Город Бессмертных. Книга первая (СИ) - Дессан Даниэль (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
после небольшой паузы.
От его слов отчётливо повеяло холодом. Ученик слегка втянул голову в
плечи, приготовившись к разносу. От былого восторга не осталось и следа.
«Пропал», – подумал он. Остальные ученики в аудитории
перешёптывались, поглядывая на товарища. Эллагир явственно различил
несколько смешков.
«Ха! Держа перед собой открытую книгу, очень просто находить
ошибки в чужих ответах», – с возрастающим раздражением думал юноша,
обводя аудиторию взглядом. Тридцать четыре ученика в разного цвета
мантиях. Будущие магистры Велленхэма. Кто бы мог встать и, под
немигающим взглядом Коршуна, ответить так, чтобы тому понравилось?
*
Темные армии падут перед ним, – Древнеэльфийский (Древнее Слово).
«Зáггерт? Я удивлюсь, если он вообще читать умеет! Ниикки? У нее
одни тряпки на уме», – Эллагир даже фыркнул при одной мысли, что Никки
смогла бы ответить на вопрос магистра.
«Ну, кто? Жерáль? Вряд ли. Мерзавец Вииффим? Умён, но не настолько
же! Áльрин? Альрин…» – юноша задержал на ней взгляд чуть дольше.
Закутавшись в белую с серебром мантию мага Воздуха, она сидела во втором
ряду, возле окна. В ее зелёных с сероватым отливом глазах не было и
признака насмешки, наоборот, Эллагиру виделось сочувствие.
«Да, Альрин могла бы, – подумал он, слегка покраснев. – Ну, так она из
библиотеки не выходит»!
– Мне обождать, пока Вы закончите свои размышления и вновь станете
слушать своего наставника? – вдруг донёсся до юноши насмешливый голос
Сандара.
– Прошу простить, Магистр, – изобразил лёгкое недоумение Эллагир. -
Я внимал каждому Вашему слову!
Тонкие губы Коршуна растянулись в подобие улыбки.
– О чем я говорил? – быстро проговорил он, метнув в Эллагира тяжёлый
взгляд.
– Я… эээ…
– Оставьте, – презрительно поморщился магистр. – Я повторю. Мудрые
мира сего не смогли пока доказать существование Города Бессмертных… но
и не смогли опровергнуть. А значит, «мифический» – неудачное слово. Вы,
Эллагир, учитесь не в торговой школе при Гильдии, а в Визенгернском
университете! Маг, или даже будущий маг обязан тщательнейшим образом
продумывать свою речь. Ибо последствия от одного неверно сказанного
слова могут быть самыми разными!
Магистр замолчал на секунду и бросил рассеянный взгляд в окно,
забранное цветным витражом.
– По совокупности вышеизложенного, моя оценка вашего ответа:
«средне».
Эллагир мысленно застонал. Все, что было ниже, чем «достойно»,
означало порку.
– Вместо обеда, будьте добры пройти в комнату Наказаний, -
подтвердил магистр. – А как закончите с этим, потрудитесь заглянуть в мой
кабинет.
«Провалиться б тебе!.. Опять подставлять спину», – мрачно подумал
юноша.
Он поднял взгляд на сидящих однокурсников. Альрин по-прежнему
смотрела на него с сочувствием. Это немного сглаживало противное чувство
ожидания экзекуции. Совсем немного.
Эллагир вышел из комнаты Наказаний, расположенной в подвале,
хлопнув дверью так, что с каменных сводов посыпалась труха.
«Гаппо, сукин сын, сил не жалел», – подумал он, произнося
исцеляющую магическую формулу.
Боль едва отступила.
– Да, заклинание Йерры – не мой конёк, – раздосадовано буркнул
юноша, осторожно пошевелив лопатками. – А ну-ка, ещё раз…
Он глубоко вздохнул и привычным движением сложил пальцы обеих
рук в причудливую фигуру, чтобы направить и усилить заклинание. На
младших курсах он с товарищами по несколько часов в день тренировался
складывать такие фигуры, или, как их ещё называют, Символы. Чтобы в
минуту надобности руки сами вспомнили нужные комбинации. Десятки,
сотни разных Символов, – к каждому заклинанию свой. И попробуй,
перепутай! За каждую ошибку наставники нещадно наказывали.
– Yerrha equillia! – негромко, но чётко, выделяя каждый звук,
проговорил Эллагир, удерживая Символы Йерры.
Боль в спине поутихла.
«У Альрин вышло бы с первого раза, – вздохнул юноша мысленно. -
Несмотря на то, что ей редко приходится его использовать… В отличие от
меня»!
За все время обучения, Эллагир действительно стал одним из частых
гостей комнаты Наказаний. Поэтому, он давно уже научился относиться к
этому философски, как к досадному недоразумению. И получасом раньше
спокойно вошёл в «камеру пыток», как её окрестили ученики.
Пока палач, толстый варвар по имени Гаппо, выбирал плеть, Эллагир
хранил презрительное молчание.
«Конечно, варвар – всего лишь слуга, – размышлял юноша, в сотый раз
изучая незамысловатое убранство помещения. – Зарабатывает на жизнь…
Но, чтоб он сдох, неужели во всем Велленхэме не нашлось более достойного
занятия?!»
Палач, наконец, сделал выбор, снял с крюка одну из плетей, и рывком
развернулся к ученику. Висевший на толстой волосатой шее зелёный
камень, изумруд, величиной с кулак, слегка задрожал.
– Ну что, господин маг-недоучка, опять не удалось облегчить себе
участь? – насмешливо спросил Гаппо, отвесив издевательский полупоклон.
Эллагир, естественно, знал, что изумруд у варвара – не бесполезное
украшение, а защитный талисман, выданный Сандаром. Такие камни
подавляли любые заклинания.
Юноша всякий раз надеялся, что сможет преодолеть его силу, но,
разумеется, тщетно. За всю историю магии, это не удавалось никогда и
никому.
Гаппо рывком схватил Эллагира за руку и одним движением
защёлкнул на запястье простой металлический браслет с изумрудиком
поменьше. Сомнительное украшение было призвано не дать юноше
воспользоваться Исцеляющими чарами во время наказания.
– Приступим! У меня мало времени! – толстяк притворно закатил глаза,
изобразив на лице крайнюю занятость. – Одолжить Вам ясеневую чурочку в
зубки? Чтобы господин великий магистр не орал на весь Визенгерн, –
осклабившись, добавил он.
– Qhard 'hett samma qfur qeda, q'adhur majaq!* – не поворачиваясь,
спокойно проговорил Эллагир, сбрасывая одежду и ложась на дубовую,
пропитанную потом и кровью, скамью для порки.
Он знал, что, в любом случае, варвар его жалеть не станет. Потому
*
Засунь себе ее в задницу, вонючий боров (груб.) – Варварское северо-восточное наречие (Бесстыжее Слово).
ничем особо не рисковал, надерзив палачу.
Гаппо затрясся от злости, глаза его налились красным.
– Я тебя научу вежливости! – рявкнул он, меняясь в лице и занося
плеть для удара.
– Учитель выискался, – насмешливо хмыкнул Эллагир.
Резко выдохнув, палач ударил, и юноша, дёрнувшись, замолк на
мгновение.
– А как тебе это? – прорычал Гаппо и снова взмахнул рукой, отрывисто
и зло.
– Ублюдок!
Последовал очередной удар.
– Жирный боров! Может попрыгаешь так, да похудеешь?
И снова тяжёлая кожаная плеть рассекла кожу. Юноша припомнил
самые скверные ругательства, которые только знал на варварском наречии,
и наградил ими сперва Сандара, затем – палача, всех их друзей и
родственников. Кровь ручейками побежала по спине, стекая на дубовую
скамью, на грязный пол комнаты, собираясь в небольшие алые озерца.
– И как тебя, кабана, жена выдерживает?! – после глубокого вдоха,
продолжил издеваться Эллагир, выгнувшись дугой от очередного ожога
плети. – Ты наверное уже раздавил её, да? Оооох! – новый удар вынудил
юношу протяжно застонать.
Толстяк недобро ощерился.
– Ну, ничего. Наверняка в твоем сарае есть любимая овца… – Эллагир
тоже попытался усмехнуться, но следующий взмах Гаппо превратил смешок
в сдавленный крик.
Тело юноши сотрясалось от крупной дрожи, а спину жгло
расплавленным свинцом. Варвар не отвечал на оскорбления, чтобы не сбить
