Лотар-миротворец. Трилогия - Басов Николай Владленович (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Наваждение кончилось сразу, словно кто-то отрезал бесконечную нить, вьющую в мыслях ткань соблазна, предательства и подчинения. Лотар понял голову Оказалось, колокола в его мозгу звенели так, что можно было удивляться, как не лопнули виски и не вылезли наружу глаза. А он даже не почувствовал их предупреждения! Сухмет, закрыв глаза, лежал рядом в изнеможении. Но он был способен встать и идти дальше, восточник сам был господином своего тела и своей воли. Он просто отдыхал.
Лотар спросил:
— Где посох?
Сухмет открыл глаза и поднял руку. К его руке тем же ремнем, которым восточник завязывал глаза, был привязан посох Гурама.
— Где виана?
Они полежали еще, потом Лотар поднялся и сел. Виана оказалась прямо перед ним. В какой-то момент она поняла, что тоже может не одолеть искушение, и понеслась вперед что было силы. Посмотрев на нее, Лотар усмехнулся.
— Что же ты не предупредила? Я тоже мог бы отрастить крылья, привесить Сухмета и одним рывком…
— Все уже позади, — ответила она. — Ты выдержал испытание и этим привлек помощь того, в ком нуждался. Если бы ты вздумал хитрить, все вышло бы не так удачно.
Лотар решил обидеться, потом раздумал.
— Так ты знала, что все получится именно так, как получилось? (Виана не отвечала.) Может, ты знаешь, чем это предприятие вообще закончится?
Ду-Лиа подумала, по-птичьи наклонив голову набок, потом в сознании Лотара всплыл ответ:
“Я знаю, как это может закончиться, но не уверена”.
— Поделись, — попросил Сухмет. Виана даже не стала отвечать. Она взмахнула крыльями и громко каркнула.
— Ну и ладно, — решил Лотар. Он приходил в себя. Теперь он чувствовал свои руки, брюшину и, кажется, даже желудок. Он обнаружил, что хочет есть. — С меня хватит и надежды, что когда-нибудь дело все-таки дойдет до оружия.
ГЛАВА 19
Они поднялись и потащились дальше не раньше, чем Лотар решил, что лучше чувствовать себя уже не будет. Он знал, что не способен сейчас быстро мобилизовать силы и отразить нападение, но чрезмерное ожидание тоже было не в их пользу, так что подниматься и идти вперед все-таки пришлось.
Помещение, где они оказались после зала Награды, как его называл Сухмет, было, мягко говоря, строже. Голые каменные стены, по которым стекала ледяная вода, холодный пол, разводы инея по углам. Лотар огляделся.
— Кажется, отсюда начинается новый виток их лабиринта. Это уже не для пришельцев, а для слуг.
Сухмет попытался было объяснить, что тут и слугам будет нелегко, но Лотар его слушать не стал, он чувствовал приближение чего-то, что отзывалось колокольчиками в его голове. Пока это было неопределенное шуршание, как будто где-то очень далеко, за много миль от их нынешнего места, ветер прокатывался по высокой сухой траве, расчесывая и путая ее одновременно.
Потом этот звук отдался вдруг низким, устойчивым гудением. Лотар понял, что нужно спешить.
— Скорее, Сухмет, нужно удрать отсюда!
Они побежали. Виана вдруг появилась перед ними и принялась кружить, пытаясь что-то сказать на внутреннем языке. Но, странное дело, ее девичий голос тонул в нарастающем рокоте, и смысл слов распадался под давлением этого звука, как льдинки тают в огне. Кажется, она и сама поняла это и стала каркать, громко, озабоченно, тревожно…
Они почти добежали до противоположной двери, когда звук вдруг стал гораздо сильнее, чем прежде. От этого давления все тело начинала бить нервная дрожь, во рту появлялся кислый привкус, из-под ногтей у Сухмета появилась кровь.
Двигаться нормально стало невозможно, но Лотар не пытался это сделать, он стал трансмутировать. Сначала утяжелил кости, потом усилил все суставы, чтобы можно было хотя бы с ошибками, но все-таки планомерно двигать руками и ногами. Потом резко, так что даже звон в голове пошел, нарастил кости черепа, теперь он был способен немного ориентироваться.
Оказалось, они лежали в углу, у голой каменной стены, Сухмет корчился, катался по полу, оставляя за собой кровавые полосы. Теперь у него кровоточили не только руки, но и губы, ноги, в некоторых местах кровавые пузыри возникали прямо на коже. Почему так получалось, Лотар не знал, но его это и не интересовало.
Преодолев очередной приступ боли, он встал на четвереньки, дотащился до Сухмета, взвалил его на спину и так же на четвереньках пополз вперед, к двери. Он полз, временами останавливаясь, поправляя дергающегося Сухмета, скрипя зубами на приступах боли. Но полз и полз вперед.
Однажды он остановился, посмотрел вокруг, пытаясь понять, нет ли другой угрозы, кроме этого болевого давления. Его поразило, как быстро улеглась боль, едва он посмотрел назад. Казалось, начни он отступать, и все сразу кончится.
Но это было плохое решение, и он, почти со стоном отчаяния, повернулся и пополз вперед.
Лишь когда до выхода осталось не больше десяти футов, он вдруг понял, что никто из них не кричал, он и восточник переживали боль молча. Вот только он помнил, что Ду-Лиа несколько раз каркнула… Но он уже давно не слышал ее голоса. Он осмотрелся. Вианы не было. Жаль, она могла бы посоветовать, подумал Лотар… И тут же забыл свою идею.
Он остановился. Итак, виана могла что-то посоветовать? Или предупредить? Предупредить о чем? Он попытался как мог сбросить оковы боли, терзающие его, не дающие выдвинуть магическое видение дальше нескольких футов, и тогда понял. Этот зал, напичканный искусственной болью, был не простой, за его порогом Лотара ждало что-то, что собиралось решить его судьбу.
И жизнь. Как всегда, подумал Лотар, как всегда. Он снова следил за тем, что происходило вокруг. Да, боль была всего лишь средством, которое не должно было позволить ему быстро мобилизоваться, понять, что происходит. Но, с другой стороны, колокольчики молчали, и он был уверен, что в следующей комнате никого нет. Что же это такое, что ждет его?
Он уже не думал о боли, просто прихватив Сухмета левой, попытался подняться на ноги. Его качало, ноги подкашивались, а силы в мускулах было не больше, чем влаги в песке Великих пустынь. И тем не менее, придерживая Гвинед правой, он сделал несколько шагов, которые отделяли его от высоких двустворчатых дверей, пнул их ногой и…
Сначала пропала боль. Он был разбит, несобран, нескоординирован, плохо владел сознанием и вниманием, не видел дальше нескольких шагов вперед, но боли уже не было. Она окончилась так же резко, как и волны блаженства в предыдущем зале.
Внезапно Лотар понял: этот болевой шок у любого нормального человека, может быть, родил бы еще большее искушение вернуться и утонуть в благодати предыдущего зала. Как здорово, решил он, что он был не совсем нормальным и у него даже не появилось такой мысли. Иначе, кто знает, у него могло не хватить духу идти вперед, когда так просто и легко было вернуться назад.
Но сейчас следовало думать не об этом. Что-то ждало его впереди, что-то, чему он пока не мог найти определения. Он набрал побольше воздуха в легкие, покрепче обнял обмякшего Сухмета, привел связки и кости в нормальное состояние и пошел дальше.
И тотчас дверь с другой стороны зала отворилась, и в ней появился невысокий, по виду даже не очень сильный человек. Он был, как и Лотар, затянут в черный комбинезон, и в руках у него сверкал блестящий меч, как две капли воды похожий на Гвинед.
Лотар быстро отошел к боковой стене, усадил все еще бесчувственного Сухмета на пол и выхватил свой меч. И все. Тождество стало абсолютным.
Теперь в его сознании появилось как бы два поля зрения, а еще появилось два тела, привязанных к его чувству равновесия, к его умению биться. Он как бы раздвоился, но биться ему нужно было против себя самого. Это было хуже, чем ночной кошмар. Ни о чем подобном Лотар даже не слышал.
Он обошел вокруг себя. “Интересно, — подумал он, — могу я спрятать меч и просто пройти в следующий зал, избежав боя?” Он спрятал меч за спину, и тут же тот, другой, Лотар бросился на него и провел ошеломительную связку ударов и разноуровневых атак.
