Волчица и пряности (ЛП) - Хасэкура Исуна (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Когда Лоуренс впервые с ней познакомился, она была стройной и хрупкой, но сейчас она выглядела еще даже более крепкой и стойкой, чем Марк.
Два года назад Адель родила. Возможно, такая крепость была свойственна всем матерям.
- Я сказал, что если б я знал, что ты гуляешь вместе с Амати, я, любящий тебя так глубоко, горел бы в огне ревности, пока не покрылся бы ожогами с ног до головы, - ответил ей Марк.
- Это хорошо, можешь гореть сколько твоей душе угодно. Когда превратишься в головешку, я этой головешкой разожгу очаг и выпеку превосходный хлеб, которым угощу господина Амати.
От ядовитых слов Адели Марк лишился дара речи и нашел убежище лишь в кружке с вином.
Возможно, в большинстве семей женщины смелее мужчин, подумал Лоуренс.
- По-моему, господин Лоуренс, если пить вместе с этим пьянчугой, даже отличное вино покажется плохим, не так ли? Мы на сегодня уже закрылись, так что приглашаю к нам домой, там я тебя угощу кое-чем вкусным. Правда, от моей крошки может быть многовато шума, - предложила Адель.
При упоминании ребенка Марка Лоуренс безуспешно попытался вообразить, каким сорванцом этот ребенок может оказаться.
Этого одного было бы достаточно, чтобы разубедить Лоуренса, совершенно не умевшего обращаться с детьми, но все же он отклонил приглашение по другой причине.
- У меня все еще есть одно дело на сегодня, так что спасибо, но не получится.
Это, разумеется, была неправда. Но Адель не выказала никаких подозрений, она явно лишь сожалела.
Марк же, глядя так, словно видел Лоуренса насквозь, улыбнулся и сказал:
- Что ж, видно, это неоконченное дело очень важное. Удачи тебе.
Марк и впрямь прочел мысли Лоуренса, и тот вернул лишь неловкую улыбку.
- А-а, да. Насчет новой цели, я понял. Я буду держать палатку открытой все время праздника, так что смогу собрать довольно точные сведения, - добавил Марк.
- Благодарю.
Допив остатки вина в кружке, Лоуренс еще раз поблагодарил супругов и распрощался.
Идя в одиночестве через все еще оживленный, несмотря на ночное время, рынок, Лоуренс вдруг заметил, что невольно ускоряет шаг, и неловко ухмыльнулся.
Надо же, я соврал, использовав этот трюк с «еще одним делом на сегодня», язвительно подумал он.
На самом же деле, глядя на то, как общаются Марк и Адель, он просто ощутил острое желание поскорее вернуться на постоялый двор.
Что до причины, по которой он хотел вернуться поскорее, - даже если сам Лоуренс прекрасно знал, что это за причина, он и думать о ней не желал, не то что говорить кому-либо.
На краткое мгновение в воображении Лоуренса возникла картина весело гуляющих вместе Хоро и Амати и тотчас исчезла.
Как он себя ни одергивал, все же несколько раз замечал, что невольно ускоряет шаг.
***
Пока небо снаружи темнело, гомон толпы за окном становился все громче. Прислушиваясь к шуму, Лоуренс с помощью одолженных у владельца постоялого двора пера и чернильницы начал предавать бумаге свои будущие торговые планы. И тут как раз вернулась Хоро.
Лоуренс сам вернулся только что, причем довольно поспешно – и обнаружил, что Хоро не было. С одной стороны, это его несколько разочаровало, с другой же, хорошо, что Хоро не видела, как он, запыхавшись, появляется на пороге. При этой мысли Лоуренс слегка расслабился.
Хоро сообщила, что Амати проводил ее до входа, так что по лестнице она поднялась уже одна. Однако, судя по шарфу из лисьего меха, украшающего ее шею, Хоро играла с Амати очень жестоко. Похоже, он и помимо шарфа много чего для Хоро купил.
Лоуренса охватило чувство облегчения и радости при виде целой и невредимой Хоро, но также и озабоченность при мысли, как же он сможет отплатить Амати за все это.
- Мм… мне ужасно плохо, - промямлила Хоро. – Мм… ты… помоги немного.
Интересно, подумал Лоуренс, сколько же Хоро съела и выпила сегодня. Она даже свой шелковый пояс была не в силах развязать.
Лоуренс, сам не веря в то, что он это делает, с безнадежным выражением лица встал со стула и помог Хоро, с трудом добравшейся к тому времени до кровати, развязать пояс и снять плащ, обмотанный вокруг талии наподобие юбки.
- Эй, прежде чем ложиться, по крайней мере шарф и накидку сними, а то помнутся ведь.
Хоро в ответ лишь пробурчала что-то неопределенное.
Лоуренсу не без труда удалось не дать сидящей на кровати Хоро улечься; он помог ей снять шарф, накидку из кроличьей кожи и косынку, закрывавшую голову.
Хоро, позволив Лоуренсу себя раздевать, сама уже спала на ходу. Похоже, она распрощалась с Амати, едва добравшись до постоялого двора, именно потому, что полностью обессилела, – все силы она потратила, стараясь не свалиться по дороге.
Когда Лоуренсу все же удалось избавить Хоро от накидки, шарфа и косынки, он позволил ей наконец улечься на кровать.
Глядя на столь беззаботную Хоро, Лоуренс невольно улыбнулся. Однако, едва взгляд его упал на блестящий лисий мех шарфа, он вздохнул. Купив столь прекрасную вещь, вполне нормально было бы ее перепродать, но подарить кому-то – просто немыслимо.
- Эй, не засыпай пока. Ты его еще что-нибудь купить тебе заставила?
Вполне возможно, Хоро попросила Амати купить ей что-то еще более дорогое.
У Хоро, однако, не было сил даже на то, чтобы поднять голову. Она просто лежала и посапывала во сне. Лоуренсу показалось, что даже уши, гордость Хоро, никак не реагируют на его слова; похоже, она и впрямь уже провалилась в глубокий сон.
Думая про себя: «Ну что с ней поделать», - Лоуренс поднял на кровать свешивавшиеся ноги Хоро. Ее это не разбудило.
«Хоро оставляет себя в таком беззащитном состоянии, потому что доверяет мне? Или она просто пренебрегает мной?» - невольно спросил себя Лоуренс. Впрочем, он тут же решил, что думать об этом – лишь неприятностей на свою голову искать, и задвинул такого рода мысли куда подальше.
Положив шарф и накидку на стол, он принялся складывать плащ.
Из плаща что-то вывалилось и со звонким стуком упало на пол.
Подобрав и рассмотрев упавший предмет, Лоуренс обнаружил, что это красивый металлический кубик.
- Железо? Нет, не оно.
Все углы у этого кусочка были идеально прямые, словно аккуратно обтесанные резцом; поверхность была ровная и гладкая, лунный свет, хоть и слабый, отражался в гранях. Судя по тому, как тщательно этот кубик был сделан, он немало стоил, даже если металл сам по себе не имел ценности. Лоуренс мог лишь догадываться, какой скандал закатит Хоро, если он разбудит ее лишь для того, чтобы поинтересоваться, что это за металл. Решив спросить ее на следующий день, когда она проснется сама, Лоуренс положил кубик на стол.
Затем он повесил плащ на спинку стула, сложил косынку и, разгладив морщинки, свернул пояс.
Он безмолвно пожаловался самому себе, что ему приходится заниматься этим делом, более подобающим прислуге. Но, едва он взглянул на безмятежно спящую и, как всегда, похрапывающую Хоро, его недовольство мгновенно улетучилось.
Поняв, что сама Хоро не заберется под одеяло, Лоуренс подошел к кровати и накрыл ее. На лице его вновь появилась неловкая улыбка.
Затем он вернулся к столу и попытался вновь начать думать о деловых планах.
Тот торговый путь, которым Лоуренс ездил обычно, не позволял долгое время оставаться на севере, разыскивая Йойтсу. Значит, следовало просто-напросто спланировать новый путь так, чтобы на этом пути можно было торговать. Даже не касаясь вопроса о новом торговом пути – в любом случае спланировать, чем торговать на севере, было бы нелишне.
Много времени прошло с тех пор, как он в последний раз исписывал бумагу названиями городов из разных краев, линиями путей и списками товаров, приносящих особо высокий доход в тех или иных землях, и обдумывал, куда и в какой последовательности направится.
Вспоминая те времена, когда он с готовностью жертвовал сном ради составления подобных планов, Лоуренс испытал ностальгическое чувство.
Однако между прошлым и настоящим было одно важнейшее различие.
