Смертник из рода Валевских. Книга 7 - Маханенко Василий (читаем книги онлайн бесплатно полностью .TXT, .FB2) 📗
Пиктограмма обновления записной книги начала активно мигать. Я открыл её и едва не ошалел – такого количества записей у меня раньше не было. Казалось, что все тексты мира разом забрались в мою записную книгу, растёкшись по разделам.
– Вижу, зашёл в записную книгу, – ухмыльнулся Кималь Саренто. – Да, когда ты пришёл в сознание после разлома, мы с тобой знатно пообщались. Договорились о полном сотрудничестве, и в качестве доказательства я скинул тебе текущий разрез своей записной книги. С двойной интеграцией, прошу заметить. Даже когда твоя книга оказалась в руках Цитадели, я не стал убирать интеграцию, желая оставить наши договорённости в силе. Кстати, ты помнишь, сколько интеграций было до того, как ты ушёл в разлом?
– Одна. С Алией.
– Сейчас?
– Три, – я нахмурился. Откуда появились ещё две связи? – Причём одна из них односторонняя.
– Кто бы сомневался, – ухмыльнулся Кималь Саренто. – Цитадель в своём репертуаре – вот и ответ, почему тебе вернули такой редкий и ценный артефакт. Потому что надеются на пополнение знаний, причём вполне себе бесплатное пополнение. Полагаю, удалить эту интеграцию просто так не получится. Придётся полностью обрывать все доступы и начинать записную книгу заново. Цитадель неплохо подстраховалась на этот счёт.
– Моя книга оказалась в руках Цитадели? Мы договорились о сотрудничестве? – я слышал вещи, в которые поверить нельзя было даже после распития увеселительных жидкостей. Кималь Саренто явно лукавил, но огромный пласт данных в записной книге, а также наличие двух дополнительных интеграций, о которых я совершенно ничего не помнил, говорили об обратном.
– Давай ты не будешь меня перебивать, а я постараюсь тебе рассказать всё, что произошло два дня назад, хорошо?
Оставалось только кивнуть и погрузиться в удивительный мир сказок. Иначе речь Кималя Саренто назвать было нельзя. Что самое печальное – практически сразу все слова ректора подтверждались заметками в записной книге. Как минимум данными «Анализа» по людям, которых у меня ранее не было. И двое из них оказались тёмными, включая командора. Встреча с падишахом тоже нашла своё отражение в книге – я по вошедшей в привычку схеме прогнал всех собравшихся через «Анализ».
– Последние мгновения твоей прежней жизни мне известны по словам брата Лина. Карина Фарди находилась настолько близко к тебе, что попала в зону действия «Золотистого купола защиты». Какое-то время она не выказывала признаков агрессии, так что твоя способность стала воспринимать её как часть интерьера. Когда мастер Мерам заявил о том, что вы отныне являетесь одним учеником, Карина утратила контроль и наставила на тебя арбалет. Среагировать ты не успел, за что и поплатился – твоё бездушное тело рухнуло на пол, а рядом с ним образовалась целая гора артефактов. Включая, прошу заметить, интегрированную с моей записную книгу. Благо на встрече присутствовал брат Лин. Глава службы безопасности Цитадели сразу заявил, что всё, что выпало из тебя, принадлежит церкви и, если пропадёт хоть какой-то предмет, род Баязида Третьего будет наказан. Представляешь, что значит сказать такие слова в доме падишаха? Теперь у тебя есть личный враг, Максимилиан.
Я открыл инвентарь и тяжело задышал – у меня не осталось ни одного артефакта! Даже рецептов предметов из набора «Громовержца» и тех не было. Хотя нет – один артефакт всё же был. Записная книга, о которой говорил Кималь Саренто, находилась на поясе. Причём в своём реальном воплощении. Я положил руку на предмет и загнал его в инвентарь, оставив на поясе лишь мерцающую обманку.
– Если я сейчас сброшу все интеграции, вы поможете восстановить мои данные?
Кималь Саренто ухмыльнулся. Я практически слышал фразу «а что я за это получу», но неожиданно ректор кивнул:
– Да. Даже несмотря на то, что ты не помнишь о наших договорённостях, я планирую их соблюдать. И мне не очень хочется отдавать свои знания Цитадели. Так что ту часть, которую мне удалось забрать в рамках двухсторонней интеграции, я, конечно же, помогу восстановить. Вот только… Понимаешь, Максимилиан, Цитадель будет ждать от тебя новых знаний, и их отсутствие, даже если они таким наглым образом вмешались в твой артефакт, будет расцениваться ими как открытая вражда. Ты готов к этому?
– Один мудрый человек говорил, что единственная вещь в этом мире, что имеет истинную ценность – это информация. Если я оставлю книгу в том виде, в котором она сейчас есть, информация станет доступна слишком многим.
– Приятно, когда тебя называют мудрым, – Кималь даже спину выпрямил. – Вот только, кроме мудрости, есть ещё такая штука, как здравомыслие. И она упорно твердит о том, что ни в коем случае нельзя обрывать связь с церковью Света. Данные должны им поступать. Но только в твоей воле решить, какие конкретно данные попадут церковникам.
– Книга автоматически обновляется, как только появляются какие-то новые знания.
– Правильно, автоматически. А если этих книг будет несколько?
Ответа на этот вопрос у меня не было.
– Держи, – ректор протянул мне ещё один мерцающий артефакт.
Стоило принять подарок и распознать его, как перед глазами тут же высветилось сообщение:
Обнаружена новая записная книга. Желаете использовать её по умолчанию?
Согласившись, я обнаружил, что данные из предыдущей книги у меня исчезли. Новое хранилище знаний было пустым.
– Теперь тебе придётся привыкать к тому, что какую-то часть информации нужно будет передавать церковникам. Для этого берёшь карандаш, он прикреплён сбоку от записной книги, и вручную записываешь туда новые данные. Таким образом и волки будут сыты, и овцы целы.
– При этом на самом деле я никому ничего ценного не передам, – осознал я изящное решение Кималя Саренто. Мелькнула забавная мысль, и я открыл старые записи. Делать это пришлось вживую, через воплощение книги и листание её страниц.
– Здесь нет картинок, – произнёс я и посмотрел на Кималя Саренто. – Двойная интеграция, говорите?
– Что ты там про мудрого человека говорил? – улыбка ректора обезоруживала.
– Значит, всё это многообразие информации – пустышка?
– Почему же? Это тщательно структурированная и обработанная пустышка. Местами откровенная липа и дезинформация. Ты же не думаешь, что был единственным, с кем у меня была интеграция? Отец Ург до сих пор полагает, что держит руку на пульсе и контролирует каждый мой шаг. Тебе придётся научиться выделять ежедневно минимум десять-двадцать минут на то, чтобы заполнять вручную свою книгу. Поначалу это будет раздражать, но постепенно ты привыкнешь. И ещё – больше никаких интеграций. В том числе с Алией. Даже не говори ей о том, что у тебя есть вторая книга. Достаточно будет того, что ты будешь заполнять вручную. Помни, Максимилиан, ты смертник, и избавлять церковь тебя от этого звания не собирается. Сейчас ты играешь по их правилам, и выбора у тебя нет. Стань сильнее и тогда сможешь устанавливать собственные правила. Но стать сильным – это не значит заполучить камни тридцатого уровня и выше. Стать сильным – это быть способным поднять за собой целую армию людей, обладающих камнями тридцатого уровня и выше. С одним считаться не будут. Проще убить, чем договариваться. Когда таких будет сотня, убивать станет сложнее.
– Почему вы это делаете?
– Потому что я в тебя верю, – в голосе ректора скользнула несвойственная серьёзность. – Потому что вижу, какую информацию и какие предметы ты добываешь. То, о чём все раньше могли только мечтать, проходит через твои руки практически без задержки. Не знаю, как тебя, меня это знатно бесит. И ещё, Максимилиан, про Алию – это не шутка. Если вы сыграете свадьбу, Цитадель убьёт и её, и вашего ребёнка. Такова цена Инквизитора.
Двери открылись, и Кималь Саренто умолк, взглянув на вошедшего. Это был один из высших иерархов церкви – только у них горели праведным Светом глаза.
– Брат Лин, какая неприятная неожиданность, – ректор даже скрывать не стал, что его не радует появление церковника. – Максимилиан, позволь представить тебе твоего сопровождающего. На время твоего присутствия в Аль-Хорезме брат Лин будет замещать мать Алию и её функции. Твой новый личный служитель. Ну и по совместительству тот церковник, что не смог сберечь твою жизнь на штатной встрече. Недоработка, брат Лин.
