Приключения Димки Петрова... (СИ) - "Анатоль Нат" (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
Знать бы как всё повернётся, — с горечью думал сотник. — Ни в жизнь бы не сунулся на пиратскую лодью.
Дурак, — клял он сам себя, — купился на дешевизну проезда и думал что тебя доставят к устью.
Дважды дурак. Трофейщики просто так никого из этих пустынных мест не выпускают. А уж пираты — каждый второй из них.
Трижды дурак, когда купился на сладкие речи капитана и вздумал расплачиваться патронами. Подумал что за жалкую сотню хороших патронов приобрёл себе тёплое местечко пассажира, полагая что это обычная транспортная лодья.
И совсем дурак, когда поняв куда попал, не сбежал в ту же ночь. Хоть куда. Хоть обратно на Правый берег. Бросив всё. Голым, босым — любым. Глядишь, не стоял бы теперь с петлёй на шее перед своим старым приятелем и не ждал бы с трепетом своей участи".
Стянутые крепким кожаным шнуром руки за спиной и толстая пеньковая верёвка, наброшенная на шею не оставляли ни малейшего шанса сбежать. Да он уже и не хотел. Сотник уже чуть ли не год бегал ото всех и ему это надоело. Надо было когда-нибудь остановиться. Хотя, если остановиться у левобережцев, то у него могли быть и проблемы. Серьёзные проблемы…
В том что он не имеет к пиратам никакого отношения, сотник не солгал. Почти…
И вот это почти жгло сейчас его душу. А ну как узнают, что он вместе с остальными пиратами у трофейщиков на базе грузил снаряды в эту шаланду, а потом, во время боя подавал их из расположенного в трюме артиллерийского погреба. Сейчас, вспоминая это, его лоб покрывался испариной. Попади тогда один снаряд в трюм — и всё, им хана!
Повезло, успел выбраться, когда лодья с развороченным бортом стала быстро тонуть. Успел всё ж выбраться из трюма, благо в тот момент находился на трапе возле самой палубы. А потом успел ещё и отплыть дальше в сторону от тонущего судна. Иначе бы попал под последние разрывы, которыми левобережцы добивали лодью.
Сотника внезапно пробил холодный пот. Он только сейчас понял что ни в какое бы устье он не попал. И что человека, видевшего место расположения тайной базы пиратов в живых никто бы оставлять не стал. И в лучшем случае его участью было бы вечная служба на галерах у трофейщиков или у пиратов. Что, суть одно и то ж.
Но что вернее. Сразу же после перехвата этого каравана, упокоился бы он на дне реки с камнем на шее. Как ни крути, а сведения о том, что трофейщики перехватывают на обратном пути добытчиков слишком горячие, чтоб видок после того долго жил. К тому ж такой — всем чужой.
Надо же так влипнуть. Теперь повезёт, если хотя бы продаст в рабство, а не на кол посадит, как друг командира этого отряда поисковиков пару лет тому казнил много возомнивших о себе рыцарей. Или не дай Бог судьбы Изи Белого, живым разорванного на куски лошадьми. Вот уж воистину страшная смерть.
"Хотя, рабство тоже не выход, — уныло размышлял над своей будущей незавидной судьбой сотник. — Оттуда прямая дорога обратно на "Торфяное плато". Там вечная нехватка рабсилы. И там — гарантированная смерть. В этот раз уж без вариантов. Вряд ли тамошние охранники будут с ним ещё цацкаться. Раз сбежал — значит дорожку на свободу знает. Следовательно — под нож беглеца.
А может и ещё что похуже, — пришла отрезвляющая холодная мысль, буквально пробившая его ознобом. — Да, точно, наоборот. Убивать не будут. Искалечат, чтобы снова сбежать не мог, а жизнь оставят, как показатель того что сколько ни бегай, а конец един. Всё одно вернёшься обратно к ним на плато. А перед тем ещё и запытают до полусмерти. И пока всё до донышка не расскажешь и не покажешь тайную тропку, которой через топи ушёл — не умрёшь.
А кто ж её помнит то, тропу эту. Тогда всё было как в тумане. Шёл — ног под собой не чуя. Теперь вспоминай, не вспоминай, а память такая странная штука…. Нечего, выходит ему помнить.
Что делать? Попробуй сейчас вспомни ту тропу. Невозможно! Совершеннейше невозможно. Хотя, если попытаться… Если, господин Димон даст ему шанс…. Хоть малейший.
Сотник совсем приуныл. Открывшиеся было перед ним радужные перспективы, когда он думал что избежал петли, стремительно убывали. Надо было чем-то заинтересовать командира уничтожившего пиратскую лодью отряда. Но единственное что приходило на ум одни трактора. Но на кой они кому нужны, сотник совершенно не представлял. И чем больше размышлял о том, тем больше беспокоился о своей будущей судьбе.
Ну в самом деле, не заинтересует же их возможность нападения на лагерь добытчиков металла самого Подгорного князя. Не самоубийцы же они.
— "А почему, собственно, нет? — снова пробил его холодный пот. — Его дело сказать что знает. А принимать решение — нападать или нет — это уже вне его компетенции. Это пусть решает местное руководство".
"Так тому и быть. Расскажу всё, выложусь до донца. Чтоб лично ко мне не было ни малейших претензий. А там пусть решают сами.
И про то что пираты знали имя начальника каравана добытчиков, тоже скажу. Будь что будет", — пришёл он к окончательному решению.
Багровое солнце медленно опускалось в воду, удлиняя тянущиеся вдоль берега тени от деревьев и кустов.
Гур де Туар аккуратно, без всплеска приподнял над водой голову, осторожно выглядывая из прибрежных камышей. Следовало быть крайне осторожным. Он выжил. Выжил там где погибли все остальные. И не стоило искушать судьбу небрежностью, которая неизбежно привела б его на виселицу. На тот плот, что только что медленно проплыл мимо него вниз по течению, медленно раскачивая на волне тела повешенных.
Проводив взглядом плот со страшным грузом, перевёл его на недалёкую отсюда переправу левобережцев.
Сброшенный в воду с лодьи разорвавшимся рядом с бортом снарядом, Гур де Туар не стал по примеру других судорожно цепляться за свисающие как раз на подобный случай с борта канаты с узлами и не стал пытаться подняться обратно на борт.
Прикинув что до конца артиллерийской дуэли многое ещё может случиться, он стал осторожно выгребать к берегу, изредка подымая над водой голову чтоб хлебнуть глотка воздуха.
Хорошо что у него оказалась прекрасная подготовка пловца. Не зря в своё время он заплатил много золота инструктору по плаванию и не слушал молодых идиотов из своего племени, смеявшихся тогда над ним. Где они сейчас все — на дне рыб кормят. А он выплыл. Вопреки всем — выплыл и ЖИВ.
Ему предстояло сейчас решить что делать дальше.
Возвращаться обратно в отряд ему было нельзя. Теперь его уже точно не простят. И хоть вины его в разгроме лодий и нет, но никто на подобное не посмотрит. Не принёс бы весть, не сказал бы про этот богатый, жирный обоз — три лодьи трофейщиков были бы целы, а экипажи живы.
Гибели экипажей двух боевых ушкуев и лодьи приманки ему точно не простят.
Поэтому приходилось что-то решать.
— "Хотя, — серьёзно задумался ящер. — Причём здесь он. Это именно экипажи лодий перехватчиков оказались элементарно не готовы к подобному развороту событий и это именно они так преступно долго промедлили с ответным огнём. В результате чего теперь кормят раков и рыб на дне реки. А он, лично он, к выучке пиратов не имеет ни малейшего отношения. Как и к их разгрому. В конце концов, у них был собственный командир, Туару ни в коей мере не подчинявшийся.
И обвинять в разгроме его — высшая глупость.
Учиться стрелять надо было лучше", — мстительно подумал Туан о не справившееся со своим делом команде лодий.
Мысли скользнули в другую сторону.
Поставив всё на пиратов, своих бывших хозяев, и бросив коротышку с его теперь уже для него бывшими и недоступными подземными складами, он проиграл, лишившись там своей доли, так как сбежал предупредить своё прежнее начальство.
— "Что-то дороговато мне выходят встречи с этой компанией, — мрачно подумал Туан. — Надо или больше их не трогать, никогда, или раз и навсегда, окончательно с ними разобраться. Что нравится мне гораздо больше.
К тому же я, и только я сейчас ещё владею и ценнейшей информацией — где расположены те склады. А информацию ведь можно и продать. Хорошо продать. Тому, кто больше заплатит. И не только своему нынешнему и непосредственному руководству. Отнюдь нет.
