Воины игры (СИ) - Субботин Максим Владимирович (бесплатная регистрация книга TXT) 📗

Стражники форта (и откуда они только взялись?) выбежали наперерез всадникам. Один, самый молодой, как показалось Хагеру, не успел ударить копьем и упал с раной в горле. Второй оказался проворнее и даже сумел контратаковать, но черный жеребец нападающего буквально смел его с пути.

- Им нужно помочь! - выкрикнул Хагер, еще не вполне веря, что все-таки вступает в "игру".

По телу разлилась уже привычная легкость. Мышцы аж завибрировали от пронизывающей их мощи.

Вместо Сарфа ответила тетива его лука, Арагна и Брандин подготавливали заклинания, а Руни уже исчезала в тенях.

Хагер бросился наперерез ближайшему всаднику, с легкостью отбил копье и вывернулся так, чтобы тут же контратаковать.

Кожа будто задубела, но при этом совершенно не замедляла движений.

Противник, должно быть, заподозрил намерения воина, потому что натянул поводья, стараясь увести лошадь в сторону, но его это не спасло. Хагеру хватило нанести однин удар, чтобы отхватить нападающему руку с частью плеча.

Всадник сильно выпучил глаза и, забыв о поводьях, второй рукой попытался схватить свою же отвалившуюся часть тела. Но, не успев совершить задуманного, без сил повалился из седла.

Мимо Хагера пронеслась лошадь, волоча за собой застрявшего в стременах всадника-лучника со стрелой в глазу.

"Уже двоих нет", - неплохое начало.

Он быстро осмотрелся, прикидывая позицию. Второго всадника, с копьем, словно муравьи, атаковали стражники форта. Вероятно, они и были слабее его, но давили числом. Видя такой поворот дел, последний лучник развернул коня обратно, к воротам, что-то зычно выкрикнул, ударил животное пятками по бокам. Уйти не удалось - его остановила Руни. Ловкачка вынырнула из теней, словно черт из табакерки. Она не стала атаковать всадника, а изловчилась прошмыгнуть под его лошадью и подрезать седельные ремни. Лучник зашатался, не удержал равновесия и грохнулся на камень.

Огонь и электрический разряд жадно впились в тело, словно соперничали, кому достанется больше. В воздухе запахло горелой плотью.

Да уж - перестарались заклинатели. Зато наверняка.

Хагер осмотрелся: стражники уже закрывали ворота, на стенах форта показались лучники.

"Интересно, где они раньше были?" - подумал воин.

Когда стало ясно, что нового нападения, по крайней мере, в ближайшее время можно не опасаться, Хагер спрятал меч и, как положено, первым делом собрал причитающееся с тел нападавших. Негусто - кроме нескольких серебряных монет и взять-то нечего. Кожаные доспехи и оружие выглядели весьма старыми и видавшими виды. С таким лутом больше натаскаешься, чем выгоды поимеешь. Несколько стрел оставил Сарфу - ему нужнее.

"А это что?"

Хагер поднял смятый пергамент. Несколько минут безуспешно пытался прочесть его содержимое: буквы, хоть и были знакомыми, шли сплошными строками, без пробелов и абзацев. Как воин ни старался, но не смог найти среди них ни одного связного слова. Белиберда какая-то.

- О, добрый господин! - Перед Хагером, словно гриб после дождя, вырос тот самый мужчина, который первым вбежал в форт. Высокий и худой - даже в теплых одеждах. Средних лет, но с заметной сединой в выбившихся из-под капюшона волосах. - Я рассеян теперь в словах и не могу выразить, как благодарен вам за спасение меня и моих спутников!

Он обеими руками вцепился за ладонь воина и принялся яростно трясти ее. Хагер поспешил высвободиться.

- Не за что, - ответил первое, что пришло в голову. - Кто они такие?

- Страшные люди! - выпалил спасенный. - Меня зовут Рамат, господин. Рамат Совиная Голова, если тебе будет угодно. Могу ли я узнать имя своего спасителя?

Хагер подумал, что справедливости ради спасенному следовало разуть глаза и заметить, что спасителей (учитывая стражу) было не меньше дюжины, но спорить не стал.

- Хагер. - "Хм, а не придумать ли себе прозвище?" - Хагер из Стендара. Это, - он кивнул на подошедших товарищей, - мои спутники.

Воин назвал всех поименно, и Рамат Совиная Голова нашел лестное слово для каждого.

- Позволь мне, отважный господин, отблагодарить тебя и твоих почтенных спутников кружкой доброго вина и горячим обедом и, если на то будет твоя воля, поведать тебе грустную историю наших злоключений.

Хагер с готовностью согласился.

Внутри "Старого сапога" оказалась намного уютнее, чем предполагал Хагер. Хотя после лютой стужи он бы принял за счастье и теплую собачью конуру. Воин насчитал три камина, которые обогревали просторный каменный зал, украшенный шкурами диких животных и их же головами. Есть под головой мертвого медведя - не самое приятное занятие, но не уходить же из-за такой ерунды. Большая часть посетителей, судя по меховым одеждам, была из местных: воины, несколько чиновников (судя по богатым украшениям на их накидках). Но имелись и явные чужаки, скорее всего, игроки. Хагер насчитал пятерых: двое сделали вид, что не заметили новых постояльцев гостиницы, один вполне дружелюбно отсалютовал кружкой, а две девушки в мантиях заклинательниц проводили его и Сарфа заинтересованными взглядами.

- Господа, добрые господа! - привлек к себе внимание Хагера Рамат.

Он с двумя мужчинами и женщиной, которых Хагер видел среди беглецов, заняли самый большой стол в центре зала. Их балахоны покоились тут же, на лавках. Под ними оказались землистого цвета тоги с капюшонами.

Вокруг новых гостей уже крутились служки и служанки: сносили кувшины с напитками, подносили блюда с дымящимися кусками мяса, тарелки с сырными нарезками; высокие медные вазы, полные квашеных овощей; и прочие разносолы. Стоило Хагеру подойти, как ароматы вкусной пищи защекотали нос.

- Прошу тебя, отважный Хагер из Стендара, прими наше скромное угощение в знак признательности и вечной благодарности!

- Хагер из Стендара? - переспросила Руни, и в ее взгляде запрыгали озорные чертики.

- Не спрашивай, - отмахнулся он и занял место на лавке.

Совиная Голова сел напротив него и уже что-то разливал из кувшина по кружки. В воздухе запахло терпким сливовым вином. Сарф, не потрудившись поблагодарить за угощение, в два глотка приговорил содержимое своей кружки и разрешил услужливому Рамату налить себе снова. Хагер тоже пригубил: питье вызывало скорее оскомину, чем радовало вкус, но, судя по довольным лицам остальных, не понравилось ему одному. Приличия ради воин все же заставил себя выпить половину, улыбнулся, поблагодарил и первым завел разговор о случившемся.