Цена недоверия (Два шага в Бездну) (СИ) - Тюрина Екатерина Александровна (читать хорошую книгу txt) 📗
- Вам лучше воспользоваться лифтом...
- Да, я так и сделаю, спасибо.
Спуск на нижние уровни дал время успокоиться и собраться с мыслями.
В конце концов, это всего лишь еще один восход из череды таких же, дел еще немеряно, а раскисать у меня просто нет права. Городу постоянно нужен контроль "от" и "до", и мать не похвалит меня, узнав, что к делам я отношусь спустя рукава.
Лифт, как и вся техника Верхнего Города, был прозрачным и двигался бесшумно. Упругое теплое биостекло являлось сверхпрочным и пережило бы, наверное, даже ядерный удар. Очень актуально для нынешних соль-фламме, среди которых буйным цветом цвела паранойя.
Мне, словом, до нее тоже недалеко, если не научусь подавлять всплывающие в ненужный момент воспоминания. Мой консорт сущая заноза в заднице, но заноза привычная и хорошо знакомая. Только на повестке дня появление еще одной, только неизученной и непонятной - сегодня с визитом должен прибыть брат отца и его несносный сын. Несносный, потому что слишком уж горд, избалован, слащав и хитер, да славится тем, что не пропускает ни одной дамы мимо себя, будь она хоть млада, хоть стара. А вот уж как три дня во дворце гостят пятнадцатилетние наследницы Аметистового Дома. Юные и неискушенные, да вдобавок без должного присмотра - Глава дома с женой с восхода на восход ожидали появления третьего малыша, вот и выдворили беспокойную молодежь на время подальше. И не приведи Бездна, Суэст хоть глянет косо в их сторону. Скандал нам нужен в последнюю очередь.
Дело еще более осложнялось тем, что вся соль-фламме прочила красавца Суэста мне в консорты. Препятствий для того фактически не существовало, ведь он не был моим близким и даже кровным родственником (отец и его брат Хатар, рождены были от разных консортов). Сам соль-фламме тоже прекрасно об этом знал и прикладывал все усилия для ускорения уже решенного в глазах всех, кроме четырех человек, дела. Собственно кроме моих отца с матерью, ненавидящей обоих, и Хатара, и Суэста, меня и моего консорта. Дарсан являлся, выдыхая пламя изо рта (к счастью не буквально) стоило лишь любому мужчине оказаться на расстоянии ближе метра от меня.
За семь лет весь этот концерт мне изрядно надоел, но куда деваться. Порой создавалось впечатление, что о моем излишне ревнивом консорте и его ко мне отношении не знает только крайне ленивый. Чертов соль-терро не упускал случая демонстрировать свой статус, и не стеснялся угрожать. А угроза от соль-терро, за плечами которого стоит легендарный антрацитовый дракон Андарран, это почти одно и то же, что смертный приговор. Отсроченный, но не менее смертоносный.
Один раз Дарсан и Суэст уже столкнулись лбами, и дело чуть не дошло до смертоубийства, и дошло бы, не хвати мне ума и смелости встать меж ними. Моя персона для консорта значит весьма немало, он мигом взял себя в руки и замер соляным столбом, сверкая зелеными глазищами. Суэст, в силу молодости и прочего, так не умел, и его едва оттащили матерые телохранители.
Соль-фламме до сих пор вспоминают эту историю, но еще больше испуганным шепотом переговариваются о другом: через сутки после того происшествия, Суэста нашли в собственной комнате едва живым. Кто-то жестокий не оставил в его теле ни одной целой кости, слаженная команда медиков и лекарей неустанно трудилась над ним около года, приводя в жизнеспособное состояние.
Очевидную вину Дарсана так и не доказали. Помимо силы и ярости, в нем жил живой ум, куда богаче моего, и холодный расчет, которого я не имела вовсе. А что поделаешь - на любом семейном древе всегда есть кореженные негодные веточки.
Но это отступление, а суть в том, что сейчас Суэст оклемался и возвращается с единственной целью - мстить. Причем, наверняка, в этот раз он обойдется без топорных и публичных приемов, предпочтя им скрытые, но не менее разрушительные каверзы. А еще как назло обоих моих старших братьев нет во дворце в данный момент. Они оба срочно отбыли к Ранлоку - цепочке искусственно созданных островков, где находилось "загородная" резиденция нашего Дома. Это официально. А на деле, скрывались от матери на которую в очередной раз снизошла идея найти им женщин.
Такое происходит редко, но все же происходит. Матери хочется внуков и ее чувства можно понять. Но не принять, что вы. Братья вовремя почуяли неладное и скрылись, а мне же деться некуда. И значит рано или поздно мать доберется и до меня.
За этими размышлениями я не заметила, как дошла до своего этажа. Здесь мне был знаком каждый уголок, каждая складка на обивке мебели, каждая пылинка... это мое убежище от окружающего мира.
И сегодня я хочу находиться именно здесь, когда услышу то, о чем боялась думать больше тридцати восходов...
Он постучался, через несколько минут и вошел, не дожидаясь ответа. Хиленький, низенький лекарь Истаб, давно был мне ближе, чем друг и знал обо мне, моем теле и моих чувствах куда как больше меня. Без него я бы не дожила до сегодняшнего восхода.
- Ну как? - дрожащим голосом спросила я, забыв даже поздороваться. Пусть, он не обидится.
Истаб присел на софу рядом со мной, решительно поджав губы.
- Плохо, леди. Болезнь приближается к сердцу. И мы не можем начать лечение, сами знаете почему.
Пальцы заледенели, спина, наоборот покрылась липким горячим потом.
- Сколько?..
- Без лечения? Два-три года.
- А с... А с лечением?
- Неизвестно, но больше чем пять-семь лет точно. Леди, я оставлю вас. Мне еще нужно сообщить вашей матери, вы не против?
- Нет. Нет, нет, что ты... Сообщай, конечно. Только скажи, чтобы она меня пока не тревожила. Я хочу побыть в одиночестве.
- Конечно. И леди...
- Да, Истаб?
- Мне искренне жаль.
- Я знаю. Спасибо.
Лекарь, на мгновение замешкавшись, поклонился и тихо удалился, прикрыв дверь. И этот тихий звук - щелчок вставшей в пазы щеколды, словно послужил сигналом для пружины, находящейся внутри меня, и не дающей расслабиться.
Это не для соль-арэо - рыдать, свернувшись жалким клубочком на полу.
Это не для соль-арэо - рыдать над своей судьбой и скорой смертью.
Это не для соль-арэо - рыдать, глотая слезы.
Это вообще не для соль-арэо - рыдать.
Но что еще делать?
Однако, немного времени спустя, слезы кончились. Предательницы. Лишили последней возможности облегчить тяжесть, скопившуюся за столько времени внутри...
Горячая вода должна помочь. Точно должна.
Ноги ужасно тряслись, руки буквально ходили ходуном. Я измучилась, пытаясь снять неудобное платье, непослушные пальцы не желали расстегивать пуговицы и распутывать завязки, а сил порвать ткань просто не было. Но все-таки, кое-как, через искусанные с досады и бессильной злости губы, это удалось, и я шагнула в маленький бассейн, исполняющий роль ванны.
Со всех сторон тут же упруго ударили струи теплой воды. Нашарила ладонью регулятор, поставила на максимум. Комната стала быстро заполняться густым молочным паром. Вот бы еще и мысли туда же...
Стук, грохот, и вот уже разъяренный консорт врывается ко мне, обхватывает, закрывает от воды.
- Сдурела? - шипит на ухо.
Я трясу головой. О чем он? И только когда он отключил воду и разогнал немного рукой пар, увидела свою кожу. Красную, обваренную. Где же боль? Почему не больно?
- Vienn natoel'е, что с тобой? - щеки осторожно обхватили его пальцы. В перчатках. Предусмотрительно. - Что случилось?
Я думала о чем-то. Не помню. Кажется... нет не об этом. Что же?..
- Почему не больно? - наконец хрипло спросила. - Айон, почему?
- Не знаю, - ответил он. И легко подхватил меня на руки. Правильно, что ему управляющему драконом мой птичий вес? - Но обязательно выясню. Обязательно, слышишь?
- Слышу...
Он уложил мое почти безвольное тело на кровать, отвел в сторону мокрые волосы. Мельком глянул в глаза, шепнул что-то... И снял перчатки.
