Острова междумирья - Арчер Вадим (лучшие книги онлайн txt) 📗
Он посмотрел на Зербинаса, затем на Фэра, проверяя, как они восприняли его слова.
– Я не люблю принуждения, – заметил на это Зербинас, – но я согласен, что любое дело лучше делать с друзьями, чем в одиночку. Я бы даже сказал, что друзья сами по себе – ценность, а чем я буду с ними заниматься, это уже не так важно. Вряд ли те, кого я признал своими друзьями, предложат мне заняться чем-то неприемлемым.
– Я даже не знаю, как мне найти мой мир, – прозвучал голосок Фэра. – Если друзья не сумеют помочь мне в этом, я хотя бы не буду одиноким.
– Я еще не сказал об этом, – снова заговорил Хирро, – но вы угадали, наш союз основан на дружбе и добровольной помощи. Единственное обязательное условие для каждого из нас – держать в тайне все, что не касается его лично.
– Нам нетрудно было угадать, потому что мы знаем тебя, – сказал Зербинас. – Я вполне полагаюсь на твой вкус и согласен считать своими друзьями всех, кого ты считаешь своими друзьями.
– И я, – добавил Фэр. – А что касается тайны – я вообще не люблю болтать лишнее.
– В сущности, мы и представляем собой компанию друзей, хотя называем себя союзом Скальфа, по имени великого асфрийца, создателя системы искусственных каналов между мирами. Этот союз был основан еще учениками Скальфа, но никогда не был многочисленным из-за принципа подбора его членов. Мы не берем к себе новичков только потому, что они могут оказаться полезными – необходима некая внутренняя общность, наличие дружеских отношений между всеми членами нашей компании. По нашим правилам, нужно согласие троих, чтобы я представил вас остальным. Первый – это я, второй и третий, как вы наверняка догадались – это Раундала и Ринальф.
– Но ты не оставался с Ринальфом наедине, – вспомнил Зербинас.
– Все мы хорошо знаем друг друга, поэтому такие вещи у нас не обсуждаются, а подразумеваются. Ринальф хорошо встретил вас, когда я привел вас к нему, и не стал возражать против вашего дальнейшего участия в деле – следовательно, он признал вас. Его согласие вдвойне весомо, потому что сейчас он считается у нас неофициальным главой союза.
– А почему неофициальным?
– Потому что у нас нет ничего официального. В доме Ринальфа собираются остальные, да и по возрасту он уже ни на что другое не годится. Мы уважаем старика, прислушиваемся к его мнению, он заботится о нас, помогает амулетами и сведениями – он чрезвычайно много знает. – Хирро улыбнулся: – Кое-кто из нас еще помнит, каким он был помоложе. Сам я это время не застал, но знаю по рассказам.
– А много членов в вашей компании? – полюбопытствовал Зербинас. – Это, полагаю, уже не секрет для нас с Фэром?
– Мне говорили, что их никогда не бывало больше десятка, потому что большее количество членов неизбежно распадается на мелкие группировки. Да и из этого десятка, как правило, активными участниками союза бывают не все. Некоторые по разным причинам – обзаводятся семьей, поступают на службу или просто теряют вкус к беспокойной жизни – пропадают из вида надолго или даже навсегда. Сейчас, кроме тех, кого вы уже знаете, регулярно встречаются еще трое-четверо. У нас есть определенные дни, по которым мы собираемся у Ринальфа, но мы нередко заглядываем к нему и так, по обстоятельствам.
– Значит, скоро мы познакомимся с остальными?
– Даже очень скоро. Я потому и завел с вами этот разговор, что через три дня у нас очередная встреча.
Хирро замолчал, давая своим спутникам обдумать свалившиеся на них сведения. Остаток пути он отвечал на их вопросы, касающиеся союза Скальфа и его деятельности, но ни один из них не спросил, почему именно им было предложено войти в союз, хотя на свете не так уж мало сильных магов. А ответ был таким – член союза не должен был иметь других привязанностей в жизни.
Когда они вернулись в дом Ринальфа, хозяин встретил их аппетитным, дымящимся завтраком.
– В это время я завтракаю сам, – пояснил он это маленькое попустительство своему правилу. – Я вспомнил, что вы вот-вот должны вернуться, и приготовил еду на всех.
Маги в одно мгновение смели завтрак и голодными глазами обшарили стол. Ринальф, до конца выполняя роль хозяина дома, нарезал им бутербродов с копченым мясом и подлил из кувшина настоя иги.
– Ну, как ваша вылазка? – спросил он, когда они насытились. – Надеюсь, все удачно?
– Удачно, учитель, но ровно наполовину, – Хирро вынул отнятые у Гестарта амулеты. – Вот кулон защиты от наговоров, а вот кое-что из остального. Лечебные амулеты пришлось оставить на лапе улдара, а браслет усиления заклинаний у Къянты. Если доверять словам Гестарта, она прихватила усилитель с собой и скрылась в неизвестном направлении, когда получила отставку по причине порчи ее внешности.
– Понимаю, понимаю, – покивал Ринальф. – Ну, лечебные амулеты можно не возвращать. Там не было ничего особенного, их легко сделать заново. Усилитель тоже довольно прост в изготовлении, мне хватит нескольких месяцев, чтобы повторить его. Плохо, конечно, что он попал к приверженцам темного огня, но один усилитель еще не делает сильного мага. Думаю, вам не стоит специально гоняться за Къянтой, хотя не забывайте при случае, что этот амулет у нее. Хорошо, что вы вернули кулон – это универсальная вещь, которая не позволяет причинить вред, даже если колдун заполучил немного крови предполагаемой жертвы, не говоря уже обо всем остальном. Я делал его тринадцать лет, потому что при его создании требовалось определенное сочетание больших небесных тел. Благодарю вас, молодые люди, я доволен.
Он забрал амулеты у Хирро и ссыпал их в карман своего домашнего халата.
– Да, Хирро, – повернулся он к пиртянину. – На этот раз ты не принес с собой никакой оберточной бумаги?
– Нет… – недоуменно глянул на него Хирро.
– В прошлый раз ты принес амулеты Могрифа в чрезвычайно любопытной упаковке. Ты помнишь, откуда она взялась у тебя?
– Конечно, помню, учитель. На ней лежали эти амулеты, и я для скорости схватил их вместе с ней, чтобы не собирать поштучно. Там была стопка листов, я взял несколько верхних.
– Ты заметил, что на них написано?
– Какой-то незнакомый язык… Я решил, что это местный, асфрийский. Мне здесь всегда хватало алайни, и я не учил местный – на слух кое-что знаю, но читать не могу. Для меня это лишние знания.
– Мальчик мой, лишние знания, как и деньги, никогда не бывают лишними, – с упреком глянул на него Ринальф. – Совершенно очевидно, что ты не только не знаешь асфрийского, но и не знаком с языком мудрости, которым когда-то пользовались Древние Архимаги, потому что бумаги написаны именно на этом языке.
– Вот как! – пораженно воскликнул Хирро. – И что же там написано?
– Никто не знает точного значения всех слов языка мудрости, хотя до нас дошли написанные на нем книги, – вздохнул Ринальф. – Что-то известно, о чем-то можно только догадываться. Наш асфрийский имеет общие корни с языком мудрости, поэтому я смогу разобраться в бумагах Могрифа, но это требует времени. Пока я могу показать вам только то, что успел перевести за вчерашний вечер.
Проводив их в гостиную, где было достаточно кресел для всех, он сходил в лабораторию и вернулся оттуда с пачкой смятых и тщательно расправленных листов бумаги. Отдельно он держал гладкий лист, на котором было записано переведенное накануне.
– Я обратил внимание, что записи отличаются почерком, – сказал Ринальф, подавая магам смятые листы. – Кроме того, часть из них написана на свежей бумаге, а вот эти два, – он выбрал два листа из пачки, – безусловно, на старинной. Видите, бумага побурела от времени и очень ломкая. К сожалению, Хирро, пока ты таскал бумаги в кармане, они кое-где порвались и обтерлись, поэтому некоторые слова плохо видно.
– Если бы я знал, что они заинтересуют вас, учитель, я прихватил бы оттуда всю пачку и обращался бы с ней очень бережно, – сказал пиртянин. – Там написано что-то важное?
– Тот лист, который я успел перевести вчера, по всей видимости, написан самим Могрифом. По-моему, там говорится достаточно, чтобы заинтересоваться их дальнейшим содержанием. Вот, послушайте.
