Слимпериада. Трилогия - Бабкин Михаил Александрович (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
– Извинись! – потребовал джинн. – С почтением извинись.
– Извиняюсь, – покорно сказал Мар.
– А почтение? – с подозрением спросил Мафусаил. – Трепет в голосе – где?
– У меня ангина, – хрипло заявил медальон. – Только что разыгралась. Потому и не слышно почтения. А так – скорблю и каюсь. Всенепременно.
– Извинения приняты, – надменно оповестил Мафусаил океанскую даль. – В первый и последний раз.
– Вот и хорошо, – Семён огляделся. – Не подскажите ли, уважаемый джинн, есть ли здесь поблизости какой-нибудь город? А то всё океан да океан. Надоело уже по пляжу бродить.
– Город? – нахмурился Мафусаил. – А как же, есть город. Там, – джинн уверенно махнул рукой в ту сторону, куда и шёл до встречи с ним Семён. – Там находится трижды благословенный и трижды проклятый город городов, великий Баддур.
– Кстати, а как называется ваш мир? – внезапно заинтересовался Мар. – Какое у него название по имперскому списку истинных миров?
– Мир наш называется Ханским, о любознательная железяка, – довольно вежливо ответил Мафусаил-ибн-Саадик, – и ни о каких имперских списках я никогда не слышал. Как и о какой-то там империи.
– Закрытый мир, – упавшим голосом сказал Мар. – Я как чувствовал! Вот же влипли…
– А дозволено ли будет теперь мне узнать – кто вы такой, о храбрый открыватель бутылок? – почтительно спросил джинн, прижимая руки к груди и низко кланяясь Семёну.
– Дозволено, – кивнул парень. – Меня зовут Семён Владимирович, а любознательную железяку – Мар.
– Воры мы, – равнодушно добавил медальон. – Временно безработные. Специалисты по отладке заклинаний. Из другого мира.
– А! – крикнул пятясь от них Мафусаил. – А!
– Заклинило деда, – посочувствовал Мар. – По спине его постучи. Чего это он, бородой подавился?
– Сбылось моё предсказание! – опомнился джинн, выхватывая из-за пазухи пергаментный свиток и потрясая им над собой, – всё сбылось! И именно так, как я здесь описал. Не солгали мне звёзды! Есть, есть правда в этом мире, – и торжествующе ткнул в небо пергаментной трубкой.
– Значит, вам одним крупно повезло с таким справедливым мироустройством, – заботливо отметил медальон. – Уникальный случай. Можете радоваться, – и едко захихикал. Но тихо-тихо. Чтобы дедушку не обидеть.
Глава 6
Сообщество Лиц, Имеющих Массу Проблем
Семён шёл по направлению к городу; джинн бегал вокруг Семёна Владимировича как приблудная собачонка, преданно заглядывая ему в глаза. И одновременно изливал Семёну душу, витиевато и многословно. Как умел.
– …И тогда звёзды сказали мне, о султан моего сердца, что в наш недостойный мир скоро явятся два великих умельца, два виртуоза воровского дела, кои познакомятся со мной при трагических для меня обстоятельствах и смутят после своими деяниями умы людские, и сотрясут основы города Баддур. И придёт тогда конец правлению великого шаха Карамана, будь проклят он от пяток до кончика макушки!… Два умельца, большой и малый. Причём один будет на другом, а вместе они едины – так сказали звёзды, чем повергли меня в великое замешательство. И находясь в том тягостном недоумении, поведал я неосторожно шаху всё, что узнал от звёзд, не облачив жестокую правду в одеяния недомолвок и иносказаний. И вскричал тогда в гневе грозный Караман: «Лгут твои звёзды! И ты лжец, поганый и недостойный!». И ещё сказал неправый шах: «Коли такие они великие, что шепчут о тех ворах светила небесные, и раз предсказано тебе с ворами теми встретиться – так пусть для начала выкрадут они тебя из темницы стеклянной, заклятьем моим опечатанной; силу и молодость твою пусть выкрадут из сокровищницы моей, ифритом лютым охраняемой! А там видно будет», – после чего трижды хлопнул в ладони и заточил меня в мерзкий сосуд, слугами учтиво поднесённый. И приказал тем слугам закопать бутыль со мной где-нибудь подальше от города. И стал я тем, чем стал, – закончил свою печальную повесть джинн, на ходу промакивая глаза рукавом халата. – Одно лишь меня радует: то, что сбылась первая часть предсказанного звёздами – я на свободе.
– Сокровищница – это хорошо, – одобрительно сказал Мар, – люблю сокровищницы. А вот лютый ифрит – это плохо. Не люблю я ифритов.
– А ты их часто встречал? – Семён козырьком приложил ладонь ко лбу, пристально всмотрелся вдаль. – Похоже, лес заканчивается: впереди что-то вроде бухты виднеется. Значит, скоро будет город.
– Не встречал я ифритов никогда. Но всё равно их не люблю, – упрямо повторил медальон. – Охранник он и есть охранник, как его не обзывай. Тем более лютый. Ну её к чертям, ту сокровищницу! Обойдёмся и без сотрясений основ славного города. Тихо-мирно бомбанём какой-нибудь сейф с заклинаниями и свалим в местечко поспокойнее, без ифритов. На Перекрёсток. В тот дом, с пентаграммой и со связью. Интересное место… Мафусаил, у вас сейфы сложные?
– Нет у нас никаких сейфов, о неразумная железяка, – сухо ответил джинн, – не ведаю я о столь дивных местах для хранения заклинаний. Ибо настоящие заклинания творятся не записанными на бумаге словами, а движением рук, пальцев, глаз и бровей. И тайным напряжением пупка.
– Как так, – не поверил Семён, – да я целую книжку разговорных заклинаний недавно в руках держал! Ни о каких пупках там вроде не упоминалось. Правда, я её толком не смотрел… да и пользоваться теми заклинаниями нельзя – они все первичные. Без необходимых мер защиты.
– Вот! – назидательно поднял палец Мафусаил, – потому словоговорение и стало повсеместно магией недозволенного толка. Ибо от слов говорящих лишь одни беды происходят. Сказано в преданиях, что была когда-то великая битва между небесными богами: богами чародейного слова и богами волшебства тела. И погибли в муках боги слова, страхом необычайным объятые, в страхе том напоследок наш мир породив. И увидели это боги тела, и сошли тогда они в тот несчастный мир и научили жителей его неразумных основам магии жестов и поз. И после оставили их в покое, уйдя в свою небесную высь.
– Слимперские штучки, – презрительно заметил Мар. – Колдовство немытых рук и грязных ногтей. Убожество.
– А насчёт защиты от первичных заклинаний, – продолжил джинн, удачно не расслышав сказанное медальоном, – то встречал я одного мага-отступника, знавшего универсальное слово защиты. Которое добавляется к таким заклинаниям, делая их безопасными и доступными для повсеместного использования. Даже для вовсе неискушённых в магии. Особое слово! Я о нём услышал, когда того словесника-иноверца в шахской пыточной от ереси перевоспитывали.
– Какое слово? – хором воскликнули Семён и Мар.
– Не помню, – расстроенно ответил джинн. – Оно мне и не нужно было, то слово запоминать. Ересь и вред!
– Жаль, – коротко сказал Семён. – Очень жаль. А найти того словесника можно?
– Нельзя, – с сожалением покачал головой Мафусаил. – Ибо прах его был скормлен свиньям в назидание остальным. А свиньи заколоты и скормлены псам. А псы…
– Достаточно, – оборвал джинна Семён. – Круто тут у вас с инакомыслящими… с иначе колдующими обходятся. Не дружелюбно.
– На том и стоим, – гордо кивнул Мафусаил. – Но все ваши проблемы можно с лёгкостью уладить! Стоит лишь вернуть мне из шахской сокровищницы былую силу и молодость, как память моя сразу же восстановится. И я с радостью помогу вам своим волшебным умением, о блистательные воры! Тем более, что я и так должен своему освободителю одно желание – по закону второй, более ранней клятвы.
– А почему не три? – немедленно влез в разговор медальон. – Как правило, обещают три желания, а не одно. Я слышал сказки о джиннах! Меня не проведёшь.
– Раньше надо было меня освобождать, о хитроумная железяка, – усмехнулся джинн. – После первой клятвы. До второй.
– Собственно говоря, – прервал их спор Семён, – не очень-то нам то чародейное слово и нужно было. Нужно, но не очень. Нам бы из вашего мира выбраться, и ладно. Вернуться туда, откуда мы сюда попали. Это можно устроить?
– Разумеется, о владелец говорящего железа, – кивнул Мафусаил. – Можно или изучить волшебство тела, на что уйдёт лет двадцать, и вернуться самому, без посторонней помощи. Или помочь бедному джинну в его беде. За что бедный джинн обязуется выполнить одно ваше сокровенное желание. То есть отправить вас назад.
