Белый Дозор - фон Готт Алекс (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
– Постой-ка, Невзор, лиходейская душа! Оставь ее, как лежит, да вытяни свои руки, чтоб я их видел! – Колдун, прозвище которого и впрямь было Невзор, о чем в округе никто не знал (все, до земли кланяясь, почтительно называли его «бачка-мудреный»), вздрогнул, словно его хорошенько огрели по затылку. Лицо колдуна исказила гримаса отвращения и страха:
– Вышата? Как?! Так ты сам пожаловал ко мне? Да ведь я тебя не звал, – прохрипел Невзор, с яростью глядя на невесть откуда появившегося в землянке человека. – Уходи откуда пришел, не мешай мне завершить то, что дóлжно мне исполнить. Черная Владычица Мара уже в ней! Ты запоздал нонче. Вот так, кудесник. Не твое нынче время.
– Ой ли? – Старичок небольшого роста, сухонький, легкий, словно ветер-листьекруг, да и сам ликом своим схожий с пожухлым кленовым листом, смотрел на извергавшего проклятья Невзора с полным спокойствием. В руках он держал по посоху, причем в правой у него был зажат посох самого Невзора, коий тот, по забывчивости ли, по глупой ли своей самонадеянности, отложил в сторону, за что теперь и поплатился.
– Не время ей на власти в мире быть. Есть еще в белом свете Яви Правь растворенная, людям она помогает, Веру и Надежду им дарит.
– Дурак ты, Вышата. Вокруг ничего не видишь ты разве? Веру родную скоро выкорчевывать начнут, словно пень с запашной деляны. Русь в воду погонят, заставят двуперстом крестить лоб, пуп и плечи, Чуров древних богов предадут огню. Последнее время идет на Русь, близок конец! – проскрежетал Невзор и сделал попытку встать, но Вышата тряхнул посохом, тем, что был у него свой – белого дерева с зеленой, свежей ветвью на конце, и Невзора прижало к земле. Да так сильно, что шейные его кости затрещали.
– Тороплив ты в мыслях, молод, глуп, недаром Невзором тебя нарекли. Дальше своего носа не видишь. Не конец то, начало восхода нашего, начало новой зари. И не Маре быть здесь, не пришло еще ее время. Пусть да не воспрянет в теле девичьем, да останется в Навьем царстве своем, да в урочищах темных: заповедных чащах, да на умруновой земле здесь, в Яви. Того и достаточно. И без того страданий будет здесь в преизбытке. Новую веру взяв нескоро, но поймут люди свою неправедную неправоту, вот тогда и придет Мара, станет судить да карать, серпом подрезая жизни. Тогда и общины повсюду восстановятся, богов родных славить начнут. Пусть забудут люди на время о тех, в чьей власти покутная нить их жизни, кто во всякий миг серпом своим златым ее может подрезать. Вжих! И нет человека: жил, да враз-то и помер.
– Нет же! – вскричал Невзор. – Не помеха ты мне, старик блажной! Ничего не соделаешь ныне по-своему! Мара-Мара-Мара-убий, Мара-Мара-Мара-сгубий, – забормотал он, позабыв о наказе Вышаты держать перед собою руки. Тот ответил сразу: резко отведя назад руку, посохом Невзора, словно копьем, что есть силы вдарил, метя сопернику в грудь. Окованный железом посох с хрустом прошел сквозь тело и вылез из спины, весь в мутной, черной крови, стекавшей по капле наземь. Вышата всё нажимал, явив нежданную для кажущейся стариковской немощи своей силенку. Посох прошел дальше, уперся в земляной пол. Невзор стал похож на жука, проткнутого булавкой. Рот его застыл в беззвучном проклятье, пальцы рук скрючились, словно когти ястреба, готового схватить добычу. По всему было видно, что Невзор мертв.
– Повиси покуда, росток неразумный, – с обманчивой, почти отеческой лаской, обратился к нему старик Вышата, сам же коснулся зеленой веткой своего посоха тела Рогнеды:
– Владычица, Зима, Морока, Мара-Ма, иди в земь холодную. Не в срок тебе позволено было явиться. До срока жди. Говорю с тобою я, Вышата, в изначалье с богами по пустошам бродивший, при закладе мира бывший, с тобой совет державший, наказ тебе давать можащий, та, кто в смерти владычица, Мара – черная, Мара – дивная, Мара – волшбой дурной призванная. Выйди из тела хворого, залечи его, закрой болячки, что пред приходом твоим открылись. Да будет тако!
Багровое свечение, что становилось всё сильней в теле Рогнеды, стало угасать. Земля вокруг тела девушки засветилась, свет уходил в глубь земли, откуда пришел, ибо то был свет не дня, но мрака Навьего, свет подземного мира мертвых. Он впитывался в землю, словно вода, в воздухе запахло болотом и горелым деревом, Вышата прикрыл глаза, беззвучно шевеля губами, творя заветную волшбу. Тело Рогнеды совсем перестало светиться, а с посоха Вышаты сорвалась яркая, крохотная капля, упала на щеку девушки, оборотилась ящеркой, и та метнулась, юркнула Рогнеде в правую ноздрю. Сейчас же после этого девушка очнулась, блаженно зевнула и села в яме, выкопанной до того Невзором. Сидела, крутила головой по сторонам, увидела Вышату – несмело улыбнулась, увидела пригвожденного Невзора:
– Ой! Матенька, тятенька родный, страшно мне!
– Тихо, молодушка, тихо, – добродушно молвил Вышата, – нечего уж вопить-то, всё теперь по добру станет, деток нарожаешь, от старости своей помрешь. Выдь-ка со мной на белый свет, – он подал Рогнеде свою морщинистую, узкую да теплую ладошку, и девушка послушно оперлась на нее, встала. Вышата потащил ее за собой к выходу, помог подняться по ступеням. Сам же выбрался следом, ударил посохом, и стены землянки рухнули, образуя провал, быстро заполняемый водой.
Солнце светило, как в день Сотворения мира. Повсюду, куда ни кинь взор, зеленый окиян шумел, и волны пробегали по высокой, густой траве, доходя до опушки леса, переходя на кроны могучих древ.
– Красота лепая, – вздохнув поглубже, изрек Вышата. – Знаю я край заповедный, где круглый год вот так же лепо. Как знать, может, придется и вам вскоре туда сбираться. А покуда ты, молодушка, золотко, здесь останься, отца дождись с матерью. Да накажи ты им, чтоб в землянку ход не отрывали, не дом она отныне, но Невзора, Черного Навьего раба, гроб до последних времен. Заживете в новом месте, – беззаботно махнул рукой старик, – скоро в путь вам долгий вместе со всем Родом вашим. Вот тебе, держи-ка. – Он оторвал от посоха зеленую ветку, подал Рогнеде. – Сохрани да по деткам своим их потомкам передай. То ключ от златых врат. Их откроют, и вся жизнь земная по-новой начнется, – загадочно промолвил старик и закончил: – Прощай, молодайка, живи долго да в счастье бабьем, ить нету его слаще.
С теми словами Вышата сел на свой посох и взмыл в синее небо, растворился в солнечных лучах. Лишь нежный звук, похожий на мелодичный перезвон хрустальных колокольчиков, раздался в вышине и затих... Рогнеда растерянно огляделась и побежала навстречу отцу с матерью, показавшимся у кромки леса. В руке ее была зажата зеленая ветка – дар Вышаты.
Глава 1
Смерть среди гейзеров – Молодой Гений – Частица Бога – Кому мешает жить здоровье – Проект «Смерть» – Ностальгия.
1
Саи Китано, турист из Японии, незаметно отстал от группы, и провожатый – заросший бородой русский инструктор, его отсутствия как будто не заметил.
«Для этого добродушного мужика все узкоглазые на одно лицо, – подумал Саи. – Что ж, в конце концов, я на это и рассчитывал. Удалось исчезнуть без окрика и поисков, это добрый знак, значит, удастся и всё остальное».
Китано прикинул, что его могут хватиться лишь на привале, а это случится нескоро. Экскурсия только началась, значит, у него есть два часа, а может, и того больше. Маршрут тяжелый, тропа наверняка завалена камнепадом, он в этих местах случается часто. Саи поглядел на часы, убрал в рюкзак крошечную видеокамеру. Это было так, для отвода глаз, чтоб сойти за туриста. Он не снимать сюда прилетел, а работать. Вернее, искать. Хотя, и так с любой точки зрения, смысл всей его деятельности ученого-фармаколога и состоял в бесконечном поиске.
Осторожно выглянув из-за скалы, японец проводил глазами спину последнего соплеменника, одетого в ярко-оранжевую куртку. Группа туристов вереницей спускалась в долину по узкой тропе. Все они прилетели на Камчатку два дня назад. Такой природы: истовой, первозданной, словно в день сотворения Земли, не осталось даже в хранимой Богом от ужасов внешнего мира Японии. «Энола Гэй», бомбардировщик, названный летучим воякой Тиббетсом в честь своей матери, сбросил на Хиросиму «Малыша» – атомную бомбу, и открытый ядерный взрыв нанес природе острова страшный вред, который люди, несмотря на все их старания, до конца исправить так и не смогли. Ожидание планетарной катастрофы с тех пор поселилось в сознании целой нации. Генетический ужас – вот, что досталось японцам в наследство от серебристой «Энолы» – самолета, нашедшего свое пристанище в крытом ангаре музея аэронавтики возле аэропорта Даллес, что под Вашингтоном.
