Даг из клана Топоров - Сертаков Виталий (библиотека книг .TXT) 📗
– Там что-то написано. Эй, Ульме, ты один умеешь читать.
– Я не понимаю, это не руны, – смутился Лишний Зуб. – А коготь… Сдается мне, когда-то я видел похожий на шее одного трелли, он был из Смоленска. Говорят, что в Гардаре раньше водились такие твари. Наполовину птицы, наполовину зеленые ящеры. Словены называли их горынами… кажется, их давно перебили.
Свейн задумчиво разглядывал кожаный шнурок с когтем, дважды обернувший тощую шейку ребенка. Стоило протянуть мальчику палец, как тот крепко схватил его и потащил в рот.
– Бьерн, когда я держался за юбку матери, к нам на ферму приезжала вельва из страны саамов… Я даже помню, как ее звали, – Пиркке, вот как ее звали. Она нагадала моей сестре Хильде, что сына ей принесет брат. То есть я.
– Ну и что с того?
– Ничего. Смешно. У Хильды уже трое, и все девки. Но старуха вельва тогда крепко выпила и еще кое-что нагадала. Она сказала, что сына выкормит олениха.
– Тысяча морских дьяволов… – пробурчал старый Бьерн, пугливо отодвигаясь от дрожащего ребенка. – Так вот зачем ты купил олениху?
– Олениху я купил, чтобы ты набил свое глупое брюхо, – разозлился хозяин фелага. – Откуда я мог знать, что у нее есть молоко? Эй, парни, тащите ее сюда, может, удастся еще раз подоить?
Молоко у хромоножки осталось. К общему разочарованию, Волчья Пасть запретил резать олениху, пришлось зажарить гусей. Сам херсир сидел на корме, мочил в молоке тряпку и давал сосать ребенку. Как покормить его иначе, никто не придумал. Малыша завернули в безрукавку из овечьей шерсти. Матросы и купцы с других кнорров быстро прослышали о найденыше. Многие приходили к костру в надежде поглазеть на проплешину в форме волчьего следа, на диковинный коготь, но никто не сумел прочесть непонятные письмена.
В тот месяц Жатвы самому Свейну шел двадцать пятый год, а сестра его Хильда родилась на два года раньше. Глядя в пугающе темные, неподвижные глаза ребенка, купец впервые задумался о том, что пора самому посвататься к красивой богатой девушке. У него имелся надел шириной в день пути и крепкий дом по соседству с фермой Олава Северянина, мужа Хильды. Не до старости же ходить по морям…
– Затушить костры, все на борт, по местам! – вскричал Свейн, когда матросы обсосали последние гусиные косточки. Херсиру все меньше нравился цвет воды у горизонта. С запада, куда им предстояло держать путь, рваными клочьями наползал туман. И вместо длинной пологой волны на море заплясали пенные буруны.
– Гей, сниматься с якоря! Смена гребцов! – отозвались старшие фелаги на других кораблях. – Парус по ветру…
Но далеко отплыть им не удалось. Надежды Свейна Волчья Пасть засветло проскочить полосу туманов разбились об острый нос вражеской ладьи.
– Эсты… – выдохнул кто-то на первой банке гребцов. Сквозь сонную морось на мгновение показались три желтые точки. И тут же пропали.
– Их много? Уж точно трусы… Спрятались, как трусы, ждали, пока мы отойдем.
– Они как стая стервятников! В море не выходят, трутся подле берега!
– Эй, парень, живо наверх! – Кормчий подзатыльником отправил на мачту юного дренга.
Тот в мгновение ока взлетел по гладкому сосновому стволу и дважды свистнул. В ответ на его свист совсем близко свистнула вражеская стрела и упала далеко за кормой. Впередсмотрящий под дружный смех товарищей кубарем скатился на палубу.
– Ну что там? Сколько их? – Раздувая ноздри, херсир напряженно вглядывался в мутный горизонт. Откуда ни возьмись, налетел ветер, погнал высокую волну. Дружинники изо всех сил налегали на весла, стараясь быстрее вывести груженый кнорр на глубину.
– Пять больших кораблей, хозяин. Похожих на нашего «Белого быка», хозяин. Они разделились и сейчас пытаются нас окружить. Два корабля на веслах уходят к югу, но они вернутся…
– Они уже возвращаются, – перебил Ульме Лишний Зуб. – Они отошли, чтобы ударить в тыл.
– Это все найденыш, мальчишка… – зашептались бывшие викинги.
– Живо, свободная смена – к оружию! Спустить парус! Кормчий, держим прежний курс! – рыкнул херсир. – Хаук, бегом на корму, передай остальным, чтобы строились в линию! Ульме, сколько у них людей, как думаешь?
– Отсюда я пока не вижу, – возвращаясь к румпелю, ответил Ульме. – Я вижу только желтые точки. Но они наверняка нападут на нас.
– Уж в этом я не сомневаюсь… – зло сплюнул херсир. – Гей, Хаук, спроси у наших, сколько у них треллей на борту? Магнус, слышишь меня? Передать всем – свободной смене поднять щиты! Всем раздать копья! Они хотят прижать нас к берегу, но мы не вернемся!
Гребцы ударили веслами с удвоенной силой. Вдоль бортов взметнулись пенные фонтаны. Маленький Хаук на корме махал руками, сжимая два цветных лоскута ткани. Форинги на других кноррах легко читали этот незамысловатый язык. Повинуясь железной воле херсира, слаженный военный механизм пришел в движение. Были отодвинуты палубные доски, из трюма немедленно извлекли два сундука с запасными мечами, стрелами и объемистую вязанку копий. Торговые корабли выстроились в одну линию, точно настоящие боевые драккары. Впрочем, два узконосых скоростных корабля у Свейна имелись, но их явно недоставало, чтобы отразить серьезную атаку.
Гребцы теперь сидели по двое, свободные сменщики выстроились у планшира, прикрывая товарищей длинными щитами. «Белый бык» наращивал скорость, другие еле поспевали за ним.
– Хаук, передай на «Цаплю» – готовить веревки! Большому Аки – всех свободных людей на правый борт. Делаем как обычно. Зажмем их между бортами…
– Хочешь связать носы? – уточнил старый Бьерн. – Тогда мы лишимся маневра!
– Если не свяжем – лишимся кораблей по одному! – прокричал в ответ херсир.
Форинги на соседних кораблях выкрикивали команды. На носу каждого кнорра изготовились лучники и лучшие копьеметатели. Щиты полностью прикрыли весельные порты. Беспалый Грим на «Цапле» размеренно лупил дубинкой в кожаное брюхо барабана.
– Они уже близко!
– Следи за небом!
– Это все мальчишка… – снова прошипел кто-то. – Недобрый знак, нельзя было его подбирать!
Свейн оглянулся на своих, но увидел только напряженные плечи и опущенные вниз лохматые головы.
– Вон они, сзади! Ага, не успели!
На секунду Свейну показалось, будто на фоне серых туч промелькнуло более темное облако.
– Щиты вверх! – прокричал он.
Первая порция стрел обрушилась на палубу «Белого быка». Одного убило, двоих ранило, остальные стрелы горохом замолотили по щитам, прорвали ткань шатра, застряли в свернутом парусе. Два боевых корабля, стремившиеся незаметно напасть сзади, не успевали прижать флотилию шведов к берегу. Свейн теперь хорошо различал, как в бессильной ярости эсты трясут копьями. Зато впереди показались те, кто ждал в засаде. Они даже не торопились. Три узконосых корабля расходились веером.
– На палубе самого большого – человек сорок, – доложил сигнальщик.
– Кажется, нам пора? – тихо спросил Бьерн.
– Кормчий, право руля! – заорал херсир. – Левый борт, табань! Правый борт, разворот! Хаук, передай всем! Берем этих дурней!
В нем разгоралась слепая ярость. Ах, как любил Свейн Волчья Пасть эти минуты перед боем! Когда кровь уже кипит в венах, руки до боли сжимают секиру, но драться еще рано. Еще рано пускать в ход железо, еще можно побороться хитрость на хитрость! Он обманул их, он сумел провести этих жадных глупцов!
– Щиты сомкнуть!
С длинных желтых кораблей взлетела вторая порция стрел, но ни одна не достигла цели.
– Хорошие наконечники! – одобрительно крякнул кормчий, выдергивая из румпеля сразу три стрелы. – Мне пригодятся!
Эсты слишком поздно поняли свою ошибку. Они надеялись стать загонщиками и гнать дичь на более сильного охотника, но сами очутились в западне.
Маленькая торговая флотилия дружно развернулась и устремилась навстречу врагу.
Свейн уже видел растерянную красную физиономию здоровяка, оседлавшего деревянную морду оленя на форштевне корабля. Прямо на него неслись шесть крепких кнорров и два драккара, и на носу каждого, потрясая копьями, толпились не трусливые торговцы, а отчаянные викинги!
