Умри, ведьма! - Первушина Елена Владимировна (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Офицер сплюнул.
— Ты — мразь, — сказал он.
— Это все?
— Ты — мразь, ты — дивий пес.
— Это точно, — согласился Сайнем.
По его знаку Гейр одним движением перерубил веревку, связывавшую руки пленника, вторым — ударил его ножом в спину. Аин ахнула и закрыла лицо.
Сайнем вложил в рану одну из рун, потом перевернул убитого на спину, разжал его челюсти и положил вторую руну под язык. Кровь мгновенно перестала течь, и мертвый медленно поднялся на ноги. Сайнем хлопнул его по плечу.
— Иди домой, — сказал он. — Иди домой, служивый, ты отвоевался. Иди и доложи командиру, как тебя убили.
Мертвец покорно побрел к выходу из палатки.
Сайнем велел Гейру:
— Накинь на него плащ, чтоб не видно было раны, и проводи до городских укреплений. Близко не подходи — просто позаботься, чтоб наши его не задевали.
Гейр дождался подтверждения приказа от Армеда и вышел из палатки. Сайнем повернулся к побледневшей, стиснувшей зубы Аин.
— Ну что, насмотрелась? — спросил он с улыбкой. — Беги-ка и ты к себе. Дальше еще хуже будет.
Девушка молча, не глядя на Сайнема, поспешно собралась и ушла. Едва за ней опустился полог, как лицо волшебника перекосилось от боли. Промычав что-то неразборчивое, он опустился на лежанку и свернулся, как побитая собака.
— Эй, ты чего это? — спросил Армед с испугом.
— Ерунда, — выдохнул Сайнем.
— Нет, постой, да ты впрямь как мертвяк стал! Что это вдруг?
— Вдруг! — Сайнем криво усмехнулся. — Ерунда, говорю тебе. Просто мы теперь с покойничком — один человек. И нож Гейров у меня тоже в спине торчит.
Армед тут же положил руку на спину приятеля — проверил.
Сайнем хрипло рассмеялся, охнул, закусил губу.
— Нож-то не человеческий! Он даже убивать сразу не убивает. Жизни кусок, может, отнимет, но это уж как повезет. Ладно, отстань, лучше подняться помоги. Посланник наш вроде до постов дошел, пароль с него требуют.
Волшебник сел, вытер пот краем Армедова парадного плаща и заговорил на языке Королевства. И где-то у самого города мертвец притворялся живым, повторял его слова, рассказывал, как чудом сбежал от нелюдей-дивов, негодовал, требовал, чтоб его немедленно отвели к старшему офицеру. И обоих грызла, захлестывала при каждом шаге, подбиралась все ближе к душе нечеловеческая, нездешняя боль. И Сайнем видел, как из тумана выступают темные улицы города, рукояти мечей и блестящие щиты солдат, узкие переходы крепости, и устами мертвеца все торопил своих провожатых. Ему нужно было добраться до цели прежде, чем боль завладеет его рассудком.
Наконец, когда посланник попал в комнату старшего офицера, Сайнем велел ему скинуть плащ и, воспользовавшись тем, что защитники города на мгновенье онемели, шепнул Армеду:
— Ну говори, пора.
Армед заговорил, Сайнем переводил, мертвец в пяти милях от них повторял:
— Благородный господин, меня послали Армед, князь чужан, и Маг Солнца Вианор. Солдаты чужан устали от войны, и Армед хотел бы заключить мир с вами. В его жилах течет также кровь людей Королевства, и он не хочет причинять зло земле своих предков. Если король отдаст ему часть земли, достаточную для прокормления войска Армеда и его свойственников, Армед уведет свои отряды от столицы. А в доказательство того, что это не ловушка, Армед расскажет вам о плане завтрашнего штурма. Соблаговолите найти способ донести мои слова до короля. Люди Армеда будут ждать королевских посланников послезавтра на рассвете в священной роще.
Боль достигла такой силы, что Сайнем ее почти уже не ощущал. Просто его затягивало в темную воронку без воздуха. Торопясь, сбиваясь на каждом слове, он рассказал осажденным о найденном подземном ходе и, стоя уже на самой границе тьмы, последним усилием освободил своего напарника. Окровавленное тело офицера рухнуло на каменный пол в крепости, а Сайнем откатился к стене и долго лежал молча, гладил дубленую кожу, обтягивающую палатку, волчью шкуру на лежанке, забытую Аин бронзовую пряжку, будто заново приучал себя к этому миру.
— Ну, волшебник, ты жив еще? Тогда проси любой дар, — тихо сказал Армед.
— Погоди, — отозвался Сайнем, — ответа дождись.
— Твоя правда. Только имя я тебе с этой ночи дам новое. Хватит уже под мертвяцким именем ходить. Будешь Халдон — живучий.
— Ладно.
Они помолчали, как и подобает при рождении нового имени.
— А скажи, все Маги с Острова могут мертвых оживлять? — спросил Армед.
— Это звездная магия, — ответил Сайнем. — Для сыновей Солнца она нечиста. Но я был Хранителем Равновесия, мне полагалось знать все. Правда, вряд ли кто-нибудь из моих учителей поверит, что я решился применить свои знания на деле.
— Так что насчет дара? Проси, пока меня братец не хватился.
Сайнем покачал головой:
— Нет, еще рано, сиди здесь.
Армед пожал плечами, но послушался.
Минуты две спустя они услышали шаги.
— Гейр возвращается. — Армед вскочил.
— Сиди! — велел Сайнем.
Армед помедлил, потом шагнул к выходу.
Снаружи басовито и беззлобно прогудела тяжелая стрела. Армед, услышав ее, мгновенно упал на пол. Гейр охнул удивленно и мешком свалился на пороге палатки. Армед отдернул полог. Стрела торчала из груди и спины Гейра, прошив его насквозь.
Онемевший Армед, стоя на коленях, тупо смотрел, как умирает его побратим. Хотел двинуться, но не мог. Каким-то звериным инстинктом он чуял, что смерть Гейра не случайна, не нелепа, что в нее нельзя вмешиваться.
— Откуда стрела взялась?! — крикнул он наконец. — Откуда?! Ей же неоткуда было!
Сайнем встал, начал, не торопясь, одеваться.
— Это цена, — устало пояснил он. — Так устроена магия. За смерть нужно платить другой смертью. А маг — это тот, кто всегда платит чужой.
Глава 13
В Забродье Карстен окончательно убедился, что шеламка либо свихнулась, либо морочит ему голову, надеясь вытянуть побольше денег. Забродского Громовика — рыжего огромного детину — она с ходу спросила:
— Пустишь меня твою кузню посмотреть?
Тот развел руками:
— А чего? У меня от людей секретов нет. Идите, глядите.
Ничего страшного в кузнице не случилось. Не заплясали на стенах молоты и зубила, не треснула наковальня, не расплавилась, не потекла наваленная на полу крица.
Десси порасспросила Громовика, где тот берет глину для горна, какое железо — королевское или дивье — лучше для перековки, а потом сообщила Карстену:
— Ехать надо, доменос. До темноты хорошо бы домой добраться.
Карстен от гнева даже дар речи потерял. Долго проклятая ведьма будет из него жилы тянуть? Но при кузнеце затевать ссору не хотелось. Карстен вскочил в седло. Гнедая коренастая, ширококостная кобылка, лучшая лошадь Павинки, испуганно шарахнулась, так как была непривычна к шпорам и мужским коленям. Карстен от души огрел ее хлыстом и подождал, пока Десси устроится за его спиной. («Из-за этой сучки шеламской приходится еще и див знает на ком ездить! Соображает она хоть, чего мне все это стоит?!»)
Когда выехали за околицу, шеламка сказала:
— Теперь поехали в Барсиху.
— Может, сразу на ту сторону Шелама? — не без сарказма поинтересовался Карстен.
— Вернуться не успеем, — отозвалась Десси.
— Ты хоть знаешь, чего ищешь? — спросил он, хотя на языке вертелся совсем другой вопрос.
Десси не ответила, только кивнула и покрепче ухватилась за его пояс.
Карстен беззвучно выругался, хлестнул по левому боку глупую скотину, которая не понимала другого обращения, и повернул в сторону Барсихи. Грудь и живот у шеламки были на диво мягкие, налитые, и это также выводило Карстена из себя.
Барсихинский кузнец был уже стар, мал ростом и лысоват, глаза его почти потеряли цвет, но взгляд был едкий, словно кислота. Нежданных гостей он долго продержал у калитки, выспрашивая новости из Павинки и из столицы. Десси помалкивала, но кузнец не сводил с нее глаз. Наконец Карстен взял разговор в свои руки, сказал, что ищет мастера, чтобы подновить кое-что из своего оружия, но договариваться станет не прежде, чем посмотрит кузнецову работу. Тот кивнул:
