Это не мой мир (СИ) - Петрова Мария (читать хорошую книгу .txt) 📗
— Ага, вижу, и коней, целых два, стало быть, тоже угнанные. А спать как будем, прямо тут?
— А чем тебе не перинка? — Ким Чхоль осторожно похлопал по бревну, изображая, что взбивает его для мягкости. — Чур я первый! И поесть не забудь, у тебя осталась ещё какая-нибудь снедь?
— Да, что-то есть… — Я бесшумно развязал мешок и нашарил внутри пару сушёных рыбёшек.
— Эх, горяченького бы сейчас… У меня уже желудок ноет от всего этого вяленого, да сушёного. Спасём Арён, остановимся у реки и наловим рыбы, сварю отличную уху!
— Что это?
— Суп такой, из рыбы. Всё, я спать, хорошего тебе дежурства, растолкай, когда посчитаешь нужным, я тебя сменю. Эй, хозяин долины, не хочешь прилечь рядом, у тебя наверняка тёплые бока.
«Бревно тебя согреет!»
Мудрейший обошёл меня и улёгся по другую сторону от Ким Чхоля, подогнув под себя ноги. Я же тихонечко перевернулся, чтобы размять затёкшее тело, и продолжил наблюдать за уже откровенно пьяными имперцами.
— Проснись! — мой друг тряс меня за плечо.
Мы сменились совсем недавно, я не проспал и до рассвета, но соломенношляпые совершенно этого не знали, да и если знали бы, наплевали. Они спешно собирали свой лагерь. Угли уже раскиданы, лошади запряжены, а сапоги просушены.
Протерев глаза я осторожно потянулся и кивнул Чхолю, давая понять, что окончательно проснулся.
Плестись пришлось очень медленно, клячи тянули гружёную телегу едва-едва, а страдающие от похмелья вояки и не стремились их подгонять. Идут и ладно.
Мы же крались, пригибаясь, ныряя под каждый куст, стараясь не упустить цель из виду, а если вдруг дорога вела по открытой местности, прислушивались к скрипу колёс и короткой нечленораздельной ругани, похожей больше на рычание, которая беспрестанно сопровождала процессию.
К лагерю дошли только под вечер, несколько обогнав конвой и телегу. Долина кончилась обрывом, и перед нами раскинуло свои широкое объятия море. А на самом его берегу нашлось местечко для небольшой деревеньки. В ней и основались имперцы, захватив местных жителей в заложники.
Спуск предстоял долгий. Дальше дорога становилась серпантином, часть её скрывал лес, а конец утыкался в поле, за которым и стояла деревушка.
— Что дальше? — Мне показалось или Чхоль правда предложил мне решать?
— Давай действовать скрытно, — тут же заговорил я, не давай воину шанса передумать и сделать всё самому, — Захватим телегу, переоденемся в дурацкие соломенные шляпы и проникнем в деревню, разведаем всё и вызволим Арён без лишнего шума.
— И оставим селян в лапах захватчиков?
Да, о жителях я как-то не подумал.
Из-за угла раздался привычный скрип колёс и мы спрятались за обочиной. Мудрейший с опозданием, но улёгся рядом с нами, прижав голову к земле.
— Наверняка, у них должен быть генерал, если лишим их военачальника, остальные просто разбегутся! — Как можно тише я продолжил излагать план, созревший в моей голове.
— Не думаю, что лишившись генерала имперцы тот час же побегут домой. Реорганизуются и кинутся разорять остальные селения. Сам же слышал, армия сейчас на границе, здесь, в глубинке вряд ли хоть кто-то сможет ответить обученным воинам.
«Если он хотел предложить свою идею с самого начала, зачем вообще спрашивал моё мнение?» — подумал я, но вслух сказал только:
— И что ты предлагаешь?
— Устроим переполох! Хвостом Дракона я могу устроить им весёленький пожар! Переоденемся, как ты и говорил, разведаем, где они держат жрицу и где у них казармы, а затем просто спалим всё дотла и воспользовавшись суматохой выкрадем Арён. Только жечь надо ночью, пока имперцы спят.
— Но ведь и селяне тоже будут спать и не смогут спастись!
— Зато кроме этой деревни ни одна больше не пострадает. Мы уничтожим обосновавшегося в тылу противника и спасём жрицу! Это необходимая жертва!
Телега и сопровождавшие её соломенношляпые уже подошли к нам совсем близко, действовать надо было сейчас в любом случае, так что я отложил наш спор. Не сговариваясь мы с Чхолем вскочили на ноги и бросились на испугавшихся имперцев. Один из них громко икнул и потянулся к рукояти меча, но пинком я выбил землю из-под его ног и с размаху засадил стрелу прямо в горло голыми руками. А Ким Чхолю не пришлось даже вынимать меч из ножен, его удары тут же отправляли ничего не понимающих имперцев в вечный нокаут. Никто из них не успел хотя бы протрезветь от испуга. Схватка прошла быстро и тихо. Даже мудрейший подсобил: не дал напуганным лошадям сбежать.
Только вот подобрать подходящие по размеру паджи** оказалось трудно, но нам всё же удалось и это.
«А теперь-то как я пойму, что вы это вы!» — выдал мудрейший, когда мы с Чхолем уже надели дурацкие соломенные шляпы.
— Я же говорил! Мы красавчики, не то что эти, — воин брезгливо пнул одно из тел.
— Давай-ка спрячем их, чтобы паника не началась раньше времени, — предусмотрительно предложил я.
Оттащив трупы подальше от дороги и прикрыв их сверху травой и сухими ветками, мы вернулись к телеге. Ким Чхоль стянул с неё покрывало и, разорвав, обмотал им Хвост Дракона.
— Всё ещё думаешь спалить там всё? — я залез на козлы и взялся за поводья.
Ким Чхоль не ответил мне, вместо этого он повернулся к мудрейшему:
— А как ты будешь маскироваться? В таком виде тебе с нами нельзя. Можешь стать одной из кобыл, если хочешь.
«Кому сила дана, тот силой свою ношу и тянет, а кому дан ум — с умом к делу и подходит.»
— Не нужно придумывать нескладные афоризмы, если можешь вместо этого просто сказать "нет".
«Нет. Я буду наблюдать за вами отсюда.»
Очень жаль, помощь мудрейшего нам бы весьма пригодилась, мне не хотелось подначивать его, как Чхоль, но если слегка поддразнить, глядишь и купится.
— Посмотрите на него! Голова дракона, а хвост змеи! Долина в опасности, а всё что может её хозяин — сидеть в кустах и глядеть издалека, изредка пакостя, совсем как дитя!
И с этими словами я припустил лошадей, не давая мудрейшему возможности ответить.
_______________________________________________________________________________________
*Макколи — алкогольный напиток, известный так же, как "корейское рисовое вино".
**Паджи — мешковатые штаны.
От тюрьмы и от сумы не зарекайся
Вовсе не макколи делало имперцев медлительными, а чёртова телега и еле-еле плетущиеся лошади. Наша поездка длилась целую вечность, а от бесконечного скрипа уже болела голова. Тропа петляла, спускаясь к морю. Каждый раз, когда мы поворачивали, казалось, что деревня совсем рядом, но лес всё не кончался, хотя дорога уже стала пологой, а значит, спуск остался позади.
— Чуешь? — Чхоль громко вдохнул, — Пахнет чем-то сладким и мерзким одновременно…
Принюхавшись, я понял, что он имеет в виду. В воздухе разливался смрад, знакомый каждому, кто хоть раз участвовал в полевых сражениях, и кому посчастливилось выжить.
То был запах гниющих тел — тошнотворный парфюм смерти.
Лес вдруг оборвался, и мы выкатили на утоптанное поле. Вонь стала просто невыносимой, но это не самое худшее. Хуже было то, что по бокам дороги, в вырытых наспех ямах с неровными, обваливающимися краями, лежали трупы. Наваленные друг на друга мужчины, женщины и дети. Рассматривать это то ещё удовольствие, но даже беглый взгляд помог мне определить, что эти тела принадлежали обычным рабочим селянам. Видно было, что некоторые лежат здесь уже давно, а прочие — те что лежали сверху, брошены совсем недавно. Их бледные лица ещё не искажены следами разложения.
Чхоль с силой хлестнул лошадей по крупам, чтобы хоть как-то подогнать сонных кобыл и скорей проехать это поле смерти и смрада.
Наконец, дорога вывела нас на берег. Вони здесь почти не чувствовалось, видно морской ветер уносил запах в сторону. Или мы уже принюхались.
Неприветливо встречали нас посеревшие от времени и бедности домики. Мы приблизились к захваченной деревне. По бокам дороги расхаживали имперцы, как только мы показались на берегу, они лениво заняли позиции, больше беспокоясь об уставе, нежели видя в нас хоть какую-то угрозу.
