Совершенные. Тайны Пантеона - Суржевская Марина (бесплатная библиотека электронных книг .TXT, .FB2) 📗
Едва дыша, мы забрались на самый верх черного замка. Здесь тянулись пыльные заброшенные мансарды, ведущие в шпиль с давно остановившимися часами. Здесь мы и рухнули прямо на пол и некоторое время лежали, глядя на огромный механизм с заржавевшими шестерёнками, огромными винтиками и тусклыми втулками.
– Нас… здесь… не достанут? – переводя дыхание, спросила Джема.
Я качнула головой. Помимо меня, никто в Кастеле не испытывал желания гулять по краю пропасти. Верхние этажи замка давно не использовались, доски здесь прогнили и грозили обвалиться от каждого неосторожного шага. А о часовой башне и вовсе ходили дурные слухи. С десяток лет назад наставники нашли мастера, который согласился починить часы, но когда тот приступил к работе, доски треснули и часовщик полетел вниз с высоты десятков метров. Пробоина в полу так и осталась, ее никто не заделал. Со временем она лишь увеличивалась. С тех пор сюда не поднимались даже уборщики. Так что это место я присвоила в свои личные владения, не опасаясь, что здесь меня хоть кто-то потревожит.
– Боги, давно я так не веселилась, – наконец отдышавшись, сказала Джема. Хмыкнула, глядя на меня. – А ты удивила. Молодец, Снежинка.
Давно забытое имя из детства всколыхнуло внутри что-то теплое. Я отвернулась, не желая это что-то показывать.
– Ты тоже. – Детское прозвище я произносить не стала, но слово «Крапива» повисло в воздухе. Снежинка и Крапива – обе обжигают, но каждая по-своему. Когда-то это было о нас. В другой жизни. – У тебя отличное оружие. Это леска из стали?
Ржаник любовно погладила блестящие кольца. Нить свернулась в тонкий жгут и стала почти незаметной. Джема засунула ее в карман.
– Я еще учусь с ней работать. Но выходит неплохо, да?
Мы снова рассмеялись и одновременно отвели взгляды. Никаких воспоминаний. Никакой дружбы. Это пакт о ненападении.
– А ты изменилась, Кассандра. Я… не ожидала. – задумчиво произнесла Джема. – Вроде та же стерва, но в то же время… нет. Может… Может, я тебя совсем не знала? Может, в Нью-Касле я слишком сильно тебе завидовала, чтобы узнать?
– Тебя что, ударили по голове? – изумилась я, и Джема слегка покраснела.
– Да ладно тебе. Конечно, я тебе завидовала. Все девчонки тебе завидовали. И даже некоторые парни. Ты же была королевой. Эти твои невероятные наряды, украшения, высоченные каблуки. Ума не приложу, как ты на них ходишь. И главное – твой нос. Ты держала его так высоко, словно хотела поспорить с богами. Это все невероятно раздражало. Но и восхищало, признаться… Но знаешь… однажды я подумала, что это не так-то просто – быть тобой. Быть королевой. И все мы завидовали, потому что понимали – никто из нас так не сможет. Даже если не будет тебя, мы не сумеем занять освободившийся трон. Никто не сможет. Потому что для трона нужен характер, как… у Кассандры Вэйлинг. Такая вот штука. Но раньше я этого не понимала. Может, однажды я просто повзрослела.
Я молчала, слишком удивленная, чтобы говорить. Некоторое время мы смотрели, как в лучах света танцуют пылинки.
– И то, что случилось в Нью-Касле… В той чайной. Нам надо об этом поговорить, Вэйлинг. В тот день я… я… апчхи!
Джема оглушительно чихнула. И еще раз.
– А черт, у меня в носу кошки скребут! Ты как хочешь, а я спускаюсь. Здесь жутко пыльно. И да, чертовски страшно. У меня голова кружится от этой высоты. Ты идешь?
Я заколебалась. Признание Ржаник выбило меня из колеи. И кажется, продолжать разговор я слегка… трусила?
– Еще побуду.
Ржаник кивнула и, опасливо разведя в стороны руки, двинулась по доске через яму. Перейдя на другую сторону и с облегчением вздохнув, она помахала мне рукой, ухмыльнулась и исчезла за дверью.
Я посмотрела на часы, размышляя о нашем детстве. Если бы можно было повернуть стрелку и заставить часы идти назад? Завести заржавевший механизм, отмотать время? Могло бы все случиться иначе? Могла бы несравненная Аманда остаться моей матерью? Живой и любящей? Мог бы отец не превратиться в жесткого и отстраненного вояку? Могла бы я вырасти совсем другой?
Балансируя на шатающейся доске, я подошла к часам и провела рукой по бурым от времени шестеренкам. Огромные зазубренные колеса кололи пальцы коррозией ржавчины.
Если бы все пошло иначе…
– Я тоже тебе завидовала, Крапива, – тихо сказала я.
Да, я завидовала ей. Теплу ее дома, любящей матери. Но эти слова Ржаник никогда от меня не услышит.
Если бы все пошло иначе, Снежинка и Крапива по сей день могли быть подругами. Смеяться, делиться секретами, примерять платья, обсуждать парней… Мы могли бы вместе повзрослеть. И может, тогда не случилось бы то, что случилось. Пешка не отомстила бы королеве, а королева не вошла в чайную «Клевер и роза». И не встретила разрушителя.
Иногда я думала о том, какое событие было первоначальным? Какое запустило мою судьбу? Или – изменило ее.
Где та шестерёнка, которая однажды дала сбой, и все пошло иначе?
Огромный и мертвый часовой механизм молчал.
Я отдернула руку.
Я та, кто я есть. Королева выросла, а стрелки не отматывают время назад.
Глава 8. Шаги во тьме
Некоторое время я рассматривал инквизитора.
Мундир выходящего из кафетерия Захара Хорка скрывало длиннополое пальто, а голову прикрывала от мелкого дождя фетровая шляпа. Держа в руке бумажный стакан чая, инквизитор направился к припаркованному под фонарем «iron horse». Авто инквизитора то ли случайно, то ли намерено копировало своего хозяина – черное железо с красной полосой на морде, узкие, словно прищуренные, фары и дутые бока.
Живой комендант Благого Дома выглядел старше, массивнее и мрачнее, чем его портрет в доме Клавдии.
Пару минут я рассматривал Хорка, стоя на другой стороне улицы. А потом мягко шагнул на свет, приближаясь. Инквизитор вскинул голову, прищурился.
– Прошу прощения. – Я смотрел без улыбки, запоминая лицо коменданта. – Не подбросите до площади Сант-Беатрис?
– Мне в другую сторону, – буркнул инквизитор, отворачиваясь.
– Жаль.
И проходя мимо, толкнул Хорка под локоть. Чай выплеснулся на его ладонь и пальто, и комендант выругался.
– Еще раз прошу прощения, – повторил я, скользнув пальцами по его коже. – Дать вам платок?
– Сам разберусь!
Я пожал плечами, опустил голову в шарф и прибавил шаг, уходя из полосы света. Уже во тьме глянул через плечо. Инквизитор по-прежнему стоял у открытого авто, держа в руках стакан и глядя мне вслед. Капли дождя разбивались о его шляпу. Вздрогнув и что-то пробормотав, комендант полез в теплое нутро железного коня. Еще миг – и визжа колесами, он скрылся за поворотом.
Я потер кончики пальцев. Хотелось помыть руки, будто на них налипла паутина. Чужая личина прилипла к коже и станет моей, стоит только захотеть. Но привыкать к чужому лицу лучше заранее, да и с мимикой стоит потренироваться. Я попытался воспроизвести в памяти поджатые губы и сведенные брови коменданта.
Поморщившись, я вытащил из кармана перчатки, размышляя, какой епитимьи требует это прикосновение. Однажды я заплачу за все свои грехи. Но не сейчас. Сейчас надо спасти друзей.
Так и не надев перчатки, я сунул руки в карманы и двинулся в сторону от освещённых проспектов.
Неварбург готовился к празднику, украшаясь нарядными разноцветными фонарями и символикой императорского дома. Стяги с тремя коронами развевались на площадях и проспектах, хотя чаще реяли полотна с короной одной – зазубренной и дополненной рассветным солнцем, символом северной столицы и императорской четы.
Центр города переливался и сиял, подобно новогодней игрушке. Но я двинулся в другую сторону, туда, где змеились туннели плохо освещенных улиц и тупиков.
Шел, не оборачиваясь. Дождь прекратился, но волосы успели промокнуть, холодные капли стекали за воротник куртки. Я иду – и легкие шаги за спиной вторят моим, словно там двигается моя тень. Фонарей на улице почти не осталось, а свет окон был слишком слабым, чтобы разогнать сгущающуюся тьму.
