Обреченное королевство - Сандерсон Брэндон (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt) 📗
Блут и Таг спустились со своих фургонов и пошли к Твилакву. Рабовладелец сидел на облучке фургона, заслонив лицо рукой от белого солнца и держа перед собой лист бумаги. Троица начала о чем-то горячо спорить. Твилакв постоянно махал рукой в том направлении, куда они ехали, указывая на лист бумаги.
— Заблудился, Твилакв? — крикнул Каладин. — Тогда молись Всемогущему, чтобы он направил тебя на верный путь. Я слышал, что он питает слабость к рабовладельцам. Даже выделил для вас особое место в Бездне.
Один из рабов слева от Каладина — длиннобородый человек, говоривший с ним несколько дней назад, — украдкой отодвинулся в сторону, не желая находиться рядом с тем, кто провоцировал рабовладельца.
Твилакв заколебался, потом резко махнул наемникам, успокаивая их. Толстый человек соскочил с фургона и подошел к Каладину.
— Послушай, дезертир, — сказал он. — Армии алети пересекают эти холмы, когда идут на войну. Ты знаешь эту местность?
— Дай посмотреть карту, — сказал Каладин.
Твилакв заколебался, но потом протянул ее Каладину.
Каладин протянул руку сквозь прутья и схватил карту. Потом, не заглянув в нее, разорвал пополам. Потом, глядя в испуганные глаза Твилаква, разорвал на сотни кусочков.
Твилакв позвал наемников, но, пока они подбегали к фургону, Каладин уже измельчил обрывки карты до размеров конфетти и подбросил их в воздух.
— Счастливого праздника середины года, ублюдки, — прокричал Каладин, пока клочки бумаги порхали вокруг наемников. Потом отвернулся, отошел к задней стенке клетки и сел.
Твилакв остолбенел и онемел от неожиданности. Затем, с налитым краской лицом, указал на Каладина и что-то прошипел наемникам. Блут шагнул было к клетке, но внезапно остановился, пожал плечами и отошел. Твилакв повернулся к Тагу, но тот только тряхнул головой и что-то тихо сказал.
Покипев несколько минут на трусливых наемников, Твилакв обошел клетку и подошел туда, где сидел Каладин, и заговорил на удивление спокойным голосом:
— Я вижу, что ты умный парень, дезертир. Ты сделал свою жизнь бесценной. Никто из других рабов не бывал здесь, и я сам никогда не ходил этим путем. Давай заключим сделку. Ты поведешь нас. Что ты хочешь в обмен? Я могу пообещать тебе дополнительную порцию еды каждый день, если буду тобой доволен.
— Ты хочешь, чтобы я вел караван?
— Я приму твои указания.
— Хорошо. Но сначала найди утес.
— С которого ты оглядишь окрестности?
— С которого я сброшу тебя вниз.
Твилакв раздраженно поправил шапочку, задев одну из своих длинных бровей.
— Ты ненавидишь меня. Отлично. Ненависть делает тебя сильным, и я получу за тебя хорошие деньги. Но ты не сможешь отомстить мне, если я не привезу тебя на рынок. Я не дам тебе убежать. А кто-нибудь другой — почему нет? Ты же хочешь, чтобы тебя продали, а?
— Я не собираюсь мстить, — сказал Каладин. Спрен воздуха вернулась — несколько минут назад она отправилась исследовать странные кусты. Она зависла в воздухе и начала ходить вокруг лица Твилаква, исследуя его. Похоже, работорговец ее не видел.
Твилакв нахмурился.
— Ты не собираешься мстить?
— Это не сработает, — ответил Каладин. — Этот урок я выучил много лет назад.
— Много лет назад? Тебе не может быть больше восемнадцати, дезертир.
Хорошая догадка. Ему было девятнадцать. Неужели всего четыре года назад он вступил в армию Амарама? Но Каладин чувствовал себя так, как если бы ему было несколько дюжин лет.
— Ты молод, — продолжал Твилакв, — и сможешь убежать от своей судьбы. Есть люди, которые спокойно живут, несмотря на рабские отметины, — ты же сможешь выкупить себя из рабства, верно? Или убедить одного из хозяев освободить тебя. Ты опять станешь свободным человеком. Такое случается.
Каладин фыркнул.
— Я никогда не освобожусь от этих отметин, Твилакв. Ты должен знать, что я десять раз пытался — и всегда неудачно — бежать. Не глифы на моей голове заставляют твоих наемников опасаться меня.
— Прошлые неудачи ничего не доказывают, в будущем тебе еще представится возможность, верно?
— Хватит с меня. Свобода меня больше не влечет. — Он в упор посмотрел на рабовладельца. — Кроме того, ты сам не веришь в свои слова. Человек вроде тебя вряд ли будет спокойно спать по ночам, если действительно верит, что однажды проданные рабы освободятся и найдут его.
Твилакв засмеялся.
— Как знать, дезертир. Возможно, ты прав. Я же уверен, что, освободившись, ты будешь охотиться на того, кто продал тебя в рабство. Светлорд Амарам, верно? Я немедленно исчезну, как только узнаю о его смерти…
Откуда он знает? Откуда он услышал об Амараме? Я найду его, подумал Каладин. Я выпотрошу его своими собственными руками. Я оторву ему голову. Я…
— Да, — сказал Твилакв, изучая лицо Каладина. — Ты тоже соврал мне, сказав, что не собираешься мстить.
— Как ты узнал об Амараме? — сердито спросил Каладин. — За это время я поменял полдюжины хозяев.
— Люди рассказали. Рабовладельцы главным образом. Мы должны дружить, видишь ли, потому что никто другой нас не переносит.
— Тогда ты знаешь, что я получил эти отметины не за дезертирство.
— Да, но мы должны притвориться, верно? Если человек виновен в ужасных преступлениях, его не продать. Да и с шашем на голове за тебя не дадут хорошую цену. Если же я не сумею продать тебя… ну, ты же этого не хочешь, верно? Давай сыграем вместе. Я буду говорить, что ты дезертир. А ты не скажешь ничего. Легкая игра, верно?
— Незаконная.
— Мы не в Алеткаре, — сказал Твилакв. — Здесь законов нет. Кроме того, официально тебя продали именно из-за дезертирства. Скажи что-нибудь другое и заработаешь репутацию лгуна.
— И головную боль для тебя.
— Минуту назад ты сказал, что не способен мстить.
— Я могу передумать.
Твилакв засмеялся.
— Если ты уже не научился этому, скорее всего и не научишься! Кроме того, разве ты не угрожал сбросить меня с обрыва? Лично я считаю, что ты уже научился. Но сейчас давай обсудим, что делать дальше. Моя карта безвременно погибла.
Каладин заколебался, потом вздохнул.
— Я не знаю этих мест, — честно сказал он. — Я никогда не ходил этим путем.
Твилакв нахмурился. Он наклонился ближе к клетке и внимательно вгляделся в Каладина, хотя и не подошел ближе. Через мгновение он покачал головой.
— Я верю тебе, дезертир. Жаль. Что ж, придется довериться собственной памяти. В любом случае эта карта врала. Я почти рад, что ты разорвал ее, иначе я бы сделал это сам. Если у меня окажутся портреты моих бывших жен, то я, наверно, устрою так, что наши пути пересекутся, и воспользуюсь твоими исключительными талантами.
Он отошел от клетки.
Каладин посмотрел, как он уходит, потом выругал себя.
— И для чего это все? — спросила спрен воздуха, подходя к нему со вздернутой головой.
— Он мне почти понравился, — сказал Каладин, опять упираясь головой о стенку клетки.
— Но… после того что он сделал…
Каладин пожал плечами.
— Я не говорю, что Твилакв не ублюдок. Но он привлекательный ублюдок. — Он заколебался, потом скривился. — Самого худшего сорта. Когда ты убиваешь таких, потом все время чувствуешь себя виноватым.
Во время сверхшторма фургон потек. Каладин не удивился — он подозревал, что Твилакв занялся работорговлей не от хорошей жизни. Он с удовольствием продавал бы другие товары, но что-то — то ли отсутствие оборотных средств, то ли необходимость побыстрей отдать долги — заставило его выбрать самую малоуважаемую работу.
Люди вроде него не могут позволить себе роскошь или даже обеспеченное существование. Они вынуждены постоянно выбираться из долгов. В данном случае это означало фургоны, которые текут. Стены могли противостоять ветрам сверхшторма, но за ними было крайне неудобно.
Этот ураган Твилакв едва не прозевал. Вероятно, карта, разорванная Каладином, была куплена у бродячих штормстражей и включала даты сверхштормов. Время очередного шторма можно было предсказать математически. Отец Каладина занимался этим как хобби. Он мог выбрать правильный день в восьми случаях из десяти.
