Свеча мертвеца (СИ) - Ахметова Елена (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
На лице Рино крупным шрифтом обозначилось, что правильный ответ на этот вопрос он знает превосходно, но слишком хорошо воспитан, чтобы сплетничать о своем принце. Я полюбовалась на его щетинисто-неподкупную физиономию, глухо выругалась и подобрала с пола изрядно помятое платье. Оно, конечно, было вполне приличным - для прогулок по Раинее или даже Шитонгу… но изображать любовницу принца, будучи выряженной в практичный и немаркий, но дешевенький полиэстер? Да еще туфель подходящих к нему нет, развалились от сырости…
“Зато теперь, - подумала я, мстительно утрамбовывая платье на самое дно рюкзака, - это решительно не моя проблема…”
Глава 13. Тринадцать часов лету
…если бы мозги и гормоны действовали сообща, жизнь была бы проще. Но гораздо скучнее.
В Шитонге шел дождь, такой сильный, что фары арендованного автофлакса подсвечивали не столько дорогу, сколько сплошную стену воды впереди. Из серебристо-серого марева выглядывала разве что черная гладь антигравитационного покрытия да кованые ажурные балюстрады, отделяющие проезжую часть от искусственного обрыва.
На Иринее шутят, что основатели Шитонга долго искали на болотах такое место, где не было бы ни единой сухой кочки, и весьма преуспели в этом начинании. Путеводители именуют его Городом Мостов, потому что даже из здания в здание зачастую невозможно перейти по земле - по причине ее отсутствия. Местные же ничтоже сумняшеся прозвали Шитонг Тонущей Столицей. Это, конечно, преувеличение: на самом деле в болото медленно, по сантиметру в год, уходит только северная окраина, где, к моему тайному злорадству, расположены Академия Целителей и филиал Хелльской Гильдии Магов.
По счастью, посольство Ирейи находилось на другом конце города. Но от вездесущих мосточков, перил и балюстрад это не спасало.
Вопреки традициям возводить представительства других стран в их исконном архитектурном стиле, здание посольства представляло собой стандартную иринейскую постройку: приземистый дом на “курьих ножках”, густо поросших блаженствующим от вечной сырости мхом, с цветастой односкатной кровлей и всенепременным аистовым гнездом возле печной трубы. Высечь половину сооружения в скале, как это принято на Ирейе, не представлялось возможным - поскольку до ближайшего горного хребта насчитывалось тринадцать часов лету.
Об обычной для ирейцев подъездной площадке перед посольством тоже речи не шло. От основного моста-магистрали к зданию отходило узкое ответвление, старательно огороженное коваными перилами, и упиралось аккурат в порог. Развернуться здесь было негде - но привычный к столичной тесноте водитель легкомысленно взлетел над оградой и заставил автофлакс описать круг на месте. В какой-то момент нас ощутимо тряхнуло - видимо, оба бампера вывесились за пределы антигравитационного покрытия - и снова выровняло. А водитель невозмутимо приземлился и разблокировал двери.
Рино, преспокойно продрыхший всю дорогу, проснулся даже не от толчка, а только когда вышедший нам навстречу незнакомый мужчина в черном мундире услужливо открыл пассажирскую дверь. Сонный следователь от такой галантности едва не вывалился наружу, но повис на ремне и многословно и цветисто озвучил, что думает о зрении доблестного лакея, неспособного определить, с какой стороны сидит дама.
Мужчина вымуштрованно извинился, обошел автофлакс и открыл дверь уже для меня. Я покорно выбралась, поежившись, - пригрелась за время дороги, - и тут же нырнула под предложенный зонт. Проку от него было маловато, но хоть голова сухой останется.
- Госпожа Кэнвилл, добрый день, - невозмутимо поприветствовал меня лакей, терпеливо мокнущий под дождем. - Его Высочество ждет вас.
Я скептически мыкнула, оставив при себе размышления о том, что Его Высочество и дальше подождет, и за рукав втянула встречающего под зонт, благо места хватало. Этим, кажется, я удивила его даже больше, чем своим неподобающим видом, - если реакцию на последний он успел благополучно спрятать за каменной рожей, то на попытку оставить его сухим он удивленно хлопнул глазами и тут же вывернулся обратно под дождь, смущенно пробурчав что-то о неположенном поведении.
Я не стала протестовать - на должностных инструкциях у ирейцев пунктик, и спорить все равно бесполезно, только вымокнем оба - и бодро стартанула в посольство, едва дождавшись Рино в качестве моральной поддержки.
Нас действительно ждали. Его Высочество изволил появиться в холле в компании своей свиты, пестрой, многочисленной и какой-то даже подавляющей. Я беспомощно оглянулась на Рино - нам тут что, торжественную встречу устроить решили, не предупредив?! - и поняла, что моральной поддержки из него не получится, и вообще для общества он потерян.
Грозный асессор Ирейского Ордена Королевы просиял, как раинейская лампа в Белую Ночь, и подался вперед, едва не выскочив с “положенного” места за моей спиной. А темноволосая девушка из свиты Третьего чуть смущенно одернула длинное белое платье и ответила суровому следователю такой теплой и искренней улыбкой, что я сама заулыбалась, безошибочно распознав в ней яростную ненавистницу процесса выпечки пирожков.
Когда-нибудь, надеюсь, я буду так же светло радоваться каждому возвращению самого дорогого в мире человека.
Но для начала самого дорогого человека нужно найти, а для этого неплохо бы остаться в живых, решила я и перевела взгляд на основного виновника фарса.
И тут же пришла к выводу, что Его Высочество с чисто мужским снобизмом никакой проблемы не видел вовсе. С его точки зрения, я смотрелась неплохо и в линялых джинсах, удачно дополненных бесформенной футболкой на несколько размеров больше, чем нужно. Правда, когда он разглядел принт - белую пушистую псину, с жизнерадостным идиотизмом вывалившую язык набок, - в его лице все-таки что-то дрогнуло. Но своей свите принц представил меня с таким высокомерием, будто на мне красовалось неимоверной сложности и дороговизны вечернее платье по последней моде. Даже Рино, спохватившись, соорудил такую каменную рожу, будто вовсе и не стенал от смеха каких-нибудь полсуток назад.
Свита корчила физиономии не хуже. Но в байку про эксперта по замаскированной магии явно никто не поверил - как мы и ожидали. Для закрепления нужного впечатления Его Высочество проворно сцапал меня за руку, склонился - и вместо положенного этикетом выдоха над моим запястьем жарко прижался к нему губами. А я - хоть и не собиралась усиленно ему подыгрывать - вдруг вспыхнула и так заметно покрылась мурашками, что жена Рино с насмешливой заинтересованностью вздернула бровь.
Его Высочество убедился в произведенном эффекте и наконец выпрямился. Взгляд у него стал такой же темный и нетрезвый, как, подозреваю, и у меня. Про то, что руку можно уже и выпустить, он, кажется, и вовсе забыл.
- Я бесконечно рад видеть Вас снова, госпожа Кэнвилл, - его голос, тем не менее, звучал как ни в чем не бывало. Все такой же приятный, хорошо поставленный баритон, от которого я почему-то снова покрылась мурашками с головы до ног и ощутила некоторую слабость в коленях. - Надеюсь, Вы добрались благополучно?
“Да, только Рино храпит”, - едва не ляпнула я и наконец-то встрепенулась.
И вот теперь-то ощутила вполне объяснимое желание оказаться этак за тринадцать часов лету отсюда. Я же, помнится, на него крепко сердита, да?..
- Вполне. Благодарю вас. - А вот у меня голос сел. Заметно.
И не в меру наблюдательная жена Рино переводила взгляд с меня на Третьего с каким-то странным сожалением и обеспокоенностью, будто личная жизнь принца касалась и ее тоже. Впрочем, чем черт не шутит? Все ж любимая супруга королевского асессора, не хухры-мухры…
Поглощенная размышлениями о вовлеченности в расследование жены Рино и ужасно отвлекающим теплом чужого прикосновения к запястью, я благополучно прощелкала тот момент, когда Его Высочество вызвался лично проводить меня до выделенных мне покоев, породив едва слышный, но очень возмущенный шепоток у себя за спиной.
