Нити разрубленных узлов - Иванова Вероника Евгеньевна (книги онлайн бесплатно серия .TXT) 📗
Натти сгреб снятое тряпье в охапку, а потом, надо сказать, не с первой попытки, содрал с моего плеча жука, который явно не желал расставаться со своим хозяином.
– А его куда?
– Есть местечко, – последовал туманный ответ. – И он там спокойно поспит, тебя дожидаясь.
Жук что-то недовольно прострекотал, словно возражая словам рыжего, но, сжатый в кулаке, смирился со своей участью. Как и я, собственно, пусть меня никто и не сжимал в объятиях. А хотелось бы, потому что в подвальной комнате было нежарко.
– И что делать дальше?
Натти кивком указал на середину треугольника:
– Вперед!
– С песнями?
– Это по желанию.
– Чарку никто не поднесет? А то посуху как-то петь не хочется.
– Ты про то питье, которым тебя накачали в первый раз? – догадался рыжий. – Забудь.
– А как же…
Он перехватил ворох одежды поудобнее.
– Оно нужно только новичкам. Да и то в основном чтобы одурманить голову. Всю работу делают вот они. – Натти кивнул в сторону девиц. – А твоя задача всего лишь им не мешать. Но если хочешь…
Лишний раз опорожнить желудок? Нет уж, благодарствую!
– Не хочу.
Я прошел между синими мантиями, останавливаясь примерно на равном удалении от каждой из троих.
Все так просто и буднично, ни тебе строжайших наставлений, ни волшебного зелья… Скучно. Но может, все так и должно быть? Драться ведь тоже невыносимо скучно, даже когда рискуешь собственной жизнью. Особенно если делаешь это в невесть какой раз.
– Побережнее, если можно, – попросил Натти, скрываясь за дверью.
Та из девиц, что стояла ко мне лицом, недовольно приподняла бровь, словно слова рыжего были чем-то вроде сквозняка, невзначай залетевшего в комнату, а потом с силой схлопнула ладони вместе и тут же начала разводить их в стороны.
Воздух загустел стремительно. Я так и не успел сесть на пол, удалось только обхватить себя руками за плечи, а вокруг уже повисла муть, которая на следующем же выдохе омутом сомкнулась над моей головой.
А вот что удалось в полной мере, так это не думать. Насладиться путешествием, похожим на полет камня сквозь кисель, было невозможно, но сегодня я не чувствовал даже интереса здешних обитателей к своей персоне. Как будто в тот первый раз ко мне уже вдоволь принюхались и приняли за своего. Поэтому даже лететь было скучно.
Зато нескучно оказалось приземляться: из тумана портала меня выкинуло чуть ли не вверх ногами, и хорошо, что я вовремя это понял и успел повернуться в воздухе, иначе встал бы на голову, а человеческая шея не слишком хорошо приспособлена для такого времяпрепровождения. Благодаря вынужденным телодвижениям мои ступни коснулись пола достаточно уверенно, хоть и пришлось чуть согнуть колени. А потом не оставалось ничего другого, кроме как гордо выпрямиться.
И в самом деле, как еще можно вести себя, слыша восторженные хлопки?
Узел третий
Где-то…
Синий сафьян чехла для пересылки личной почты притягивает мой взгляд не во время первого путешествия на кухонную половину, а уже только когда я возвращаюсь с кружкой воды в спальню. Знакомых печаток на послании не обнаруживается: воск придавлен самым обычным перстнем, из тех, что в ювелирной лавке дают в довесок к любому заказу. Но рисунок на отпечатке явно местный, с колоколами, которые горделиво отзванивают каждый час на главной городской башне Наббини.
Внутри чехла сиротливо белеет листок бумаги. Маленький, целиком умещающийся у меня на ладони.
«Прошу Вас прибыть нынче не позднее полудня в покои над гостиницей эссы Верде на улице Двух радуг».
Почерк явно не писарский, потому что слишком много внимания уделено завитушкам и общему изяществу букв. А еще послание ощутимо благоухает. Ароматом араинской розы. Тем самым, который так любит эсса Имарр.
Мне назначают свидание? Любопытно знать, с каких вдруг радостей. Дама вняла моим восхищенным взглядам? В этом мире, конечно, возможно все и даже больше, но Серебряное перо Крыла попечения не кажется простушкой, готовой играть в любовь без достаточных на то оснований. Хотя если она прослышала о намерениях Городского совета прибрать меня к рукам, то вполне могла бы забеспокоиться. В конце концов, Гражданская стража Наббини отнюдь не переполнена добровольцами, а когда я войду в совет, уменьшится еще на одного человека. Да, эссе есть чего опасаться. Зато у меня появляется на один выход больше из провинциальной ловушки.
– Его доставили рано утром, – равнодушно сообщает Либбет, наблюдающая за мной из дверей, ведущих на женскую половину дома.
– Как выглядел гонец?
– Никак, – зевает племянница. – Оно лежало посреди двора. Упало сверху.
Понятно. Кто-то пролетал над Да-Дианом на высоте, недоступной спящему сознанию «выдоха». Значит, этот «кто-то» очень хорошо осведомлен о моих домашних делах. Что ж, такое положение вещей немного успокаивает. Гораздо хуже, если бы меня собирался потревожить человек, понятия обо мне не имеющий. А так можно рассчитывать, что предложения, которые непременно последуют, будут находиться в границах возможного. Возможного прежде всего для меня.
Завтрак проходит в молчании, под мерный шелест шелковых нитей. Либбет не задает ни одного вопроса, и я вновь ловлю себя на мысли, что согласен обзавестись целым выводком несносно трещащей прислуги, лишь бы прогнать мертвую тишину, все чаще и чаще повисающую над домом и в нем самом. Но пока племянница здесь, совестно пользоваться помощью других людей. Она ведь заменяет всех, кого только можно придумать. И справляется с хозяйственными обязанностями лучше и быстрее, чем обычные люди. Чем множество обычных людей.
Наверное, она уже давно покинула бы меня. Если бы проснулась в городской усыпальнице, а не в собственной постели. Чувствует себя в долгу передо мной. Вернее, подсчитала свой долг и теперь тщательно его оплачивает. А когда решит, что мы в расчете, просто встанет из-за стола, повернется и уйдет. Не сказав ни слова…
Дракон презрительно косится на обшарпанную стенку стойла у задних ворот, впрочем, более ничем не показывает своего недовольства. Я бы с радостью проделал весь предложенный посланием путь на чешуйчатой спине, но улица Двух радуг слишком узка и извилиста, чтобы в ее воздушном пространстве поместился какой-либо летающий зверь. Только если вознамерится упасть, а разбиваться о брусчатку не входило в мои намерения.
Стены с заплатками закрытых ставен поднимаются на три человеческих роста, а потом плавно переходят в черепицу крыш. Прохожих в этом глухом коридоре совсем не видно, даже детей, играющих в прятки. Неужели где-то здесь находится гостиница? Как же постояльцы до нее добираются? На своих двоих? Тогда дела у хозяина должны идти из рук вон плохо.
Судя по фасаду, так и есть: облицовка каменной кладки давно не обновлялась, рамы окон черны от старости, а иней на мостовой и перед дверью выглядит нетронутым не только сегодня, но и вчера. И позавчера тоже.
Поднимаюсь на крыльцо, но едва протягиваю руку к бронзовому кольцу, как дверь открывается, и на редкость бесшумно.
– Вы хорошо следите за временем, эсса Конран.
Меня встречает Имарр, как я и предполагал. Вот только непохоже, что она собирается приятно проводить время, потому что одета неприметно и среди горожанок на рыночной площади не привлекла бы к себе ни малейшего внимания.
– Вы хотели меня видеть?
Она не отвечает на заданный вопрос ни кивком, ни взглядом, зато небрежным движением руки предлагает проследовать в глубь дома, наверх по ветхой, но опять же не издающей ни малейшего звука лестнице, к низкой двери в конце коридора на втором этаже.
– Вас ожидают.
Хочется спросить: «Кто?», но Имарр уже поворачивается и уходит, словно ее роль в нынешнем спектакле исполнена до конца. Остается только понадеяться на удачу, толкнуть створку и, чуть склонившись, пройти в сумерки комнаты, лишенной окон.
А потом порадоваться, что твоя спина согнута, потому что у стола тебя встречает человек, который вполне мог бы потребовать и коленопреклонения.
