Легенда о Чудограде. Книга первая. Властитель магии. Часть вторая. Союз пяти мужей (СИ) - Шихматова Елена
Лара не верила в эти сказки, считая это место обычным захолустьем и мечтая только об одном, поскорее вернуться в Сенеж. В этом году ей исполнилось тринадцать лет, родители обещали ей, что на следующий учебный год ее отправят учиться в закрытую школу в Сенеже. Однако пока ей приходится ходить в местную школу, где воспитывалось всего шестнадцать человек, включая нее саму. Двое ребят уже уехало из поселка, если уедет и она, то останется всего тринадцать учеников. Впрочем, Лару это мало волновало, она ни с кем особо не дружила в своем классе из четырех человек и надеялась найти друзей уже этой осенью.
Рано утром Лара отправилась в школу, они заканчивали учебный год и сегодня писали контрольную работу по математике. Удивительно, но тринадцать человек создавали такой шум, что на подходе к школе — небольшому одноэтажному зданию, окруженному большим садом — детский гам и крики слышали все прохожие.
Сейчас жители поселка вставали рано, так как жизнь здесь ориентировалась на световой день. Говорили еще, что в эти короткие ночи беспокойные души магов почти не покидают своих подвалов в руинах Чудограда. Ну какие маги?! Нет, Лара решительно не верила во всю эту ерунду. Она подошла к саду и открыла калитку — внезапно все вокруг потемнело, словно резко наступила ночь. Детский смех разом стих, Лара замерла на месте. Сначала все утонуло в тишине и неподвижности, но вдруг сильным порывом ветра девочку сбило с ног. Она упала на спину, но не успела подняться, как новый порыв вновь пригвоздил ее к земле. Девочка часто дышала и, боясь пошевелиться, осталась лежать на земле. Воздух над ней стал светлеть, потом розоветь и поблескивать.
За несколько минут до этого родители Лары подошли к мелководному заливу Хрустального озера, в мутных водах которого и добывали янтарь. Говорили, когда-то давно озеро было чистым и глубоким, за что и получило свое название, а теперь вот даже этот залив выглядел чище, чем темные и грязные воды самого озера. Никто не решался поплавать в озере или попробовать половить рыбу, да и водилась ли она вообще в такой грязи? В продолжение все той же легенды, люли говорили, что и в водах озера живут души древних магов, в самые темные ночи они затаскивают сюда людей, из которых высасывают жизненную энергию. Но родители Лары, как и сама девочка, не верили в это, они верили только в деньги, которые платили им за янтарь, а ради денег можно было и послушать страшилки о душах древних волшебников.
Родители Лары уже спускались с холма, когда все потемнело, и та же неведомая сила сбила их с ног; потом исчезла земля, вся земля перед холмом, янтарный залив, озеро и люди, которые уже пришли на работу, на том месте зияла лишь беспросветная бездна. Мать Лары, Рада, в уже закричала, но не услышала собственного крика, а в следующий миг женщина перестала ощущать свое тело.
Мы пойдем туда? — с опаской спросила Амалия.
Нет, я пойду, — возразил ей Дан, — а вы останетесь здесь.
И ты собираешься бросить меня здесь, одну?
С тобой останется Сайдара, — он перешел на древний. — Сайдара, ты остаешься с Амалией.
Но, господин, я должен…
Остаться здесь и охранять Амалию.
А вдруг это опасно? — не унималась молодая женщина.
Нет, не переживай, для меня эта магия не опасна, а для вас обоих, очень даже может быть.
Что значит неопасна? — требовательно спросила Амалия. — поясни, пожалуйста.
Никакая магия не может причинить мне вред, более точного ответа подобрать не могу.
Амалия не понимала этого и сейчас все равно боялась за него, несмотря на его заверения. И все-таки она верила ему, должна была верить. Кивнув, она сказала только.
Будь осторожен!
Вы тоже. Никуда не уходите отсюда. Он наклонился и поцеловал ее. Первый поцелуй в ее жизни, и уже полученный на прощанье! Закусив губу, она заставила себя не плакать, и только когда он скрылся внутри этой завесы, дала слезам волю. Они безудержно побежали по щекам, Амалию всю потряхивало.
Не переживай так, — ласково сказал ей Сайдара, ели вообще можно было так выразиться при его грубоватом голосе, — лучше верь в него.
Но все, что поняла Амалия, это ласка в голосе птицы рокха, должно быть она хотела поддержать ее.
Может, соберем дров? — предложила Амалия, все еще глотая слезы. — Холодно.
Амалия подняла с земли веточку, потом вторую и положила их крест накрест на землю, а сама обхватила себя руками и зябко потерла предплечья. Сайдара кивнул в знак понимания.
Дан смело шагнул в розовато-перламутровую гущу воздуха, но его магическое зрение позволило ему видеть окружающее сквозь эти перистые облачка. Вся земля под ногами была сухой и местами даже растрескана, словно здесь давным-давно не шел дождь. Некоторые трещины были настолько велики, что их приходилось перешагивать. Интересно, живет ли здесь кто-нибудь? Дан этого не знал, пока не увидел вдалеке невысокую ограду и ворота, а за ними складные крыши одноэтажных домов. Никого из людей видно не было, и Дан с опаской подумал: а живы ли они? Вполне возможно, что это розово-перламутровое окружение ничего хорошего не несет в себе для живых существ. Себя назвать обычным живым существом он не мог, поскольку знал, отныне он лишь наполовину человек, а наполовину — магическое существо, существование которого напрямую зависело от существования магии. В-общем-то так было и до его становления как властителя магии, но тогда преобладало его человеческое начало, а магическое спало вместе со всеми силами волшебства. Тем не менее разрушение первой опоры разрушило часть него самого, и если бы это продолжилось, то властитель магии умер бы вместе с магией.
Дан прислушался, но ничего не услышал, абсолютно ничего. Словно все звуки в этом зачарованном месте умерли. Это было очень странно, поскольку слышать сквозь магические завесы он должен был также, как и видеть. Значит, здесь, действительно, все умерло. С содроганием подумав об этом, Дан миновал ворота и вошел в поселок. Пройдя вглубь поселения метров десять, Дан остановился: перед ним лежала небольшая собака, небольшая дворовая пушистая собачка, которая, вытянув лапы, неподвижно лежала на земле. Дан присел и дотронулся до нее — теплая, приглядевшись, он заметил, что та дышит, но очень редко. «Значит, все-таки жива, это — самое главное», — подумал Дан и пошел дальше. За углом он увидел человека — молодую женщину ненамного старше него самого, она лежала спиной на земле и также редко дышала. Рядом тела женщины проходила большая трещина, чудо, что та не провалилась в нее, лежа у самого края. Дан осторожно оттащил женщину подальше от края трещины, вряд ли та в своем беспробудном сне стала бы ворочаться, но вот так оставить ее он тоже не мог. Дан пошел дальше, он видел еще нескольких людей, пару кошек и трещины, которые становились все больше, две последние он перепрыгнул, а вот перед третьей вынужден был остановиться. Пошарив глазами вокруг, Дан увидел большое бревно недалеко отсюда, вопрос был только в том, как поднять его и донести до места. Подумав об этом, он обнаружил, что знает, как это сделать. Заклинание словно само собой всплыло в памяти. Он рук Дана стали отходить уплотненные слои воздуха, продолжением его собственных рук стали руки воздушные, ими он аккуратно поднял бревно и перетащил его, установив, как трамплин через трещину. Однако ступить на него сразу Дан не решился, под ним была непроглядная пропасть, от одного вида которой он почувствовал, как тошнота подступила к горлу, а голова закружилась.
«Властитель магии все еще боится высоты?» — услышал он чей-то голос в своей голове, голос без выражения, холодный или, скорее, безразличный.
В следующий миг чья-то невидимая рука с силой толкнула его вниз, и он провалился в бездну. Дан в ужасе закричал и отчаянно замахал руками, словно это могло помочь ему, и он мог взлететь. Он отчаянно пытался вспомнить, найти хоть что-то в памяти прошлого, но, хватаясь то за одно, то за другое, он не находил ничего подходящего, тогда как, пролетев через тоннель щели, он увидел под собой бескрайнее пространство, поверхность которого стремительно приближалась. Увидев конечную точку, Дан разом забыл все, о чем думал и в тот же миг понял, что нужно делать. Он замедлил свое падение и, полностью подчинив его своей воле, медленно приблизился к земле и, приняв вертикальное положение, ступил на твердую землю. Несмотря на удачное приземление, Дана потряхивало, с одной стороны от злости, что его так жестоко решили отучить от страха перед высотой, с другой стороны от пережитого ужаса — у него до сих пор кружило голову, а комок так и застрял у горла.
