Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14 (СИ) - Мэннинг Майкл Г. (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
Дориан проигнорировал бойню, и побежал дальше, хотя был вынужден перепрыгнуть через одну из лошадей во время её падения. Об убийстве лошадей он сожалел, но в то время у него на уме было только одна мысль… о двух людях, которых доверили его защите.
Руфь ехала впереди, держа Пенни перед собой, и, оглянувшись, она внимательно оценила отделявшее её от Дориана расстояние. Выражение на её лице забеспокоило его на миг, потому что изменилось. Это более не было лицо человека, отчаянно пытавшегося спастись — это было лицо кого-то, кто планировал свой следующий ход. Обнажив меч, она разрубила ведущую верёвку, связывавшую лошадь Мириам с её собственной, позволив никем не управляемой лошади отделиться от их группы. Затем она снова повернулась вперёд, и наклонилась влево, вытянув свою руку с мечом, будто намереваясь срубить невидимого врага.
Её действия озадачили Дориана, пока он не увидел верёвку, которую она изящно перерубила надвое, проезжая мимо, а затем он почувствовал рокот в земле. Это была одна из старейших и простейших ловушек — западня из срубленных брёвен, наваленных друг на друга и подпёртых, слева от тропы. Как только верёвка была перерублена, удерживавшие брёвна опоры упали, и брёвна начали катиться поперёк тропы, сметая лошадей и людей подобно какому-то деревянному приливу. Избежать ловушки удалось лишь Руфи… вместе с Пенни, естественно.
Лошадь, нёсшая тело Мириам, упала, когда первые катившиеся брёвна ударили ей в ноги сбоку. К счастью, её «скакун» уже замедлялся, и Дориан был почти рядом с ним, когда до них докатился каскад брёвен. Прыгнув вперёд, он поймал Мириам, когда её тело свалилось со спины лошади, и, не зная, что ещё делать, он упал на землю, и попытался закрыть её тело своим собственным. Благодаря в равной степени удаче и хорошим рефлексам ему удалось положить её на землю и прикрыть её своим телом до того, как до них докатилась остальная часть деревянного оползня.
Срубленные брёвна в среднем имели диаметр более чем в четыре фута, и они с громом катились поперёк тропы, иногда перескакивая его, и время от времени отражаясь от его плеч и спины. Удары имели огромную силу, и Дориана крепко вжимало в землю, пока он не стал бояться, что может раздавить Мириам своим телом. Потом брёвна перестали прибывать, и наступила внезапная тишина.
Осмотрев себя, он увидел, что его руки вбило в землю по локти, а одно из колен сильно вдавило в дёрн. Однако каким-то образом они с Мириам всё ещё были целы, хотя он и не был уверен в том, была ли она жива, или он зря потратил своё время, защищая труп. Все остальные — оставшиеся всадники и их лошади — были разбросаны по тропе, разбитые и изуродованные. Было совершенно ясно, что они были мертвы, хотя одна из лошадей ещё жалобно жрала, умирая.
Осторожно оттолкнувшись от земли, Дориан высвободился, и стряхнул грязь, прежде чем поднять неподвижное тело Мириам. Он отнёс её на обочину тропы, и мягко положил среди папоротников, подальше от разодранной брёвнами местности. Занимаясь этим, он заметил сочившуюся по его броне кровь, запятнавшую обе его облачённые в перчатки руки, которыми он её касался. Где-то внутри этих надетых на него и будто непробиваемых лат он истекал кровью… наверняка в нескольких местах, хотя он не видел ни одного места, где броня была проломлена или испорчена.
Сбежать удалось одному всаднику, Руфи, и с собой она уносила Пенни. Они уже скрылись из виду, но Дориан всё ещё слышал стук копыт уносившей их лошади. Выпрямившись, он пошёл, следуя по тропе в том направлении, куда они скрылись. Его тело превратилось в пульсирующую массу боли, и теперь, когда он перестал бежать, Дориан удивился тому, как долго ему это удавалось. Изнеможение и усталость обрели для него совершенно новые слои смысла.
— Быстрее… Я должен двигаться быстрее, — сказал он себе, уговаривая свои ноги переступать более скорым образом. Каждый шаг был агонией, но его ноги, похоже, всё-таки откликались, хотя он, похоже, не был способен ускориться дальше быстрой ходьбы. Это продолжалось несколько минут, в течение которых стук копыт лошади Руфи становился всё более и более отдалённым. Наконец он больше не мог его слышать, но всё равно продолжал идти.
Через некоторое неопределённое время, в течение которого он слышал лишь своё тяжёлое дыхание и звуки, которые на ходу издавала его броня, он услышал что-то новое. Это был крик боли лошади, за которым последовал тяжёлый, глухой удар, будто что-то тяжёлое упало на мягкую землю. Затем послышались ругательства Пенни, пока её голос не оборвался. За этим последовала тишина.
Сам того не осознавая, Дориан снова побежал. В него вливалась энергия, о наличии которой в себе он и не подозревал, и его побитое тело ответило, ускорившись. С его рук полетели капли крови, когда он стал всё быстрее перебирать конечностями. Он нёсся вперёд, и боль отступила на задворки его сознания.
— Освободи меня! — услышал он крик Пенни. — Я могу помочь. Позволь мне хотя бы защищаться!
Теперь он знал, что близок к цели, а затем он увидел впереди на тропе фигуры людей, множества людей. Они шли по тропе в том же на правлении, что и он, поэтому в основном были повёрнуты к нему спиной. Когда он приблизился, некоторые из них обернулись, и их лишённые эмоций взгляды донесли до его сознания правду. «Шиггрэс!»
Его голову затопили воспоминания о той ночи, более чем год тому назад, когда он отбивался от толпы шиггрэс у ворот Уошбрука. Всё в них казалось знакомым, от странно неестественных движений до лишённых эмоций лиц. Дориан текучим движением обнажил свой меч, и, не замедляясь, побежал через них, рубя всё, что преграждало ему путь.
Толпа шиггрэс казалась бесконечной, пока он наконец не пробился через них, и не оказался на маленькой лесной поляне. В её середине рядом с покалеченной лошадью стояли Пенни и Руфь. С первого взгляда стало ясно, что бедное животное наступило на скрытую неглубокую канаву, сломав обе передние ноги. За двумя женщинами стояло ещё больше нежити, и, поглядев по сторонам, он увидел их и там тоже… они были полностью окружены.
«Это плохо — очень, очень плохо», — подумал он про себя. Он за несколько секунд достиг двух женщин, и не сказав ни слова, они встали треугольником, лицами наружу. Руфь уже срезала с Пенни путы, и дала ей меч. Судя по всему, она достаточно знала о шиггрэс, чтобы осознавать, что их личные счёты больше не были самым важным.
По оценке Дориана, численность их врага составляла по крайней мере две сотни, что не придавало ему уверенности.
— У меня такое ощущение, что это не было частью твоего плана, — громко сказал он через плечо.
— Нет, — ответила Руфь, — но это выглядит намеренной засадой.
— Прежде они никогда не выказывали способностей к такому планированию наперёд, — вставила Пенни.
— Согласно хроникам, они по интеллекту не уступали людям, — ответила Руфь. — По крайней мере, так сказал мой наставник, — добавила она.
— А кто твой наставник? — спросила Пенни.
— Сайхан, — был ответ Руфи.
— Это кое-что объясняет, — пробормотал Дориан, но едва закончил говорить, когда шиггрэс сомкнулись вокруг них. После этого времени на разговоры не было.
Битва, если её можно так назвать, была короткой и ожесточённой. На открытом пространстве, окружённый врагами и большим количеством свободного места, Дориан пожалел, что у него не было того двуручника, о котором они говорили с Мортом. Для такого оружия это была бы идеальная ситуация. Вместо этого ему пришлось обходиться длинным мечом, хотя в дополнение к нему у Дориана не было ни кинжала, ни щита.
Из них троих только он был защищён от ослабляющего касания их врагов. Несмотря на то, что они прилагали все усилия, Пенни и Руфь были побеждены почти сразу. Он увидел, как шиггрэс утащили Руфь прочь, пока она бесполезно отмахивалась от них, рубя мечом не чувствовавшую ударов плоть. Пенни ослабела, когда её коснулись несколько раз, и осела на землю. Её бы тоже утащили прочь, если бы Дориан не стоял над ней, рубя руки и ноги тянувшихся к ней шиггрэс.
