Кузнец Рун. Отголоски прошлого (СИ) - Федяшин Роман (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
– Езжай позади. Мне не по статусу ехать с тобой рядом.
Сегай поначалу опешил. А потом понял причину изменившегося поведения Вайнака. Когда ученик Дартака открыл ворот рубахи пошире, Куница должно быть увидел клеймо н´кая сзади на его шее, скрытое до этого воротом куртки. Раньше услышав подобное от свободного кочевника, он бы немедленно повиновался. Но не теперь. Хмыкнув Сегай заявил:
– С чего бы это? А такой же ученик шамана, как и ты.
– Ученик? – в голосе Вайнака было столько презрения, что оно осязаемой волной окатило Сегая – Что-то я не вижу у тебя тотемного жезла. Сдается мне, что Волки решили пошутить надо мной, выдав за ученика шамана н´кая!
Назревающий конфликт с Вайнаком был прерван всадником Волков, во весь опор проскакавшим мимо них.
– Логово! Мы нашли логово! – проорал он на скаку и устремился к соседнему отряду.
Изменение статуса н´кая у кочевников происходило не так уж и редко. Сам Сегай и Гирт тому примером. С девушками-рабынями все несколько сложнее. Если девушка красива, то кочевник, которому она понравилась, может просить вождя отдать ему её в жены. Если вождь ничего не имеет против, и других претендентов нет, то кочевник просто платит ему установленный выкуп. Если женихов несколько, то забирает девушку тот, кто больше заплатит или выиграет поединок. Тут уж как вождь решит. Замужество автоматически дает рабыне статус свободной женщины. А вот если, красотой рабыню природа не наделила, то тогда судьба её не завидна. Она остается рабыней во всех смыслах этого слова до конца жизни. Такова была судьба матери Сегая и Гирта. Так и не поняв причину такой острой неприязни Куницы к н´каям, Сегай только покачал головой. Наверно что-то личное гложет воспитанника Лавры. Ученик Дартака многое мог сказать этому спесивцу, но охота была важнее. Скрипнув от досады зубами, Сегай молча развернул Пятнаша в сторону отряда Степных Волков. Не желая ехать позади раба, горделивый Вайнак стегнул своего коня кожаной плеткой и вырвался вперед всего отряда. Через несколько минут езды рысью, ученики достигли отряда Дартака, гарцевавшего на краю каменистой пустоши. Лошади, почуявшие запах хищника испуганно прядали ушами, беспокойно переступая копытами, изредка всхрапывали и ржали, всем своим видом давая понять всадникам, что хотят убраться подальше от страшного места. Единственным спокойным конем в этом табуне, был скакун шамана. Дартак неподвижно сидел в седле, выпрямив спину и наклонив вперед голову, сжимая обеими руками свой тотемный жезл, держа его перед собой. Глаза его были закрыты. Когда отряд Сегая и Вайнака приблизился, Дартак открыл глаза и повернулся к ним, словно только их он и ждал.
– В логове только самка. Детеныши еще не родились. Мы успели вовремя.
Всадники, услышав его слова, радостно загомонили.
– Тихо! – подняв руку, властно прикрикнул старый шаман – Ждем остальных.
Кочевникам понадобилось больше часа, чтобы собраться воедино. Военные вожди, шаманы и охотники вновь устроили совет. На этот раз прямо в седлах.
– К логову с моими воинами пойдут Лавра и Дартак – взял слово Найх – Остальные в прежнем составе окружат логово и будут наблюдать за округой. Самец на охоте и может вернуться в любой момент.
Разъехавшись в разные стороны, кочевники охватили пустошь большим кольцом с более или менее равными промежутками между отрядами. Как и сказал Найх, Лавра и Дартак уехали с ним к вырытой в земле норе, где находилась самка химеры. Вайнак теперь демонстративно держался от Сегая на большом расстоянии. Но юношу это совсем не трогало. Плевать, что там себе придумал этот дурак. Несмотря на то, что всадники находились в достаточном удалении от логова хищников, лошади все равно продолжали нервничать. Большинство всадников гладило их гривы и успокаивающим тоном разговаривали со своими скакунами. В отличие от них, Пятнаш под Сегаем, вел себя на удивление спокойно, даже изредка пощипывал траву. Все-таки юноша не ошибся, выбирая себе скакуна. Яростный рёв, раздавшийся с пустоши, заставил вздрогнуть всех. Это охотники добрались до самки, выманив её из норы. От этого звука Сегай непроизвольно сглотнул слюну. Пятнаш дернул головой вверх, фыркнул и сделал несколько шагов назад. И на этом успокоился, лишь задышал чаще, раздувая ноздри. Чего не скажешь о других лошадях. Ржание слилось в единый хор с руганью всадников. Кони вставали на дыбы, лягались, некоторые даже пытались укусить седоков. Вокруг творилась форменная свалка. Именно поэтому они и пропустили появление самца химеры. Безмолвный как сама смерть, он возник рядом с кочевниками, отчаянно пытающимися успокоить своих коней. Когда один их скакунов упал вместе с всадником на бок, никто даже сначала не понял, что произошло. Лишь брызнувшая фонтаном из разорванного горла коня кровь, привела в чувство ближайших к нему кочевников. Надо отдать должное, никто из степняков не обратился в бегство. Отчаянно стегая своих коней, опытные охотники пустили их вокруг хищника, выхватывая на скаку луки и стреляя в зверя. С такого близкого расстояния, даже прочнейшая чешуя покрывающая тело самца, не выдерживала ударов острых железных наконечников. Стрелами нанести смертельную рану такому могучему существу как химера было невозможно. Но не это было их задачей. Они стремились раздергать внимание химеры и дать время шаманам нанести смертельный удар магией. Вот только в их отряде были не опытные шаманы, а два растерянных ученика, один из которых не имел даже тотемного жезла. А утыканный стрелами разъяренный хищник метался среди всадников. Тяжелые лапы с ужасающими когтями, с легкостью рвали кожаные доспехи кочевников, раздирали плоть и ломали кости. Еще сильнее доставалось лошадям. Они испуганно ржали, отказывались повиноваться и вставали на дыбы, пытаясь сбросить седоков и умчаться подальше от свирепого чудовища. Вайнак, даже не попытался достать свой жезл из-за пояса, развернул коня и яростно нахлестывал его своей плеткой, оставляя кровавые полосы на шкуре животного, но тот и без понукания стремился убраться прочь. Пятнаш под Сегаем, хрипел, нервно переступал ногами и косился на чудовище беснующееся неподалеку. Теперь всадник с трудом удерживал перепуганного жеребца на месте. Сегай покрутил головой, в надежде увидеть Дартака или Лавру, но те очевидно были все еще заняты самкой у логова. А кочевники вокруг продолжали умирать. Но вот сквозь разрозненный строй Куниц прорвался всадник с конским хвостом на шлеме и тотемным жезлом в высоко поднятой руке. Саттук хрипло гаркнул что-то, и в химеру ударила молния. Вот только хищник в последний момент почувствовал опасность и резко отпрянул в сторону. Упавшее с небес ослепительное ветвистое копьё ударило в то место, где секундой раньше стоял зверь, и лишь немного опалило бок чудовища. Моментально сориентировавшаяся химера, повернула окровавленную морду в сторону обидчика. Яростно зарычав, хищник прыгнул на всадника. Тот попытался прикрыться своим конем, и это частично ему удалось, ядовитые клыки химеры впились в шею животного. Но все же химера достала и Саттука, ударом левой лапы располосовав ему правый бок и выбив его из седла. Увидев эту картину, те из кочевников, кто был способен двигаться, бросились в разные стороны, торопясь убраться как можно дальше. Тем временем подмяв под себя лошадь, химера уперла передние лапы на бьющуюся в агонии тушу коня и вытянув шею в сторону поверженного всадника издала рёв полный ярости и боли. Сегай понял, что в следующую секунду шаману Жеребцов наступит конец. Но не захотел беспомощно наблюдать. Не смотря на запрет Дартака, популярно объяснившего ему накануне, о смертельной опасности которой Сегай подвергся использовав для заклинания свою кровь, он достал клинок подаренный учителем из ножен и полоснул лезвием по правой ладони. Выпустив нож из рук, он схватил аркан и раскручивая его над головой по дуге направил Пятнаша к стоящему к нему спиной хищнику. Петля аркана опустилась на шею химеры ровно в тот момент, когда хищник сделал шаг по направлению к беспомощной жертве. И Сегай всей своей душой пожелал остановить смертоносную тварь. Как тогда, с Гиртом. Не дать ей добить Саттука. Аркан вспыхнул багровым и Сегай, что есть силы, дернул его на себя затягивая петлю. Багровый цвет натянутой струны аркана, сменился алым, и вдруг натяжение пропало. Не выдержавшая чрезмерной магической нагрузки веревка осыпалась пеплом. Но за мгновение до этого Сегай успел увидеть, как в воздухе кувыркается отделенная от тела голова химеры. А все еще повинующаяся его рывку алая нить продолжала движение, таща за собой какую-то белесую субстанцию. Когда полупрозрачное бесформенное облачко буквально врезалось в Сегая, тут же в его голову ворвалась настоящая буря эмоций. Чужих эмоций. Боль. Ярость. Страх. Сегай обхватил голову руками и застонал. У него возникло ощущение, что голова вот-вот разлетится на куски. Почувствовав рядом присутствие врага, ярость чужака взяла верх над другими эмоциями и он напал. Ученик Дартака понял, что чужак пытается разорвать и поглотить его Я. И дал чужаку отпор. К его несказанному удивлению и радости, бывший н´кай понял, что он ни в чем не уступает своему противнику. Пока они боролись, Сегаю показалось, что прошла вечность. Хотя на самом деле противостояние длилось всего несколько секунд. Очнувшись, он обнаружил себя по-прежнему сидящим в седле. Убив химеру, он совсем не ожидал, что сможет вырвать саму сущность опаснейшего хищника, а потом вдобавок поглотить её. Теперь зверь – часть его самого. Голова немного болела и кружилась, и чтобы не вывалиться из седла, Сегай из всех сил вцепился в гриву Пятнаша. Топот множества копыт заставил его поднять голову. К месту схватки во весь опор скакали воины Найха во главе с Дартаком. Какое-то подспудное чувство заставило Сегая ткнуть пятками Пятнаша и направить скакуна к телу поверженного хищника. Конь, постоянно мотая головой, довольно неохотно приблизился к смердящему кровью и палёной шерстью трупу. Прислушавшись к себе, Сегай чуть повернул коня в сторону. Туда где в траве лежала голова зверя. Головокружение постепенно проходило. Спешившись, юноша невольно вздрогнул, узрев оскаленную пасть хищника, но тем не менее крепко ухватился за рога зверя и поднял свой трофей с земли. Голова хищника оказалась довольно тяжелой. Тем временем, стоящего с головой в руках Сегая окружили всадники.
