Звезды падают в небо - Эльденберт Марина (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
Вообще-то это было: «Там Ленард наверху», но в эту минуту с меня стянули джинсы. Мастерски, надо сказать, и прежде чем я успела возмущенно тяпнуть этого… режиссера за губу, поинтересовались:
— Ты что-то хотела сказать?
— Ты что творишь?!
— Углубляю наше «ничего» до состояния «чего».
После такого заявления воздух во мне закончился повторно, а следом — еще раз, когда этот драконоподобный, без труда удерживая мои запястья одной рукой, расстегнул уже свои брюки.
— Не здесь!..
Резкое движение бедер выбило из меня остатки мыслей: особенно учитывая то, насколько это вышло сильно и остро. Я задохнулась от смены чувственных ощущений, понимая, что после такого рыпаться уже как-то бесполезно.
— Я тебя прибью! — пообещала я, когда ко мне вернулась способность мыслить связно.
Впрочем, очень сложно рассуждать логически, когда твои запястья стиснуты так, что ты не можешь пошевелиться, а внизу живота рождается (медленно, потихоньку) тягучее горячее чувство.
— Непременно, — сообщил Гроу, перехватывая мою вторую руку, разводя их в стороны над головой и глядя мне в глаза.
В его глазах сейчас почти не было огня, а то, что было — таяло искрами в темной глубине. В которую я сейчас падала, несмотря на все «но», «когда» и «если».
Немалых усилий стоило вытолкнуть себя на поверхность и поинтересоваться:
— А если я залечу?
— Будем воспитывать.
В сочетании с тем, что мне сейчас пришло в голову, чувственные ощущения там, где соединялись наши тела, были просто неповторимые.
— Ты сейчас так пошутил, да?
— Разумеется. Я принимаю меры.
— Меры.
— Ага. — Он чуть двинулся назад, вызывая желание двинуть его.
Потому что больше всего мне сейчас хотелось продолжения.
— Вернемся к нашему «ничего», — плотнее вжимая мои запястья в подушки, выдал этот… дракон. — Для начала, Танни, когда я говорю «моя девочка» — это значит «моя». Ты ведь моя девочка, Танни?
Во мне как-то разом кончились все слова.
— Издеваешься?
— Ну, ты же надо мной издевалась.
— Злопамятный какой!
— Не то слово. — Меня чувствительно укусили за губу, резким рывком врываясь глубже и срывая с губ сдавленный стон. — Моя. Танни.
Пусть даже сейчас зрачок был человеческим, взгляд все равно оставался звериным. Сумасшедшим, диким, рождающим во мне такой же первобытный животный отклик.
— Хочу услышать это от тебя. — Жесткие губы скользнули по моей щеке.
— Там… Ленард наверху!
— Не это.
Очередное движение вызвало болезненно-сладкий спазм, который тут же угас, потому что этот… драконоизувер снова замер, вглядываясь в мое лицо. Вглядываясь так, что я горела без всякого огня от кончиков пальцев ног до макушки: так, словно я действительно была его вся, да я и была его вся.
Сейчас.
— Так и будешь молчать, Танни?
— А ты так и будешь трепаться? — вскинула бровь, чуть сжимаясь и срывая с его губ хриплое рычание.
— Иглорыцка, — выдохнул Гроу.
— Драконоизувер, — не осталась в долгу я.
— Люблю твои комплименты.
— Он же реально может войти в любой момент!
— И тебе это нравится.
Я хотела послать Гроу в пустоши, но поняла, что он нрав. Мне нравится вот так лежать на диване, чувствуя его в себе, дрожать от возбуждения и понимать, что в любой момент нам придется в срочном порядке застегивать брюки и делать вид, что мы смотрим визор.
Я извращенка.
Диагноз окончательный и обжалованию не подлежит.
— Так что, Зажигалка? Скажешь, что ты моя? — Запястья погладили подушечками пальцев.
— А что мне за это будет?
— Как минимум я позволю тебе…
— Заткнись! — прошипела я, понимая, что он говорит в полный голос, а потом быстро-быстро прошептала: — Твоя, десять раз твоя. Доволен?
— Десять раз? — Зрачки Гроу расширились, чтобы вытянуться в вертикальные.
И это меня тоже заводит.
Дико.
— Ловлю на слове, Танни, — последнее прошептали мне в губы, скользнув телом по телу так, что я почувствовала наше слияние еще ярче.
— Ты хоть один раз закончи-и-и. — На последнем слове сорвалась на стон, потому что он рывком подался наверх, а потом эта мужская полудраконья особь скользнула рукой между наших тел: по обнаженному под задравшейся футболкой животу и ниже, добавляя чувственных ощущений.
От прикосновения пальцев вздрогнула, хватая ртом воздух.
Отзываясь, подаваясь к нему, раскрываясь.
Вцепилась зубами в свою же ладонь, чтобы не кричать от нарастающего внутри наслаждения, рождающегося в ритме общих движений.
В сумасшедшем взгляде глаза в глаза.
В отражающихся на его лице чувствах и полном молчании.
Особенно остром в момент, когда я содрогнулась, и вспышка внутри оборвалась хриплым стоном в жесткие губы. Гроу впился в них поцелуем, выпивая меня, все мои крики, которые я так хотела сдержать, всю дрожь моего тела, и возвращая свою.
Резко, яростно, сильно.
Так, что на последнем движении я содрогнулась снова, падая в этот поцелуй, в эти глаза и в небо вместе со звездами.
Молча.
В звенящей тишине.
Впитывая близость всей кожей, каждое прикосновение.
Каждый приглушенный хриплый вздох-рычание, прорывающийся между поцелуями.
— Ребят, у нас там пицца еще осталась?
Хлопнувшая дверь и шаги заставили Гроу резко податься назад, срывая с губ последний полупроглоченный стон. Я мгновенно подскочила на диване, натягивая джинсы. Пригладила волосы и включила визор, сунув пульт между подушек, облизнула припухшие губы.
— Да, что-то было, — отозвался Гроу, когда Ленард появился на лестнице.
Спокойно, но я уловила хриплые «песочные» нотки в этом сумасшедшем недорычании. Сама промолчала, потому что боялась, что голос у меня будет такой же, как у него.
— Может, поедим? — поинтересовался Ленард, спускаясь.
— Я с вами двумя скоро перейду на режим пиццы и бургеров, — хмыкнул режиссер.
— Ой-ой-ой, сам-то ты чем, кроме сэндвичей, питаешься? — поинтересовался Ленард. — В твоем холодильнике вообще нет ничего толкового.
— Холодильник у меня для гостей, — хмыкнул Гроу. — А питаюсь я в ресторанах.
— Ну да, как же я мог забыть.
— Рано тебе еще забывать, в таком возрасте с памятью все должно быть отлично. — Гроу развернул мальчишку в сторону кухни. — Топай. Заодно и разогреешь на всех.
— Пойдем, Бэрри. — Ленард протянул виари руку, и та с радостью подскочила.
Сочетание слов «пойдем, Бэрри» и упоминание кухни всегда вызывало у моей виари энтузиазм.
За спиной Ленарда Гроу показал мне два пальца, приподнял брови и прошептал одними губами:
— Два раза.
Я показала ему кулак и направилась на кухню.
С бешено бьющимся сердцем и одной-единственной мыслью: кажется, я серьезно попала.
Хайрмарг, Ферверн
Новости — как драконы: достаточно щелкнуть пальцами, и ураган прокатывается над городом, оставляя после себя только обугленные руины. Зверей пришлось здорово раззадорить, но оно того стоило. Пока все суетились по поводу налета на Зингсприд, в прессу просочилось нечто гораздо более важное, чем падение Танны Ладэ. Глупость местрель Ярлис, изначально вызвавшая в нем исключительно раздражение, пришлась как нельзя кстати.
Из любого поступка можно извлечь выгоду, и промашку дуры, решившей сбросить сестру первой леди Аронгары с балкона, он обратил в преимущество. Сейчас, когда репутация иртханов в Аронгаре здорово пошатнулась (признаться честно, только наполовину благодаря его усилиям, это же надо было додуматься предложить отключить щиты!), информация о том, почему именно свалилась Ладэ, взбудоражила еще сильнее. Но даже это не главное.
Главное — Мирис Хайм.
Халлорану придется увеличить срок наказания, и Джерман Гроу выйдет из игры, даже не успев начать. Таэрран — клеймо, которое стоило нацепить этому выродку очень, очень давно. С самого рождения, потому что такие, как он, не ценят даже преимущество крови.
