По закону перелетных птиц - Нергина Светлана (книга жизни TXT) 📗

– Домна Лойнна, объясните мне, что вы сделали с этим, – кивок в сторону мертвого тагра, – существом?

Она чуть удивленно пожала плечами:

– Уничтожила. Неужели эта нежить находилась под охраной как редкий и вымирающий вид?

– Под охраной? – Принц горько усмехнулся. – Нет, это едва ли. Но вот сделать данный вид редким и вымирающим, а еще лучше вообще реликтовым чрезвычайно хочется всем нам.

– Так за чем же дело стало? – Лойнна грамотно изобразила «непонимание». Хотя била наверняка. Знание – это не просто сила. Это веер беспроигрышных козырей в рукаве при полной осведомленности о картах противника. Даже если это знание получено довольно поздно и невесть от кого.

– За тем, что еще четверть часа назад я был готов признать, что эти твари бессмертны. Как вы его убили?

– Магией.

Лицензии на колдовство у нее, разумеется, тоже нет, но будем надеяться, что принц этим заинтересуется в последнюю очередь.

– Это невозможно! – отрезал принц. – Наш придворный маг – великолепный профессионал, но он не сумел убить тагра магией!

– Тогда, думаю, он издох от старости, – не выдержав, съязвила Лойнна. (Принц развел руками, признавая поражение.) – А других магов, кроме придворного, вы привлекать не пробовали?

Принц смутился.

– Да здесь… Как бы это сказать…

– Они отказались?

– Мы их не просили, – наконец признался принц.

– Почему?!

Глупый вопрос. Очень глупый. Как будто она в первый раз встречается с ситуацией, когда королевский двор и сообщество магов враждуют между собой. Маги – народ нравный и вольнолюбивый, попробуй обложи их налогом или заставь подчиняться законам. У них своя, профессиональная, этика. Но, в конце концов, есть же и просто странствующие маги, наемники, которым глубоко плевать на политический расклад между короной и благообразными старцами с белыми бородами – лишь бы им платили деньги. Почему бы не привлечь их?

– Простите, ваше высочество, я лезу не в свои дела. – Лойнна торопливо присела в реверансе.

– Нет, я отвечу, – перебил ее принц. – Мы не привлекали магов даже не столько из-за разногласий, возникших между нами, но и потому что наш придворный маг клятвенно заверил нас, что он испробовал все существующие способы, но тагр неуничтожим магией. Как я вижу, он солгал…

– Не обязательно, ваше высочество. Ведь я из Эстхарды. Кто знает, вполне возможно, что магические школы здесь и там различаются и вашему магу попросту неизвестно то заклятие, которое я применила.

– Ему платят деньги за то, чтобы он знал все заклятия! – резко заметил принц.

– Это невозможно, ваше высочество, – мягко возразила Лойнна. Нечего очернять коллегу по цеху. Она сама за такое спасибо не сказала бы. – Многие заклятия – это чистой воды импровизация, основанная на каком-нибудь абсолютно бытовом построении. На свете в принципе нет двух магов, колдующих одинаково. Даже если они учились вместе и у одних и тех же наставников. Магия – это то же вдохновение. Разве могут два писателя сочинить одинаковые стихи? Если, конечно, исключить вероятность плагиата…

– Хорошо, убедили, – рассмеялся принц. – Правда, отсюда следует логичный вывод, что таланта в нашем маге кот наплакал, но оставим его в покое. Вы, кажется, хотели получить аудиенцию у короля?

– Да, ваше высочество.

– Тогда идемте со мной. Уж это-то я вам устрою…

Едва завидев эти вишнево-винные отблески в длинных прямых волосах, стражники самодовольно ухмыльнулись: птичка убедилась в незначительности своей персоны. А вот приметив рядом невозмутимо шагающего принца, то и дело наклоняющегося к своей спутнице с вопросом, испуганно вытянулись по стойке «смирно», не решаясь и глаз скосить на неведомую, но весьма эксцентричную особу.

– Его величество у себя? – спросил принц.

– Так точно, ваше высочество! – в один голос гаркнули стражники, и один, главный, добавил: – Вернулись в свой шатер минуты две назад.

– Подождите немного здесь, домна, – повернулся принц к женщине. – Я объясню его величеству ситуацию.

– Как вам угодно, – невозмутимо согласилась Лойнна, и принц скрылся в шатре.

На стражников она едва глянула, лишь рассеянно кивнув в знак приветствия. Ее занимали более важные вещи. Например, такие, как предстоящий разговор с монархом. Принц – это так, разминка, но, судя по нему, если старший брат превосходит или хотя бы не уступает его высочеству в уме, то задачка окажется не из легких.

Секрет Лойнны был прост и даже оскорбительно банален. Она всего лишь виртуозно владела психомагией. Да-да, тем самым презираемым большинством магов разделом ворожбы, которому даже в учебниках и фолиантах уделялся лишь один параграф, да и то «для галочки». Она же, как истинный и опытный профессионал, отлично знала, что в половине случаев специалисту-психомагу собственно магия и не требуется. Ее с успехом подменяют техника, уверенность, опыт и вдохновение. Порой, конечно, приходилось и колдовать, но сила использовалась скорее как острая приправа, оттеняющая вкус изысканного блюда, нежели как основа воздействия.

Для достижения такого результата достаточно было обладать хотя бы начальными навыками управления магическими энергиями, минимальными природными данными (подвластный воле голос, сильный взгляд, необычная жестикуляция, умение «держать внимание») и изрядной изобретательностью. Да и ступеней подготовки к воздействию было всего три: определение цели – что конкретно требуется от человека; набросок двух-трех черновых вариантов ее достижения да особое внутреннее состояние – своеобразный полутранс, служащий непоколебимой защитой от всех внешних раздражителей.

И достигать такого состояния Лойнна умела столь совершенно, что могла бы и вас поучить. Просто закройте на минуту глаза и окунитесь в море собственной памяти. Вытащите из пыльных сундуков воспоминаний самые любимые, самые яркие и пестроцветные гобелены жизни. Знакомое до боли, до последней черточки лицо любимого человека… Заливистый смех, смешанный с шумом прибоя и скрипом песка под босыми ногами… Выпитый до дна, как бутыль густого терпкого вина, под тоскливый и манящий голос гитары вечер в темном лесу… Прочитанный залпом, за одну мелькнувшую, точно мгновение, ночь чей-то роман, забытый прежним хозяином в поезде на верхней полке… Три строки стихотворения – самого дорогого, самого любимого: «Согреться в пламени не своего костра я лишь мечтаю – большего не надо. Я знаю, как реальности искра испепеляет тень ночного взгляда…». [10]

И вот тогда, снова открыв глаза, вы вдруг увидите, как преобразился мир за эти несколько мгновений, и поймете, что никто и ничто на свете не сможет ничего противопоставить той силе, что вдруг зажглась внутри вас, словно свеча, вспыхнувшая от короткого поцелуя быстро сгоревшей спички…

Лойнна не закрывала глаза – она, как ни крути, была в очень людном месте, и не следовало шокировать людей, не обретя среди них сначала своего места и уважения. Она смотрела перед собой, но любой, заглянувший в бездонные янтарные глаза, понял бы, что она видит отнюдь не сияющие шлемы стражников и не их снова вытащенные из ножен мечи…

– Домна, войдите! – повелительно донеслось из шатра.

Ведьма решительно тряхнула роскошной черно-красной гривой и невозмутимо вошла внутрь. Присела в формальном реверансе:

– Воды и огня, ваше величество!

Изнутри жилище не поражало роскошью, хотя чувствовалась плохо скрытая привязанность к надутой вычурности. Единственное кресло – собственно, для монарха (принц стоял по правую руку) – устлано шелковыми тканями, на столе – отделанный золотом канделябр, на руке короля лениво посверкивали тяжелые перстни. И это при том, что на шелке сидеть – сущее наказание (соскальзываешь с него все время!), потребность в канделябре с новыми, неоплавленными свечами представлялась весьма иллюзорной, а перстни здорово раздражали и самого короля, то и дело соскальзывая с вспотевших пальцев.

– Подойдите и назовитесь! – произнес его величество.