Твердыня полуночи - Монро Чарльз Керк (читаемые книги читать TXT) 📗
— Да мы из этого тупика уже несколько дней не вылезаем, — проворчал Конан. — Вот что мы сделаем. Я стою на страже первые два колокола, меня сменит Эйнар, под утро разбудим тебя, Олем. Вашей баронской милости пора привыкать к полной опасностей и лишений походной жизни. Сторожить придется обязательно — мало ли, появятся новые визитеры, куда менее безобидные, чем виденный нами черненький волчок… Беспечность Дарвингов меня поражает до глубины души — завтра же переговорю с Индаром и заставлю его выставлять охрану на ночь. Нужно же этих людей научить хотя бы азам ратного искусства?
— Не пойму, — вздохнул Гвай. — Но, если хочешь, попробуй. Действительно, давайте на боковую. Один Митра знает, что нас может ожидать впереди…
— Митра? — Рэльгонн ухмыльнулся. — Мой дорогой Гвайнард, а ты уверен в том, что Митра уже родился? Возможно, бога с таким именем в эти времена вообще не существует. Всего вам хорошего, месьоры. Я приду следующей ночью.
Рэльгонн исчез, оставив Ночных Стражей гадать над его последними словами. Конан, между прочим, вполне допускал, что время человеческих богов пока не пришло, но убедить себя в этом никак не мог. Если в Мире Древнем есть люди, значит и боги у них должны быть!
Загадка, право…
Следующим днем в округе царила сущая благодать. Птички-цветочки-бабочки, безобидные дикие звери наподобие ланей или лисиц выбегали прямо на дорогу перед шествующим к Волчьему острову племенем Индара, монстры не появлялись, за исключением здоровенной летучей мыши, однажды снизившейся настолько, что ее углядел внимательный Конан. Затем мышь вновь поднялась под облака и более людей не беспокоила.
Ближе к вечеру, однако, случилось непонятное. Прямиком перед Ночными стражами на тропу из кустов выскочил волк. Не такой здоровенный как ночью, конечно, но тоже отнюдь не карлик — в холке он был Конану почти по подбородок, а варвар являлся человеком вполне высокорослым.
Шкура волка почему-то была не серой, а буроватой, словно у медведя во время линьки. Морда — противнейшая. Киммериец и Гвай тут же потянулись за мечами, но их остановил возглас шедшего рядом урука. Ша перекинулся парой быстрых слов с Индаром, потом запросто подошел к зверюге, запрыгнул к ней на спину, вцепился пальцами в густую шерсть на загривке, поддал шпор пятками железных башмаков и волк, взяв с места в галоп, сгинул в зарослях вместе со своим необычным всадником.
— Поехал к своему вождю, — объяснил Индар. — Ша нужен в своем становище, так он сказал. Чего стоите? Пошли! Нас ждут.
— Ор-ригинально, — с горловым раскатом буркнул Гвай. — Уруки ездят на волках, люди — на лосях… Одни мы как белые вороны — на лошадях.
— Вороны на лошадях не ездят, они летают, — рассмеялась Асгерд. — Хотя, зверь, на котором ускакал шаман мне показался необычным. По-моему, он из той же породы, что и черная чуда, приходившая ночью. Только помельче. И шкура другая — коричневая. В наши времена таких волков не встречается, мы бы знали.
— То не волки, то — волколаки, — встрял сынок вождя, Ладар, по простоте душевной подслушивавший разговор Ночных Стражей. — Так этих зверей Ша называл. Вроде, они в человека умеют перекидываться. Только не в такого, как мы, а в урука.
— Час от часу не легче, — киммериец сплюнул, услышав, как Ладар в очередной раз назвал гоблина «человеком». — Оборотни? Родственники племени Карающей Длани, которое обитает у нас, в Пограничном королевстве? Нет, не похоже — хайборийские оборотни превращаются в самых обыкновенных серых волков. А эти — страхолюдины, каких поискать. И здоровые больно.
— В крепости разберемся, — махнул рукой Гвай. — Видимо, Волчий остров является одним из форпостов, охраняющих подходы к резиденции Роты-Всадника на полуночи. Наподобие фортов в Аквилонии, на Черной реке, построенных для защиты от пиктов.
— Возможно, возможно… — процедил Конан. — Если здесь и вправду идет нескончаемая война между Бессмертными и Полуночной Твердыней, меры к обороне следует принять обязательно. А для верности — заселить эти земли союзниками, сиречь собрать побольше людских племен и подарить им земли вокруг крепости. Зачем рисковать своим войском набранном из гоблинов, когда можно подставить под удар людей?
— Конан, не начинай сначала! — простонал Эйнар. — Эту тему мы уже обсуждали!
— И все равно, мне совершенно не нравится то, что люди по собственной доброй вое стали союзниками уруков или монстров, наподобие Пламенного Бича. Неправильно это! Противоестественно!
— Не лезь сюда со своими законами и представлениями о «естественности», — оборвал варвара Гвайнард. — Относись ко всему происходящему спокойно. Так, словно ты попал в сказку. Законы сказки много допускают.
— Ага, многое, — саркастично покивал киммериец. — Вот интересно, могут ли у человеческой женщины быть дети от урука? А равно, и наоборот? Если уж мы в сказке?
— Ф-фу… — Асгерд сморщила нос. — Конан, если ты хочешь попробовать, тебя никто останавливать не будет, а я — особенно! Найдешь себе на Волчьем острове какую-нибудь урчиху посимпатичнее, и вперед! Проверяй! Но, пожалуйста, сделай так, чтобы я этого не видела.
— В таких делах я предпочитаю романтическое уединение, — оскалился в ответ варвар. — Ладно, оставим… Постойте-ка! Гляньте под ноги, это что такое по-вашему?
Охотники послушно уставились на мягкую землю. Отпечатки копыт. Лошадиных. С подковой. Один наиболее четкий след позволял различить, что на подкове стояло клеймо в виде восьмилучевой звезды.
— Символ Бессмертных, альбов, элентари, — присвистнул Гвай. — Я видел такие в Рудне, когда был в гостях у Рэльгонна — он ведь живет в древней альбийской крепости. Отпечаток совсем свежий, оставлен не позже предыдущей ночи. Значит, элентари тоже шляются неподалеку! Вот теперь будьте вдвойне внимательны — Бессмертные не станут церемониться с союзниками Роты, коими Дарвинги, несомненно, теперь являются. Держите оружие под рукой!
Гвайнард, однако, ошибся. Следующей же ночью походный лагерь племени почтил своим вниманием очередной необычный визитер. Точнее — двое.
Дежурил у костра Конан, прочие охотники, уставшие за день, спали. Дарвинги, отужинав, готовились к ночлегу — Индар, кстати, так и не внял рекомендациям Конана, настоятельно советовавшего выставить хотя бы трех-четырех сторожей, способных поднять сородичей ото сна в момент опасности. Повтори только, что людям в этих лесах ничего не грозит. Киммериец втихомолку обругал вождя разными нехорошими словами, но уяснив, что настаивать бесполезно, больше к Индару с советами не приставал.
— Опять чудеса в решете, — Конан, завидев среди стволов деревьев непонятное голубоватое свечение, вскочил и толкнул носком сапога завернувшегося в попону Гвая. — Подъем! Очередные гости!
— Чего? — заспанный Гвайнард приподнялся на локте и осоловело осмотрел стоянку. — Митра Всеблагой, да что такого на этот раз случилось?
— Всадники, — шикнул киммериец. — Прислушайся. Или я никогда не слышал перестука лошадиных копыт, или мне мерещится. И фонарь этот странный…
Дальше — как в сказке. То есть, в легенде. В легенде про альбов.
Два всадника, оба, разумеется, на белых конях. Вид — величественный до отвращения. Сбруя и седла богатые, с золотой и серебряной отделкой. На поводьях закреплены непонятные склянки, наполненные светящейся жидкостью — именно их Конан и принял за фонари. На альбах светлая одежда, поверх нее шикарнейшие кольчуги из смахивающего на серебро металла. Голубые плащи, с вышитой восьмилучевой звездой.
— Гм… — кашлянул киммериец. — Гвай, они как — мальчики или девочки? Не разберу по лицам.
— Может, они еще не определились? — вяло пошутил Гвайнард. — Пойдем посмотрим поближе.
И действительно, физиономии обоих гостей Дарвингов никак не отражали их принадлежности к полу, будь он «прекрасным» или «сильным». Да, рожи смазливые, никто не спорит, выражение на лицах эдакое возвышенно-просветленное и чуток высокомерное — по крайней мере на обступивших всадников людей альбы взирали не без видимой брезгливости. Конан отлично их понимал — выглядели подданные Индара ахово, дикари дикарями!
