Сияющий полдень Уренира - Лорд Джеффри (читать книги без регистрации TXT) 📗
Странник снова провел ладонями по лицу, потом отжал волосы, ощутив на затылке крохотную выпуклость — там, где был имплантирован под кожу датчик телепортатора. Это прикосновение словно прибавило ему уверенности. В свое последнее странствие он отправился не один, и хотя Малыша Тила нельзя было считать человеческим существом, Блейд предпочел бы его любому другому спутнику. Этот его компаньон до срока оставался незаметным и почти неощутимым, он был молчалив, неназойлив, не требовал никаких забот и не весил ровным счетом ничего. Но при нужде с его помощью не составляло труда расправиться с разъяренным тигром или ордой дикарей — как и с более цивилизованным существом, привыкшим не к мечу или топору, а к автомату. Всякого агрессора весом до трехсот-четырехсот фунтов Блейд мог отправить в приемную камеру Малыша одним мановением брови, выражаясь фигурально; с тварями большего калибра справиться было б посложней и, в крайнем случае, их предстояло телепортировать по частям. Разумеется, они прибыли бы на Землю в расчлененном виде, но Блейда это не слишком волновало. Главное, что Малыш избавлял его от забот, послушно убирая с дороги когти, клыки, ядовитые жала, а также автоматы и каменные топоры — вместе с их владельцами.
Но раздобыть пищу или вывести хозяина на правильную дорогу Малыш, разумеется, не мог. Поэтому, снова ощупав едва заметную выпуклость датчика на затылке, Блейд опустился на ближайшую кочку, раздавшуюся под ним, как мягкое кресло, и закрыл глаза. Он не устал, хотя пробирался по болоту уже часа три и одолел за это время изрядное расстояние; утомляла не ходьба, а удручающее однообразие пейзажа.
Дождь продолжал хлестать по размокшей земле и лиловым лужам, видимость в любую сторону не превышала полусотни ярдов. Странник попытался отвлечься от несильных, но нудных ударов, барабанивших по плечам и голове, и впасть в транс. В такой же, как у лозоходца, разыскивающего подземные потоки, только Блейда интересовала не вода, а суша. Собственно, не суша как таковая, а хотя бы направление на нее, пеленг на ближайшее место, где растут деревья, торчат скалы, простирается откос, песчаный или заросший травой, где почва не проваливается под ногами и есть шанс найти пещеру или укрыться под лесным подогом.
Блейд просидел долго, с полчаса или минут сорок, сгорбив спину и прикрывая ладонями голову. Интуиция подсказывала одно: держаться первоначального направления. Он ощущал там нечто плотное, массивное, надежное, простирающееся в обе стороны от выбранного маршрута — каменистый берег или скальный щит, в который упиралось треклятое болото. Возможно, то был самообман, но Блейд привык доверять своим инстинктам и тем намекам, что всплывали из глубины подсознания; зачастую они не подводили там, где оказывались бессильными разум и опыт.
Наконец он встал и снова двинулся вперед, стараясь придерживаться некой воображаемой прямой, протянувшейся от его прежних следов, еще заметных в раскисшей почве, в лиловую дымку дождя. Он шел и шел, то шепча проклятья в адрес Хейджа, то размышляя по поводу каких-то обстоятельств, либо земных, либо касавшихся предыдущих странствий, то предаваясь раздумьям о самых последних экспедициях, в Эрде и Таргал. В Эрде его отправлял Лейтон, но таргальская одиссея состоялась уже без участия его светлости: старый ученый умер за две или три недели до очередного старта, и теперь научный центр под башнями Тауэра возглавлял американец Джек Хейдж.
Мысли текли, монотонные, как непрекращающийся лиловый дождь; чавкала грязь под ногами, позади тянулась цепочка следов, глубоких отпечатков, тут же наполнявшихся водой. Блейд продолжал идти, каким-то шестым чувством определяя, что-то массивное, плотное и надежное, пригрезившееся ему час или полтора назад, постепенно приближается. Действительно, за мутноватой завесой дождя появились некие размытые очертания, становившиеся все четче и четче, — темная прямая полоса, уходившая налево и направо. Вскоре под босыми ступнями Блейда мягкая почва сменилась чем-то более твердым, хотя и непохожим на камень, и через несколько минут он очутился на влажном песчаном откосе. Здесь тоже торчала лишь редкая трава, но за ней — там, где косогор переходил в равнину — высились какие-то странные кусты. Странник возблагодарил всех богов, помогших выбраться из проклятого болота, и, увязая в мокром песке, направился к ним.
Лиловый дождь не думал утихать, как и голодные спазмы в желудке Блейда, но чувствовал он себя значительно бодрее. В воздухе витал запах леса, влажной листвы и деревьев; откуда-то тянуло слабым цветочным ароматом. «Будет лес, будет пища», — подумал странник и усмехнулся, представив будущую дичь — нечто вроде аппетитного кабанчика или олененка. Остановившись перед кустами, он понял, что оружие для такой охоты долго искать не придется.
Кустарник представлял собой буйную поросль, доходившую Блейду до середины бедра, настоящее переплетение толстых и тонких ветвей и длинных мясистых листьев, похожих на зеленые мечи гладиолусов; к тому же над каждым кустом торчали вверх три или четыре ствола, ровных, гладких и совершенно голых. Пяти— и шестифутовые стволы, напоминавшие жерди, заострялись на концах и были весьма прочными — в чем Блейд тут же убедился, наломав целую охапку таких дротиков, подаренных ему природой. Затем он выбрал из них штук пять, побольше и потяжелее; эти метательные снаряды вполне могли сойти за копья.
Взвалив свою добычу на плечо, он двинулся туда, откуда тянуло лесными запахами и сладким ароматом цветов или плодов. Склон шел вверх, и Блейд сделал уже десяток шагов, продираясь среди довольно густого кустарника, как чувства его внезапно ощутили некое изменение. Точнее, преддверие перемены, сулившей конец чего-то одного и начало другого, словно заключительные титры фильма, промелькнувшие по киноэкрану. Странник выбрался из кустов и остановился, прислушиваясь и приглядываясь.
Откуда должно прийти э т о? Из леса, по-прежнему скрытого пеленой дождя? С песчаного косогора, плавно спускавшегося к болоту? Или с самого болота, откуда доносилась дробь дождевых капель, барабанивших по лужам и промоинам?
Нет, сверху, решил Блейд, поднимая лицо к лиловым тучам, откуда низвергались потоки воды. Только сверху, не из леса и не с болота! Он чувствовал, что в атмосфере накапливается какая-то энергия, нечто похожее на грозовой заряд, готовый разрядиться и чудовищной молниеносной вспышке. Казалось, ни зрение, ни осязание, ни вкус, ни запах, ни слух не произойдет. Загремит гром, ударят сполохи молний, тучи рассеются, и он увидит небеса нового мира? Весьма возможно! Интересно наконец взглянуть на них, да и на местное солнце заодно!
Тучи стали редеть, истончаться, таять в воздухе. Не было ни ударов грома, ни огненных вспышек: стремительно и беззвучно нависшие сверху лиловые облака превращались в туман, затем — в белесоватую мглу, становившуюся все прозрачнее и прозрачнее. Дождь стал дождиком, потом мелкой водяной взвесью, быстро исчезнувшей, словно осевшей на землю; теперь вместо воды с неба заструилось тепло — предвестник первых солнечных лучей, которые должны были вот-вот пробиться из-за туч.
Блейд стоял, по-прежнему задрав голову вверх, ожидая, когда солнце этой реальности явит свой сверкающий лик. Сколько он уже повидал их, животворных светил иных миров! Это будет двадцать седьмым… нет, двадцать шестым… ведь во время экспедиции на Луну он лицезрел все то же привычное земное Солнце… Собственно говоря, все прочие светила не слишком отличались от него; одни выглядели чуть ярче, с серебристым оттенком, другие — чуть краснее, более тусклыми, как в заснеженном Берглионе. Но в этом теплом мире солнце будет, скорее всего, великолепным!
Белесая мгла, скрывавшая небо, исчезла, и глаза Блейда изумленно расширились. Он уставился вверх и застыл, будто бы пораженный громовым ударом, — но рассматривал он не голубые небеса и не яркое золотистое солнце. Наконец странник пришел в себя, покачал головой и пробормотал:
— Кажется, Хейдж был прав! Тут действительно есть на что поглядеть!
