Роли леди Рейвен. Том 2 (СИ) - Снежная Дарья (е книги TXT) 📗
Я легко сбежала по мраморным ступенькам и бодрым шагом направилась вниз по бульвару, но не успела сделать и пары шагов, как меня окликнул незнакомый хрипловатый голос. Недоуменно обернувшись, я с мгновенно взметнувшейся злостью уставилась на приближающегося Арчи Оллина.
– Я вас заждался, милая леди, – виконт по-джентельменски приподнял цилиндр и дружелюбно оскалился. – На балу нам так некстати помешали.
– Нам не помешали. – Я задавила самый первый порыв просто повернуться спиной и продолжить путь в своем направлении. Во-первых, не отцепится. Во-вторых, улепетывающая от джентльмена леди куда больше бросается в глаза, чем мирно с оным беседующая. – Нам помогли поставить точку в бесполезном и бессмысленном разговоре.
– Эрилин, ну право слово, хватит дуться. – Арчи сделал шаг вперед, и я с трудом удержалась от того, чтобы отступить. Выражение лица у мужчины было таким искренне виноватым, что будь я все той же семнадцатилетней дурехой, я бы наверняка купилась. – Я выпил лишнего и сказанул лишнего. Я вовсе не держу на тебя зла за…
– Ты не держишь на меня зла?! – Я против воли сорвалась на фальцет. Тут же опомнилась, взяла себя в руки и продолжила уже спокойно. – Лорд Оллин, давайте мы с вами расставим вещи на свои места. Мы – чужие люди. Между нами – ничего нет. И не было. И не будет. Поэтому прекратите меня преследовать.
– А не то что? – резким, хриплым голосом отрезал мужчина, разом переменившись. Напускное равнодушие стекло с него, как помои с камней мостовой под ударившим ливнем. Взгляд сделался злым, колючим и откровенно пугающим.
Я как-то разом заметила то, что ускользнуло от меня за маской воспоминаний в темный вечер на балконе. При свете стало видно, что Арчи изменился и сильно. Под глазами залегли глубокие тени, кожа казалась пергаментно бледной, потрескавшиеся губы, резкие морщины на лбу.
– Я хотел с тобой по-хорошему, Эри, видит Бог, хотел! – говорил он негромко, но яростно, даже одержимо. – Я был бы с тобой ласков, как тогда. Тебе же нравилось, будешь отпираться? Но раз ты, дрянь деревенская, по-хорошему не хочешь, будет по-иному.
В животе неприятно, холодно екнуло. Все тело напряглось, будто готовилось сорваться с места, убежать. Да только смысл?
– Мне нужны деньги, пятьсот толлов, для начала, – бесхитростно заявил Арчи. – И ты мне их принесешь. Заработаешь сама, выпросишь у папочки или своего любовника – мне без разницы. Принесешь деньги послезавтра, ко мне. А не принесешь – вся столица будет знать о том, что леди Рейвен – маленькая потаскушка. С твоей скандальной репутацией мне даже не придется никого в этом сильно убеждать.
Откуда он знает? После всего им сказанного у меня в голове билась одна лишь мысль – откуда он знает про Кьера? И что именно про него он знает?
Словно в ответ на этот немой вопрос, виконт продолжил, придвинувшись ещё ближе:
– Я не знаю и мне плевать, кому из высокопоставленных чиновников ты греешь постель, только знай, что деваться тебе некуда. Скажу слово – и общество будет закрыто для тебя навсегда, и на герцогском балу тебе больше не блистать, птичка, – обращение, которым он награждал меня тогда, восемь лет назад, сочилось ядом. – И посмотрим, как ты тогда запоешь…
– Ты не знаешь, с кем связался, Арчи, – холодно проговорила я, стараясь, чтобы голос не сильно дрожал от гнева – ещё примет за страх.
– Я-то не знаю? Да ты ничтожество, пустое место, выродок опального рода. На тебя всерьез не глянет ни один аристократ. Личико премилое, да. С таким личиком ножки раздвигать самое оно. Хотя и это у тебя получалось так себе. Или поднатаскали?
Спокойствие. Спокойствие. Спокойствие. Если я сейчас врежу ему между ног, больнее будет ему, а хуже – мне. Вдох. Выдох.
– Ты может и в департамент-то через постель попала? Кто там у вас начальником криминалистики, а? Не его ли на меня натравишь? Только не полезет он за тебя вступаться. Ни одному нормальному мужику такие проблемы не нужны. Вышвырнет и найдет себе другую, помоложе да без скандалов.
Арчи, наконец, закончил свою пламенную речь и изучив взглядом мое застывшее лицо, плотно сжатые губы и остекленевший взгляд куда-то мимо его плеча (смотреть на него не было сил, убью ведь, прости Господи, грех на душу возьму), бросил с презрением и превосходством:
– Послезавтра, Эрилин. И я ещё щедр, что не требую прямо сейчас.
Я сжала пальцы, впиваясь ногтями в ладони, с трудом удерживаясь от того, чтобы расцарапать эту омерзительную физиономию, а Арчи со всем почтением приподнял шляпу, поклонился, прощаясь, и прошел мимо, напоследок ощутимо задев плечом.
Я осталась стоять посреди бульвара.
И, как ни странно, в голове продолжала биться все та же настойчивая мысль – откуда он узнал, что у меня кто-то есть? Я не могла толком понять, почему мысль эта затмила все сказанное Арчи, но она совершенно не давала покоя. Свет об этом не знает, иначе мама бы уже лежала при смерти, а виконту нечем было бы меня шантажировать. А значит, не знает никто…
Кроме того, кто до сих пор эту тайну благополучно хранил. И кто, совершенно определенно, состоит с Арчи Оллином в подобии дружеских отношений. И кому мне повторно захотелось надавить от души на свежий перелом, который, желательно, самой же и организовать!
Я зло выдохнула, сжала губы и решительно взмахнула рукой, подзывая извозчика. Возможно, Кьеру придется меня немного подождать, но дело определенно не требовало отлагательств.
Спустя чуть менее получаса я постучала в высокую темную дверь одного из массивных особняков на улице Черного дуба. Дверь открылась быстро.
– Добрый вечер, мэм.
– Леди Эрилин Рейвен, – холодно представилась я.
– Прошу прощения, миледи, но милорд Грайнем никого сегодня не принимает.
– Меня примет. Сообщите, будьте любезны.
Дворецкий покорно поклонился и распахнул дверь шире, приглашая меня войти.
– Подождите здесь, миледи, прошу вас.
И я осталась ждать в холле, обитом панелями из орехового дерева. Адрес лорда Грайнема вызнала, конечно же, матушка. Которая уже на следующий день после бала начала строить планы о том, что надо будет обязательно выбрать дождливый денек и словно невзначай отправиться гулять без зонтов под окнами графского особняка. Ведь настоящий джентльмен никогда не оставить дам мокнуть на улице. Впрочем, потом она приходила к выводу, что мой вид мокрой кошки может его отпугнуть, и план выстраивался новый. Все их я не запомнила, в отличие от адреса – так, на всякий случай. Который настал даже быстрее, чем я могла подумать.
Ждать пришлось недолго. Послышался глухой стук металла о дерево и прихрамывающие шаги, и граф Грайнем предстал передо мной с крайне изумленным выражением на вечно хмурой физиономии.
– Леди Эрилин? Признаться, я удивлен.
– Неужели? – в моем голосе не звучало ни малейшей приязни. – То есть вы хотите сказать, что не имеете ни малейшего отношения к тому, что лорд Арчибальд Оллин пришел сегодня требовать с меня денег?
Формулировку я нарочно сгладила, на всякий случай, но физиономия графа из изумленной сразу сделалась привычно-мрачной, подтверждая все мои умозаключения.
– Прошу вас, – он сделал приглашающий жест рукой в сторону одной из открытых дверей. – Смит, чай, будьте любезны для леди.
Когда мы устроились в креслах гостиной: я – с прямой спиной, будто стальной стержень проглотила, Грайнем – неловко вытянув больную ногу и пристроив рядом трость, – граф произнес негромко:
– Кажется, я должен принести вам свои извинения.
– Скажите откровенно, вам это удовольствие особое доставляет? – ядовито осведомилась я.
– Простите?
– Сначала наделать-наговорить гадостей, а потом – извиняться. Очень удобная позиция. И душу отвести и, вроде как, остаться приличным человеком!
Мужчина недовольно дернул уголком губ, черты лица сделались жестче. Было очевидно, что он сдержал в себе нечто резкое, что готово было сорваться с языка, и, возможно, будь я чуть более спокойна, я бы оценила эту наконец проявленную сдержанность. Но гнев на милость меня это сменить не заставило. Поединок взглядов длился мгновение и завершился графским поражением.
