Неангелы (СИ) - Кошкина Татьяна (книги бесплатно полные версии txt) 📗
- Позер, - прокомментировал Наставник.
- Клим Ворошилов, к вашим услугам, мадам. Позвольте ручку? – вместо ручки он получил сдавленный смешок. У них здесь любовь к периоду СССР? То Феликс, то Клим Ворошилов, у Ярослава второе имя случайно не Иосиф Виссарионович?
Внешне мой новый знакомый, конечно, не был похож на своего сурового тезку. Этот парень больше походил на участника популярного музыкального бойз-бенда. Уверена, будь у него желание сделать карьеру в сфере шоу-бизнеса, девушки толпам падали бы к его ногам. Пухлые губы, красивые темно-карие глаза, слегка обросшие, небрежно лежащие на лбу светлые волосы. Каплю бунтарства, оттеняющего общий слишком сладкий вид, добавляла серьга в виде черепа и скрещенных костей. Красавчик, куда ни глянь.
Стало жутко неловко. Он весь такой сверкающий и я, промокшая взъерошенная девчонка. Рука сама собой потянулась к волосам в попытке хоть как-то пригладить этот кошмар. Но, судя по большому зеркалу на стене, мой вид был настолько унылым, что поправляй ни поправляй подобие прически – толку не будет. Оставалось только смотреть и как-то тупенько улыбаться в ответ на его сверкающую белизной лыбу во все тридцать два.
Мои любования прервал Наставник. Умеет он испортить приятые моменты – талант, не иначе.
- Это Арина. Подозреваю, что сейчас она залюбуется на твою смазливую физиономию, простоит еще два часа в мокрой одежде и окончательно заболеет.
Вот это было подло. Как будто его друг сам не знает, что весьма привлекателен. Судя по нагловатой улыбочке, ему это известно лучше многих, и он не брезгует пользоваться сим фактом в своих интересах.
- О, та самая! – недвусмысленный жест бровями вверх-вниз. – Я пойду чай заварю. Кстати, Маши нет, так что придется распотрошить твой гардероб или я могу пожертвовать ей свою рубашку, м? – он провокационно расстегнул несколько пуговиц.
- Сами разберемся. Делай чай, - буркнул Наставник и, больно схватив меня за плечо, уволок в одну из боковых дверей.
Из всех, кого мы могли встретить в гостиной, почему нам попался именно Клим? Нет, я без претензий. Это мой друг и все такое, но когда он видит более менее симпатичную девушку, то начинает распускать перья и болтать безумолку. Сейчас чуть лишнего не сболтнул. Объясняй ей теперь, что значит «та самая». Останемся одни – заставлю посуду мыть. И воду горячую отключу. Не отмажется.
- Что, понравился? Он у нас местный сердцеед. Как любит шутить Эдгар, этому дай волю, всех девок в Старой и Новой деревне перепортит. Будь осторожна, - кажется, у меня появилось отличное хобби – спускать её с небес на землю, в прямом и переносном смысле. Не думаю, что она этим довольна, но что поделать. Зато мне так спокойнее. Намного спокойнее. Если ко всем нашим проблемам прибавить еще и нежелательные влюбленности – я свихнусь окончательно. Испуганная и растерянная курсантка – это проблема, влюбленная курсантка – это катастрофа. У них же ветер в голове. Творец, если ты есть там наверху, давай пока оставим любовный фронт закрытым, ок?
-Не так, чтобы очень, - краснеет и улыбается в пол. Здесь два варианта, либо врет, либо заболела. Пусть лучше врет.
Я никогда не отличалась особенно богатой фантазией, да и не имела желания строить иллюзии о том, как живут уже состоявшиеся Мыслители. Но комната Наставника меня удивила. Чем? Своей обычностью. Почти точная копия моей комнаты в Новой деревне, только чуть более обжитая и менее чистая. Типичная холостятская берлога: кровать не убрана, несколько футболок в полускомканном состоянии лежат на стуле. Под письменным столом я заметила небольшую кучку носков, уверена, грязных. Похожая привычка была у папы. Из-за неё ему влетало регулярно от мамы и иногда от меня. Тогда я даже представить не могла, что воспоминание об этой привычке когда-нибудь вызовет во мне самые теплые чувства.
- Прошу прощения, у меня тут беспорядок, - немного стушевался Кирилл, - я не ждал гостей.
- Если тебя это успокоит, у меня правый носок дырявый. Я тоже не собиралась в гости, - нелепая попытка утешить хозяина комнаты.
По-моему, мои отношения с Наставником как раз отлично вписывались в понятие «нелепые». Он явно понятия не имеет, что делать со мной и моими проблемами. Сначала зачем-то меня ругает, я зачем-то плачу, потом он зачем-то притаскивает меня к себе домой, теперь зачем-то оправдывается, а я зачем-то рассказываю ему про дырявый носок. Вот так и живем, сплошные «зачем-то» и ни одного «понятно» и «правильно». Наверное, именно это и есть правильно. Потому что когда всё правильно-правильно – это совсем ни в какие ворота!
Пока Кирилл копался в шкафу, я продолжала разглядывать его комнату. Полки завалены какими-то книгами разной степени древности, на столе несколько фотоснимков в разноцветных рамках. У меня создалось впечатление, что ему дарили эти рамки совершенно разные люди. Настолько разномастными они были. Я подошла ближе, чтобы рассмотреть фотографии. Вот он, Клим, парень с площади (кажется, Эдгар), Соня и еще какая-то девушка улыбаются на фоне Триумфальной арки в Париже. Рамка ярко-желтая с блестящим рисунком. Вот он с какой-то миловидной маленькой женщиной, судя по возрасту и едва уловимому сходству, это его мама. Рамка классическая белая. Вот стеклянная рамка изогнутой формы, с фото улыбается взлохмаченный Кирилл в костюме для фехтования, а рядом с ним…
- Папа! – кажется, я произнесла это очень громко.
Почему когда дело касается Арины Дмитриевой всё идет наперекосяк? Ничего нельзя спланировать. Пытаюсь быть ей учителем – довожу до слез. Пытаюсь стать другом – перегибаю палку и ставлю под удар всю операцию. Забыл убрать фото. Злился на Клима, а сам немногим лучше. Даже хуже.
- Да, я же говорил, что мы немного знакомы, - снова выкручиваться. Весьма унизительно, но пока её нужно держать подальше от всей этой истории. Она только начинает приходить в себя, сообщение об отце выбьет её из колеи. – Держи. Прими горячий душ и переоденься. Если я когда-нибудь встречусь с твоим отцом, не хочу объяснять ему, почему его дочь подхватила воспаление легких.
О, послушалась! Стоит заговорить об Учителе и эта девушка становится податливой, как пластилин. Лепи, что хочешь.
Мой Наставник благородно удалился, предоставив мне удивительную возможность самостоятельно разбираться как включается горячая вода и, разумеется, не предупредив, что ванна скользкая. Пара синяков на попе, два ожога на руке и я справилась с квестом «Прими ванну в незнакомом месте». Помятуя о главном правиле гостя: будьте как дома, но не забывайте, что вы в гостях, - я не стала засиживаться в ванной и поспешила залезть в сухую одежду. С легкой руки хозяина комнаты я стала обладательницей спортивных штанов на рост метр восемьдесят и темно-синей хлопковой футболки-поло.
Прежде чем спуститься вниз, я еще раз взглянула на фото. Больше месяца я не виделась с отцом, кажется, его образ начал постепенно стираться из моей памяти. Это слишком страшно, чтобы быть правдой. Я ничего не знаю о высоких материях, на которых помешан Кирилл и другие Мыслители, но я точно знаю, что забывать близких – это преступление против собственной души. Интересно, если я попрошу Кирилла, он отдаст мне это фото?
- Клим, мне кажется, ты слишком много болтаешь, - с порога накинулся я на друга. Что на меня нашло? Он ничего страшного ляпнуть-то не успел, но мне, почему-то хотелось его отругать. Очень хотелось. – Что это за «та самая»? Расскажи ей ещё про отца, всю операцию. Пусть у человека извилина за извилину зайдет.
