Воины света. Меч ненависти - Хеннен Бернхард (читать книги онлайн без TXT) 📗
— Что теперь, мастер меча? — устало спросил Оримедес и сделал своим ребятам знак опустить паланкин. — Куда теперь?
Эльф по-прежнему с недоумением пялился на горящую башню. Возможно ли, чтобы от Эмерелль утаили крупный разветвленный заговор? Или она знала обо всем, что произойдет? Теперь он снова вспомнил о том, как она смотрела на Мату Мурганлевка, огромное, наделенное душой дерево в Магнолиевом дворе. Предчувствие не обмануло его… Эмерелль прощалась. Должно быть, ей была ведома судьба дворца.
— Олловейн! — Теперь Оримедес стоял прямо перед ним. — Куда мы пойдем?
Мастер меча беспомощно огляделся по сторонам.
— Мы не можем рисковать и нести туда паланкин. Кто бы ни поджег дворец, они только и ждут того, чтобы получить власть над королевой.
— Чушь! — проворчал князь кентавров. — В этом нет никакого смысла. Ведь горящий дворец предостерег нас. Было бы гораздо проще заманить нас туда в западню.
— Может быть, они чувствуют себя настолько всесильными, что им все равно. Они знают, что нам от них уже не уйти.
— Они. Они. Они! — Хвост Оримедеса яростно свистнул в воздухе. — Кто они такие? Кто обстреливает город? Кто поджег дворец? Может быть, у горящей башни есть и более простое объяснение. Искры. Или лампа опрокинулась… — Его голос стал тише. Должно быть, он тоже понимал, что никакая лампа не смогла бы вызвать такой пожар.
Гондоран выбрался из лодки и подошел к ним. Поднялся на мраморную скамью и посмотрел вниз, на дворец.
— Она догадывалась, что так будет, когда приказала нам построить паланкин.
Олловейн поднял взгляд.
— А ну-ка, повтори!
— Что?
— Королева поручила вам построить этот паланкин? — Как говорила Эмерелль незадолго до того, как они попрощались с дворцом? Я уже представляла тебе Гондорана, мастера-лодочника моего дворца? Это была его идея — перестроить лодку в паланкин. — Разве это не вы подарили королеве паланкин?
— Так и было, — подтвердил мастер. — Но она хотела именно такой паланкин. Она поручила мне найти лодку охотника за раковинами из мангровых зарослей.
— А она ведь говорила…
Предводитель хольдов перебил Олловейна:
— Я знаю, что она сказала в Магнолиевом дворе. В некотором роде это была действительно моя идея. Я выбрал эту лодку из дюжины других. Но вообще решение превратить лодку в паланкин претворялось в жизнь по ее желанию. Может быть, своими словами в Магнолиевом дворе она хотела дать нам указание?
— Ну… для меня все это похоже просто на прихоть повелительницы, — вставил Оримедес.
— Нет! — решительно ответил мастер меча. — Она не была… Она не капризна! Она опасалась предателя, приближенного к ней. Она хотела дать скрытое указание тем, кто доказал ей свою верность. Только те, кто рисковал своей жизнью, чтобы пронести ее сквозь пламя сюда, могли разгадать скрытый смысл ее слов.
— Ты имеешь в виду, что она знала, что случится? Это же… Это… У меня нет слов! Она едва не погибла. У меня обгорел хвост, мои ребята дохнут… И она все это знала? Если это так, то надо было оставить ее на борту ее проклятого корабля! — Оримедес яростно топнул. — Этого не может быть! Она могла предотвратить все это! — Он указал вниз, на гавань. — За последний час умерли сотни, быть может, даже тысячи. Позор королеве, если она знала, что все это произойдет, и не сделала ничего, чтобы этого не произошло!
Олловейн мог понять кентавра и его простой образ мыслей, несмотря на то что его грубость была неприемлема. Мастер меча непоколебимо верил в то, что Эмерелль поступила верно. Однажды королева пыталась объяснить ему, какое это проклятие — видеть будущее. Будучи еще совсем юной, она спасла жизнь в первой Тролльской войне своему брату по оружию, Махавану. Олловейн предполагал, что он был и возлюбленным королевы, хотя она об этом никогда не говорила. Она использовала свое знание будущего, чтобы спасти его. Но из-за этого будущее ее возлюбленного в корне изменилось. Поскольку он не умер в час, предначертанный ему судьбой, то не мог и родиться снова. Позднее он погиб, выполняя поручение в Расколотом мире, — и никогда больше не родился вновь. Его душа угасла. Эмерелль рассказывала, что Махавану было предначертано надеть когда-то корону Альвенмарка. И она утверждала, что он стал бы очень хорошим королем. А ее эгоистичный поступок лишил Альвенмарк правителя. И по этой причине Эмерелль стала очень осторожно пользоваться своим знанием о возможном будущем.
— Она знает, что для нас лучше. Нам не нужно понимать ее решения.
Оримедес презрительно засопел.
— Если ее речи полны скрытых намеков, то она все же вмешивается в течение будущего. Так можно было сразу сказать нам: делай то, не делай это!
Олловейн ненадолго задумался, как объяснить твердолобому кентавру, что это совершенно не то же самое — отдавать прямые приказы и делать многозначительные намеки. В последнем случае они были вольны поступать так, как подсказывает чувство.
— Просто заткнись. Вот тебе приказ.
— Не заходи слишком далеко, эльфеныш!
Мастер меча предпочел не услышать в голосе угрозы и снова обернулся к Гондорану.
— А что еще поручала тебе королева? Не высказывала особых пожеланий при построении паланкина?
— Она хотела, чтобы лодку можно было легко снова спустить на воду. У нас есть пробки, которыми мы можем заткнуть дыры. В эти дыры продеты палки. Совсем не сложно снова сделать лодку водонепроницаемой.
Олловейн в отчаянии обернулся. Теперь их отделяла от гавани стена огня. Поспешное бегство не оставило ему времени на то, чтобы поразмыслить.
— Значит, она хотела, чтобы мы бежали по морю! Поэтому и лодка. Я должен был догадаться раньше!
— Если ты думаешь, что я еще раз понесу этот проклятый паланкин через огонь… — начал Оримедес.
Гондоран громко откашлялся.
— Когда я захочу тебя выслушать, я тебе скажу, — засопел кентавр, обращаясь к хольду.
Гондоран немного отодвинулся от полуконя.
— При всем уважении, господа. Вы ошибаетесь. Эта лодка не создана для того, чтобы вынести кого-то в открытое море. Плоскодонка полезна в мангровых болотах. Вода там спокойная, и есть совсем немного мест, где тебе будет по грудь, князь. Часто там вообще не глубже лужи. Если эта лодка попадет в настоящее море, то будет набирать воду быстрее, чем ее можно будет вычерпать.
Олловейн прищурившись смотрел в ночь. Примерно в миле от королевского дворца находилась гавань ловцов ракушек. Не этого ли хотела Эмерелль? Может быть, удастся уйти оттуда? Теперь загорелись дома и вокруг дворца. Ему казалось, что в пламени мелькают отдельные фигуры. Они показались ему противоестественно большими. Там, внизу, шло сражение. Пожары распространялись против ветра. Нет, не искры поджигали крыши.
Как ни напрягался Олловейн, невозможно было разобрать, что за враг бушует в дыму и темноте. Дорога к гавани ловцов ракушек была перекрыта. Эльф лихорадочно размышлял, что предпринять теперь. Один воин наверняка смог бы легко проскользнуть сквозь ряды врагов, но с паланкином было не пройти. Только если сделать очень большой крюк. Далеко на востоке, на косе, узким серпом между морем и мангровыми болотами раскинулся квартал кожевников. Место, где из-за чудовищной вони не показывался ни один эльф. Там, если немного повезет, они смогут оказаться раньше неведомого врага — и найти путь в Лесное море.
Олловейн обернулся к предводителю хольдов.
— Какой бы путь ты выбрал, чтобы спуститься в мангровые заросли?
Гондоран поглядел в темноту и подергал себя за острый подбородок.
— Я пошел бы через цистерны. Там мы будем скрыты от всех взглядов. А тот, кто не знает тамошней дороги, безнадежно заблудится.
— А ты там ориентируешься? — По лицу Оримедеса было хорошо видно, что он думает о том, чтобы спускаться в какие-то подземные водосборники.
— Мой двоюродный брат был Повелителем Вод! — гордо произнес Гондоран. — Когда я был еще маленьким мальчиком, он часто брал меня с собой вниз, в цистерны, чтобы я почистил узкие сливные трубы от ила и водорослей. Я знаю потайные залы под городом так же хорошо, как и мангровые заросли, и Лесное море.
