С ведьмой в постели (СИ) - Федин Андрей (читать лучшие читаемые книги txt) 📗

— А сама реабилитировать его не хочешь?

— О чем ты говоришь? Я ради нашего Максимки что угодно бы сделала! Всю себя бы не пожалела! И душу, и тело бы молодое ему отдала. Так пристрелит же его мой «мистер полицай». Ты ж знаешь его: с твоим Сергуней в одном отделе служит. Тот еще, Шерлок Холмс. Моментом о нашей оздоровительной процедуре проведает! И пристрелит из табельного. И ладно бы меня. Так нет, меня он любит, сволочь такая. Максика и порешит, к гадалке не ходи. Где ж мы другого мускулистого и кареглазого красавца возьмем? Кем любоваться на фоне дорогих напитков будем?

— Страсти какие придумала! А проститутка сгодится? Ничем не наградит его?

— Не знаю, подруга, не знаю. Риск все же имеется.

— Не хотелось бы рисковать, — сказала Марго.

— Придумала! Анжела! Молодая. И с медицинской книжкой! Как раз на место Людки пришла. Вот и пусть заменяет ее во всем.

— Не на место Людки, — возразила Марго. — Та уже два месяца как от нас ушла. Анжела третья или четвертая, кого просматривают. Может и не возьмут еще.

— И что? Не замуж ведь зовем. Девке в радость будет: Максим у нас парень видный. На пару ночей-то и нужна.

— А почему я?! — раздался голосок. Стук каблуков Анжелы в этот раз никто не услышал.

— Тьфу, холера, перепугала. Подкрадывается тут. Я же велела тебе за моими столами присматривать! Чего пришла? — спросила Света.

— Так… это… седьмому столику еще пиво. Три штуки.

— Несчастье ты мое! Заказ пробила?

— У меня не получается. И это… мужчины с семнадцатого попросили хлеба принести. Они в свой разлили что-то.

— Отнесла?

— Так пробить же надо!

— Твою дивизию! — закатила Света глаза. — Пошли! Хватит ляськи-масяськи разводить!

2.

— В Глебовку сегодня не поедем. Мама сказала, что хоронить будем здесь, в райцентре. А в деревню съездим уже после похорон. Мама хотела похоронить уже завтра, но Витя сказал, что свидетельство о смерти сегодня получить не успеем. Будем торчать в этой дыре двое суток.

А бабушка знала, что умрет. Дядя Витя сказал, что когда больница выдала ее вещи, там была и одежда для похорон. Представляешь, она взяла ее с собой. Только мама этому не удивилась. Ее больше поразил сам факт того, что бабушка оказалась в больнице. По ее словам, та никогда не обращалась к врачам. Мама не смогла вспомнить ни одного случая. А тут вдруг сама позвонила в скорую. Как представлю, мурашки по коже. Вот так, вызываешь врачей и собираешь себе вещички на кладбище. С такими мыслями я сегодня не усну. Хорошо, что у нас трехместный номер; ночью буду в комнате не одна.

А мама в бабушкину деревню ехать не хочет. Если бы не Витя, то она бы туда вообще заезжать не стала. Как я поняла из их разговора, бабушку там не любили. Ну, любили, не любили — какая, блин, разница? И дядя Витя тоже так думает. Он говорит, что мы не такие уж богатые, что можем спокойно махнуть рукой на бабушкину недвижимость, пусть та и стоит копейки. Мне вот и просто интересно побывать в бабушкином доме. Мама никогда не привозила меня туда. Хоть сама иногда и ездила. Ведь всех же внуков отправляют летом в деревню. Меня — ни разу. Я так и не понимаю, почему.

И ведь не хочу я плакать. Бабушка у меня умерла. Горе. Но горя не чувствую. Я такая черствая, а, Максим? Да, я ее совсем не знала. Но ведь она — моя родная бабушка. А я, блин, думаю лишь о том, как справиться с духотой, жалею, что поблизости нет «Макдональдса», да еще трясусь от страха в этом темном номере, точно после вечернего сеанса, на котором смотрела ужастик. Представляешь? Плохая из меня внучка.

Ладно. Не буду больше тебя грузить. Знаю, что вечером ты не можешь надолго отвлекаться. У вас там обычно в это время еще полно народу. Прости, что заставляю тебя выслушивать свои жалобы. Я тебе завтра позвоню. Хорошо?

3.

Начало пятого на часах.

— Ало?

— Максим, я видела ее! Говорила с ней!

— С кем?

— С бабушкой! Со своей бабушкой!

— Постой. Погоди.

Максим потер глаза. Спросил:

— Это с той бабушкой, которая вчера умерла? Я правильно понял?

— Да. То есть, блин, нет — она выглядела гораздо младше, даже моложе мамы. Но это была она! Я уверена! Точно она!

— Ясно.

— Ты мне не веришь? Я правду говорю! У нее был очень спокойный голос с такими, знаешь, четкими интонациями. И глаза! Глаза… цвета весенней листвы, совсем не блеклые, как вчера, в больнице.

— Ясно.

— Правда! Мы долго говорили! О всякой всячине. Ты знаешь, она прожила больше трех сотен лет! Не знаю пока, как это возможно, но она сказала, что и я буду жить не меньше. Сказала, что обучит меня каким-то интересным вещам, и что теперь моя жизнь сильно изменится. У меня все будет хорошо, и появятся голо… головокружительные перспективы!

— Ясно. И где?

— Что, где?

Максим прикрыл рукой телефон, зевнул.

— Где ты ее видела? — спросил он.

— Там было небольшое помещение. Какая-то комната. Может, в ее доме? Тепло. Тихо. Я помню, пахло пряностями; и костром. И еще я видела…

— А сейчас ты там?

— Что?

— Ты и сейчас в той комнате?

Несколько секунд динамик телефона молчал.

— Блин. Вот это я даю. Нет, я в гостинице. Заперлась в туалете. Мои спят. Дядя Витя жутко храпит.

И снова тишина.

— Вот это сон! — сказала Алиса. — Я только сейчас начинаю понимать, что просто видела сон. Правда? Мне все приснилось?

— Похоже на то.

— Кошмар. Дура. И тебя разбудила. Прости.

4.

— Опять она? — спросила Марго.

Марго стояла, облокотившись о стойку бара, спиной к безлюдному залу.

— Алиса.

— Ответишь?

— Конечно. Присмотришь тут? Я отойду. Буду в своем кресле. Зови, если что, — сказал Максим. — Ало?

— Привет. Не отвлекаю? Представляешь, бабушкин дом сгорел! Этой ночью. Полностью. Одни угольки, говорят, остались. Облил кто-то бензином и поджег. Нам недавно позвонили из полиции; маме. И дом, и сарай, и какую-то там летнюю кухню. Участковый сказал, что уцелела только часть забора.

— Зачем? — удивился Максим.

— Вот и я о том же! Кому, блин, это было нужно? Что за беспредел такой творится в этой деревушке? Упился там кто-то до чертиков? Ну, ладно бы обворовали — это понятно. Хозяйка умерла — кто узнает, что украдено. Но недвижимость зачем портить?! Я никогда не слышала, чтобы дядя Витя так ругался. А вот мама, похоже, не расстроилась. Если и вовсе не обрадовалась. Получается, в Глебовку мы уже не поедем.

— А что с похоронами?

— Завтра. В полдень. Обо всем договорились, оплатили. Жарко будет, но раньше по времени не получается. И так с трудом утрясли все. Витя сказал, что запросы здесь почти московские. Пришлось чуть ли не осыпать всех деньгами. Поминки устраивать не будем. Мама утверждает, что у бабушки не было друзей. Наверное, умерли уже все. Так что завтра ближе к часу выезжаем домой. Хочу в Москву. Как представлю, блин, еще одну ночь в этой гостинице! Кошмар.

— Потерпи.

— Да, уж как-нибудь. Ты сильно разозлился на меня за ночной звонок? Представляешь, я, правда, очень растерялась после этого сна. Забыла и где я, и который час. Все было так реально! Злишься? Сама не понимаю, как так получилось. Блин, ведь знала, что ты сегодня работаешь и поздно лег. Простишь меня?

— И не думал злиться. Соображал ночью туговато — это да. А так… сплю я один. Так что могу позволить себе ночью по телефону болтать.

— Не объявлялась твоя мадам? Не соскучилась еще по тебе?

— Это ты меня так поддела? — спросил Максим. — Я же говорил, что у нее уже другая жизнь. Живет с мужиком. Нужен я ей больно.

— А она тебе?

— И она мне не нужна.

— Уверенности в твоем голосе что-то не слышно. Звонил ей?

— Нет.

— Но хочется?

— Какая разница? Мало ли чего мне хочется.

В комнатушку заглянула Марго.

— Маис нарисовался. И у меня столик.

— Понял, — сказал Максим.

И пояснил Алисе:

— Директор пришел. Нужно в зал возвращаться.