Ведьма в академии магии. Корона императора - Огненная Любовь (книги TXT, FB2) 📗
Случись сейчас что-то с Пелином, и Каль узнает об этом мгновенно по их внутренней магической связи. Тогда пострадают мои сестры и родители.
– Дверь позади вас, лорд Эйлер, – напомнила я, всеми силами выпроваживая ведьмака, а сама начала подниматься по лестнице.
– Вы дрянь, студентка Бейн. Я рад, что мы не успели пожениться.
Каждое слово вонзалось в искалеченное сердце острыми иглами. Я держала спину прямо, старалась не горбиться, но стоило входной двери с грохотом закрыться, как силы покинули меня целиком.
На обитые ковром деревянные ступени я просто упала, понимая, что не могу больше сделать ни шага. Тихие, немые рыдания вскоре обернулись диким звериным воем. Однажды в лесу рядом с нашей деревней несколько дней подряд душераздирающе выла серая волчица, потерявшая своего волка.
Я сейчас была той самой волчицей, хотя глубоко в душе и надеялась, что все образумится, стоит Барсвилю просто вернуться в академию.
– А ты не говорила, ведьмочка, что являешься невестой лорда Эйлера, – недовольно произнес Пелин, поднявшись по лестнице мимо меня.
– Это уже не имеет никакого значения. Он никогда не примет меня после! – воскликнула я с ненавистью, с трудом выпрямляя спину.
– Умойся, скоро вернется Каль, – обернулся он на верхней ступеньке, взглянув на меня с презрением. – Ты должна быть сегодня особенно красивой.
Найдя в себе силы на то, чтобы подняться на ноги, я схватила ближайшую вазу с цветами. Они венчали все квадратные участки переходов на перилах, украшая тем самым лестницу.
Размахнувшись как следует, я бросила вазу прямо в Пелина, но парень увернулся и рассмеялся, снова продолжив путь как ни в чем не бывало. Голос его теперь звучал отдаленно и уже из коридора:
– Сорок шестая ваза за четыре дня. Ты решила изморить Каля тратами? Мелко ходишь, ведьмочка.
Его насмешливый тон раздражал.
– В следующий раз я подожгу этот особняк, – прошептала я, совершенно не придав значения его словам об «особенной» красоте.
И зря.
Глава 2: Ложные чувства
– Страсть моя, ты идешь ужинать? – подкрался Каль ко мне со спины, пока я стояла у подоконника в выделенной мне спальне.
Обняв, он попытался поцеловать меня в шею, но я вывернулась из его рук, оставив с недовольным выражением лица. Впрочем, через миг он снова улыбался, что заставило мое ведьмовское чутье насторожиться.
В прошедшие дни он совсем не выглядел умиротворенным. Напротив, часто отрывался на мне за мои бесконечные отказы и нежелание соприкасаться с ним даже руками. Теперь же он галантно протянул мне ладонь, продолжая мило улыбаться, но, осознав, что свои пальцы я в нее не вложу, убрал руки в карманы брюк.
Это никак не сходилось с его обычным поведением! Да в первый день он искренне желал убить меня, размазать, уничтожить! Это на второй и третий уже пытался раздраженно соблазнить. И вот пришел четвертый день: тактика снова поменялась, но ведь он-то не изменился. Лишь притворялся обходительным, пропуская меня вперед, самостоятельно открывая для меня двери и помогая присесть за стол в столовой, с почтением отодвинув стул.
Однако имелось и еще одно несоответствие, что сразу бросилось в глаза. Сегодня в столовой было накрыто только на нас двоих, а обычно с нами ужинал еще и Пелин.
При этом как было накрыто! Создавалось впечатление, что ужин не иначе как праздничный! В центре усыпанного разнообразными блюдами стола стоял канделябр в компании пузатой вазы с цветами. Воск на всех пяти свечках медленно оплывал.
Я взглянула на Калиана с нескрываемым подозрением.
– Вина? – предложил он и, не дожидаясь моего ответа, наполнил мой бокал.
Себе щедро плеснул из другой бутылки. В противовес почти черному напитку в моем бокале, его напиток имел насыщенный янтарный цвет.
Я не торопилась прикасаться ни к еде, ни к напитку.
– Как прошла твоя поездка к семье? – спросил он, будто его это действительно интересовало.
Я промолчала. Не считала нужным отвечать. Вообще не считала нужным с ним разговаривать.
– Даже не хочешь поблагодарить меня за то, как они теперь живут? – усмехнулся, накладывая себе нарезанное на куски запеченное мясо.
– Не хочу, – наложила и я себе салат, выбрав его как самое безопасное блюдо среди этих изысков. – Я прекрасно знаю, что твоя милость закончится в тот же день, когда тебе надоест добиваться меня.
– Дерзишь? – Взгляд его сделался сальным, неприятным, а я только осознала, что это, похоже, уже не первый бокал горячительного в его руках за сегодняшний день. – Но мне это даже нравится. Как насчет того, чтобы выпить за твою семью?
Взглянув на свой бокал, я даже не пошевелилась. Хотела бы выпить воды или отвара, но никаких других напитков на столе больше не имелось. Либо вино, либо янтарная дрянь, которую так жадно уничтожал Каль.
Так и не дождавшись от меня ответа, парень снова выпил и поинтересовался:
– Хочешь, расскажу, чем сегодня занимался?
– Мне все равно, – произнесла безразлично и решила отвлечь себя салатом.
Наколов на вилку овощи и еще котел знает что, я положила искомое в рот и начала усердно жевать, а через несколько секунд уже не знала, за что хвататься. Рот горел, язык нестерпимо жгло, а слезящиеся глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит.
Не найдя ничего лучше, я схватила бокал с вином и залпом осушила его. Острота не ушла целиком, но притупилась однозначно.
– Зачем столько перца? – выдохнула я, часто дыша.
– Наверное, повар перестарался, – с довольной улыбкой произнес Каль. – Еще вина?
Через несколько минут под пустую болтовню парня я поняла, что сегодня останусь без ужина. Что бы я ни пыталась попробовать, абсолютно все имело ярко выраженный привкус острого перца. Создавалось впечатление, что им было пропитано каждое блюдо, включая десерт.
Осушив еще один бокал, я разочарованно откинулась на спинку стула. Неужели решил взять измором? Заморить голодом – куда уж падать еще ниже? А впрочем, уж лучше умереть от голода, чем добровольно разделить с этим мерзавцем ложе.
– …Жаль, что я пока не могу вывести тебя в свет, – закончил Каль очередные свои пустые размышления, в которые я даже не пыталась вникнуть, и неожиданно предложил: – Может, потанцуем?
– С чего бы? – удивилась я.
– Потому что я так хочу. Ты не можешь мне отказать, Тиана, не помнишь? Любая моя прихоть, любое желание, – произнес он медленно, внимательно наблюдая за мной. – Но сейчас я не настаиваю. Сегодня я много думал и осознал свою ошибку. Понял, что добиваться твоего расположения силой бесполезно. Завтра утром я тебя отпущу. Но сегодня прошу провести со мной этот вечер. Провести так, как если бы ничего этого не было. Как если бы мы снова оказались на маскараде и танцевали под мелодию ночи, а ты с увлечением оттаптывала мне ноги. Тогда ты еще не знала, кто находится под маской, и надеюсь, что со мной настоящим тебе было интересно.
– С тобой настоящим? – переспросила я, пораженная до глубины души. – А все эти дни ты кем тогда был?
– Тем, чье самолюбие было неоднократно уязвлено, – вдруг опустил он взгляд на свои руки, словно ему было стыдно смотреть мне в глаза. – Когда ты живешь с пониманием, что по щелчку пальцев можешь получить что угодно, а на очередной щелчок тебе отвечают щелбаном, это, знаешь ли, выбивает из колеи.
Я не знала, что сказать. Была обескуражена, сбита с толку. Последние четыре дня прошли для меня как в центре беспощадного пламени – в болях и муках, но теперь по всему выходило, что противостоять мне больше некому. Тот, кто по своему желанию стал моим врагом, намеревался меня отпустить из собственного плена.
– А моя семья? – спросила я, ощутив, как от волнения меня бросило в жар.
Стащив с колен салфетку, я начала ею обмахиваться. Разум отказывался верить в происходящее. Неужели все так просто? Завтра утром я просто уйду?
– Утром я отзову надсмотрщиков. Дом оставлю им. Нотариус составит документы на переход права собственности.
