорога была такой знакомой.
Первый круг нам дали пройти чисто. На втором Морган проверила нас двумя выстрелами, которые я отбил. Забрезжила надежда. Вот только на третьем круге она устроила целый дождь из зачарованных скверной стрел, и мы потеряли все, чего достигли.
— Бросай меня, — Веларес сполз на землю и принялся вытаскивать из бревна засевшие там стрелы. — Потратишь силы сегодня, завтра будешь сидеть с нами. Кому оно нужно? Мы подождем, восстановимся и еще догоним вас.
Я покачал головой. Возможно, дело было в цветах, которые не желали сдаваться, возможно, во мне самом — я тоже ненавидел отступать, или в Веларесе, который неожиданно показал, что и в нем есть стержень. А может… Как бы я ни относился к Морган, она была очень сильна. Мне никогда не удавалось заметить ее заранее, она обманывала духовное зрение ложными следами, она пускала стрелы так, чтобы каждая новая шла максимально неудобно после предыдущей. Собственно, так она нас и подловила…
И все вместе это делало меня сильнее. Не душу, но тело, которому как раз и нужна была такая встряска.
— Продолжаем! — я протянул руку, предлагая Веларесу карабкаться обратно.
* * *
Всю следующую неделю я так и не смог вернуться в свою комнату. Днем бегал с основной группой по новым маршрутам, по ночам пытался провести раненых по старому. В глубине души хотелось, чтобы кто-то из товарищей по испытанию мне помог, но каждый из них считал, что тренировки созданы для того, чтобы становиться сильнее, а я просто трачу время. Диего, Паула, Карлос, даже Мария, которая несколько раз пыталась со мной поговорить на эту тему — никто из них так и не пришел.
Они нет, но вот другие… На третий день я снял все штрафные круги с Велареса, и тот, потратив ночь на то, чтобы прийти в себя, вернулся ко мне. Вдвоем дело пошло быстрее. Следующими мы вытащили виконта Фонтеса, который как раз восстановил достаточно чистоты, чтобы таскать свое бревно. А потом красноволосую Пустышку. Мне было интересно, останутся ли они, не ошибся ли я. В виконта я верил, а вот франкийка почти наверняка должна была вернуться к своим.
Но нет! На пятую ночь мы бегали вчетвером. Дело пошло еще быстрее. Я позволил себе один выходной в корпусе Примеры, принял душ, отоспался, а потом еще на две недели вернулся на опушку леса. За это время мы успели вытащить всех раненых кроме одного. Кривой Лени, барон Бехар, решил, что это спасение нужно мне, а не ему. Пропустил стрелу в бок и попробовал на меня наорать, что не защитил его драгоценную тушу — в тот же миг мы и расстались навсегда.
Как ни странно, избавление от паршивой овцы лишь еще больше сплотило наш отряд. Мы начали держаться вместе и днем. У меня снова появились союзники, правда, совсем не такие как раньше. Не скажу, кто сильнее, та же Пустышка или Паула, Торопыга или Асторга, но… Новый отряд был не просто группой держащихся рядом идальго, они были, прежде всего, моими людьми.
— Рад, что ты так рано начал понимать, что значит «свое», — туманно заметило сердце короля-лича. Я попробовал добиться деталей, но оно ушло в отказ, просто еще раз похвалил меня за правильные первые шаги.
Вообще, среди первого курса выделилось несколько лидеров. Де Медина — в нем я и не сомневался. Ана — героиня Примеры вернулась в общую группу после индивидуальной тренировки, и несколько десятков идальго принесли ей клятву верности. Паула и Асторга, вокруг которых собралась часть моего бывшего отряда. Диего остался с ними. Чернозубый, наоборот, отделился, решив, что быть главным среди наемников ему нравится больше. Еще были иностранцы во главе с закованным в броню франкийцем. И крупная группа неудачников с первого и второго этажей, которые неожиданно сплотились вокруг Марии и Изака. Причем благодаря железной воле той парочки, дисциплине и количеству — они держались вполне достойно.
Мы в этом рейтинге, если бы кто-то его вел, пока шли на последнем месте. Но я знал, что уже скоро это изменится.
Двойной объем тренировок, когда каждый из нас работал на износ, приносил результаты. Мое тело догнало в развитии душу, и теперь чистота наполняла меня под завязку, готовая в любой момент прорваться дальше. Возможно, если бы у меня нашлась свободная минута, чтобы сесть и погрузиться в себя, я бы уже сделал это… А вот с изучением чужих душ пока было глухо. Я продолжал тренировать создание капель голубой лилии, вот только мертвецов вокруг не было, и я даже не мог проверить, получается у меня или нет. Примерно так же обстояли дела и с головой гуля. Она моргала пустыми глазенками и с поразительным усердием изображала полное отсутствие мозгов.
— Светлого утра, ученики! — очередной день начался с очередной шутки учителя. Свет в четыре ночи… Он умел подобрать слова. Или устроить подъем пораньше.
