Гнев богини Геры - Боггс Тимоти (книги онлайн бесплатно серия .txt, .fb2) 📗

Никто не ответил.

Солнце бросило последнюю полоску огня на поверхность моря, и она упала на одинокую рыбацкую лодку, превратив ее в призрачный силуэт, вырисовывающийся на фоне потемневшего неба.

— Они сразу же уезжают в большие города, например в Афины, — наконец предположил Якс не очень уверенным тоном. — Ведь такие важные птицы, как они, не желают торчать на одном месте слишком долго. Они хотят посмотреть весь мир.

— Почему? Здесь ведь так красиво. Просто… совершенство.

— Ты говоришь, как настоящий селянин, — скучным голосом сказала Сана.

Голикс не повернул к ней головы и ничего не ответил. К тому же он не считал себя селянином. Верно, он вырос в семье людей, работавших на земле, однако в нем рано проявился талант дрессировщика животных, особенно коней. Именно этим он теперь и занимался и именно поэтому его нанял старший конюх — помогать с дрессировкой лошадей, предназначенных для праздника.

Теперь он внезапно понял, почему хозяин и хозяйка близнецов проводят в последние дни так много времени в помещении ареопага — городского совета старейшин, — они хотят, чтобы одна из их служанок стала царицей лета. Честь, которую принесет их дому такое назначение, трудно даже предоставить.

«Знаешь, Голикс, — подумал он, — иногда ты бываешь совершенно тупым. Полнейшим идиотом».

— Послушай, — сказал Сане Якс, — если ты будешь вот такой, нам не удастся повеселиться.

— Он прав. — Цира решила для разнообразия занять чью-то сторону.

Голикс услышал, как Сана что-то забормотала извиняющимся тоном, но не обернулся. Загораживаясь ладонью от последнего яркого луча солнца, он глядел на рыбацкую лодку.

Несмотря на большое расстояние, он начинал понимать, что там происходит что-то неладное.

— Эй, — негромко произнес он.

Море было спокойным, однако маленькое суденышко стало вдруг тревожно раскачиваться.

— Хватит тебе лакать вино, — в шутку заныла Цира и вцепилась в бурдюк. — Отдай его друзьям.

— Я не лакаю, я… пробую, — возразил Якс.

— Ты совсем пьяный, — с отвращением в голосе заявила Сана. И тут же икнула.

Цира захихикала. И тоже икнула.

— Эй, — сказал Голикс погромче.

— Не волнуйтесь, мои красавицы! — великодушным тоном воскликнул Якс. — Вина еще много, его хватит на всех. — Он рыгнул и застонал.

— Отвратительно, — заявила Цира.

— Ужасно, — подтвердила Сана.

Наступили сумерки, однако Голикс, прищурясь и наклонившись вперед, мог бы поклясться, что разглядел в темноте нечто такое, что нельзя назвать частью лодки.

— Эй!

— Что еще? — недовольно проворчала Сана.

Он повернулся к ним и показал рукой на море:

— Глядите!

Цире, казалось, передалась его тревога. Она быстро подползла к нему и коснулась его плечом.

— Что такое, Голикс?

— Вон там, в море, — сказал он. — Видишь?

Загораживаясь рукой от поднявшегося ветра, она вгляделась в темное море и покачала головой:

— Я ничего не вижу.

Голикс медленно опустил руку.

Она права.

Лодка пропала.

Какой получился момент! Он так долго мечтал об этом. Цира совсем близко от него, и ее пышные волосы ласково щекочут его щеку, их плечи касаются друг друга, а запах ее кожи… ах, что может быть слаще в целом свете…

Но лодка исчезла.

И что-то там было неладно.

Глава II

Дом Алкмены

Работы оставалось еще очень много, однако человек, сооружавший стену, особенно не торопился. Конечно, приятно будет ощущать себя в безопасности, когда стена встанет во весь свой рост, однако сейчас, пока он искал подходящий камень, тащил его к месту строительства, водружал на нужное место, он получал возможность оставаться наедине с собой, думать, ни на что не отвлекаясь, о том, что могло бы быть или еще может быть впереди.

Этот отрезок стены достигал ему пока что до бедер, и хотя его высота была явно недостаточной, лично его она вполне устраивала. Уже не нужно наклоняться до земли, а поднимать тяжелые камни пока еще не слишком трудно. И еще одно преимущество — если захочешь присесть, не нужно делать лишние движения.

Большой, довольно плоский камень лежал на широком основании, сохраняя шаткое равновесие, возле пустого места в кладке. Человек, строивший стену, закрыл один глаз и наклонил голову, прикидывая. Удостоверившись в своей правоте, он поднял над головой руку, взглянул на камень и затаил дыхание. Сосредоточился. Приподнялся на цыпочках и резким движением, быстрее молнии, ударил.

Ребро ладони резко столкнулось с твердой поверхностью. Искры брызнули в разные стороны, яркие даже при свете дня, и камень раскололся. Большой кусок аккуратно упал на предназначенное для него место; мелкие улетели к деревьям, росшим по другую сторону стены.

Человек удовлетворенно усмехнулся, поглядел по сторонам — не видел ли кто, — потом состроил гримасу, слегка ссутулил плечи, потер свободной рукой запястье и простонал:

— Проклятье, все-таки больно.

— А я слышала твои слова, — пропел женский голос.

«Прекрасно, — раздраженно подумал он, — замечательно».

— Извини, мать.

Из-за деревьев вышла женщина, держа под мышкой корзинку свежих цветов. Стройная и светловолосая, с первыми седыми прядями, которые становились заметны, лишь когда ее головы касался прямой солнечный луч. Ее лицо было слегка округлым и гладким, щеки раскраснелись, а на высоком лбу выступила легкая испарина.

— Знаешь, Геракл, ты мог бы использовать и молот, как все обычные люди, — упрекнула она его с улыбкой.

Геракл улыбнулся в ответ:

— Так мне неинтересно, потому что слишком просто.

Нагнувшись, он сунул руку в деревянную бадью с водой и вздохнул, преувеличенно подчеркнув свое облегчение, чтобы вызвать ее смех.

Она и вправду засмеялась.

— Тебе жарко, — сказал он, когда жжение наконец-то прекратилось. — Посиди немножко.

И хотя ее губы уже сложились для слов протеста, он обнял ее за талию и заставил присесть на стену.

— Ну что, — произнесла она, ставя корзинку рядом и аккуратно разглаживая платье. — Снова хвастаешься?

— С каких это пор я должен хвастаться перед тобой?

Он сел на землю у ее ног и прислонился спиной к ее коленям, радуясь возможности устроить себе перерыв. Она стала гладить его по голове, а он нежился и наслаждался этими прикосновениями.

Несколько минут они сидели и молчали, слушая пение птиц в лесу, жужжание пчел в цветущих травах и почти неразличимый шепот ветерка в ветвях деревьев.

— Ты, конечно, понимаешь, — спокойно произнесла Алкмена, — что доводишь меня до исступления.

Он нахмурился:

— О чем ты говоришь? Тебе не нравится, что я сюда приехал?

Ее рука ласково шлепнула его по голове.

— Конечно, я рада твоему приезду, и ты это прекрасно знаешь. Я вижу тебя так редко.

— Тогда в чем же дело?

Она махнула рукой влево и вправо:

— Стена.

Он вспомнил ее первоначальную реакцию на его предложение — что стена для защиты дома и земли ей не нужна — и свой ответ. Он ей сказал, что она не должна отказываться от стены, потому что часто остается одна.

Ему не нужно было даже добавлять, что у него с души камень свалится, когда он будет знать, находясь в странствиях, что она в безопасности.

— Ну и что?

— Перестань кривляться. Это тебе не идет.

— Я не кривляюсь, — заныл он, хотя сознавал ее правоту, а потом весело рассмеялся, запрокинул назад голову и легонько стукнул ее затылком по ногам. — Ладно, не буду. Но почему ты возражаешь против стены? Я-то думал, ты согласилась, что она нужна.

— Верно, Геракл, — терпеливо сказала женщина. — Но всякий раз, когда ты возвращаешься домой, ты добавляешь к ней совсем немного, зато много сидишь со мной, мы разговариваем, ходим в селение, и дни проходят. — Она тихонько вздохнула. — Иногда слишком быстро. Слишком быстро.

— Ну и что же?

— Замолчи. — Она опять шлепнула его по голове. — Так вот, рано или поздно ты начнешь уходить сюда почти на целый день…