Белая кровь. Пробуждение бога (СИ) - Болдырева Ольга Михайловна (читать хорошую книгу TXT) 📗
Он, следом за другом добравшись до мертвецов, почти оттащивших Блеир к крупному разрезу, без раздумий вломился в их ряды, расшвыривая тела осатавшимися крупицами резерва.
“Какое мое имя?”
Времени на сомнения не осталось. Теодор, резко выдохнув, решился и позвал силу, дремлющую внутри него клубком ядовитых змей. Его тень, обретя особенную густоту и четкость, хищно оскалилась. А затем, не оборачиваясь на испуганный окрик Яна, Кестер шагнул в аномалию, разделившую их с друзьями. Раздался хлопок и разрез, мигнув, исчез. Добравшись до друзей, Теодор подтолкнул их к двери, показывая, что Яну нужна помощь с кодом.
Алекс, с трудом взяв себя в руки, кивнул, потянув за собой Энтони и Лили.
За это время боевикам удалось отбить Одру. Корф из последних сил создал воздушную волну, отбросив тела на прочный экран, а Айвен подхватил Блеир на руки, бросившись к остальным.
“Завтра не настанет…”
Пригнувшись и шарахаясь от новых разрезов, ребята добрались до кодовой двери. Энтони, пока Теодор и боевики открывали дверь, обернулась назад: следующие за ними мертвецы, казалось, не видели аномалий. Они задевали разрезы, теряя части тел, пачкая пол черной густой кровью.
Панель, приняв код, тонко пискнула, открывая замок.
Отчаянный шепот стих, оставшись по ту сторону двери.
В коридоре было пусто и холодно.
Ребята, наконец, смогли выдохнуть.
– – Крипс, останови Корфу кровь, – – указал на Готхольда Теодор, – – немедленно.
Лили нервно кивнула, зашептав формулу заклинания, и неуверенно сделала несколько пассов. На месте открытой раны замерцала серебристая сфера стазиса.
– – Ее хватит на несколько часов, – – пообещала Крипс и тут же пересеклась с внимательным взглядом Одры. Вздрогнув, целительница отвела глаза, физически чувствуя презрение и разочарование друзей.
Ребята вошли в следующую комнату, не заметив, как за их спинами гнилая кровь собирается в густую массу и продолжает тянуться за живыми. Впрочем, им и без этого хватало поводов для стресса. Они вернулись в ту же самую лабораторию, из которой несколькими минутами раньше бежали. За прошедшее время она изменилась почти до неузнаваемости. Исчезли и жужжащие приборы, и мебель, исчезли бумаги и надписи на стенах. Неизменными остались лишь толстое стекло и стол перед ним. А вокруг царила густая серость. У экрана, опираясь локтями о столешницу, сидел тот же лаборант в разбитых очках. Уже не было на груди карточки-пропуска, а халат сплошь покрывали дыры.
На скрип двери парень не отреагировал.
Ребята же, затаив дыхание, уставились за стекло: воронка исчезла. За экраном не было вообще ничего, кроме беспросветной черноты, будто там заканчивалась реальность.
А лаборант смотрел перед собой на часы с треснувшим экраном. Стрелки на них двигались бессистемно, то бешено вращаясь по часовой, то останавливаясь, то подрагивая на месте, то идя рывками обратно. Тонкие истлевшие пальцы, держащие часы, нервно подрагивали каждый раз, когда стрелки в очередной раз сбивались со своего ритма.
Наконец, лаборант поднял голову и посмотрел на замершую под его взглядом группу. Левая сторона лица парня осталась молодой, правою же иссекли морщины, будто у древнего старика. Сначала он смотрел сквозь них, а потом, наконец, узнав, грустно улыбнулся. И, обесцветившись до едва заметной тени, исчез.
Сломанные часы упали на стол.
В этот же момент дверь прогнулась, будто что-то огромное врезалось в нее с той стороны.
– – Всё. Набегались.
Теодор щелкнул пальцами. Вокруг из пыли соткался темный вихрь, который Теодор плавным пассом направил на стену. В ускорившемся потоке воздуха мелькнула пара ярко-белых электрических разрядов. Коснувшись стены, вихрь разбился о нее темными сгустками, а в следующий момент фрагмент бетонного блока просто растворился, открыв ребятам вид на парк МПГУ.
– – Валим! Скорее!
– – Фигушки после всего этого я уйду отсюда без трофея! – – возмутился Алекс и сцапал со стола сломанные часы.
Остальные похватали все, что попалось под руку.
– – Живо! – – зарычал Тео.
Портал оказался открыт очень вовремя – – за спинами первокурсников дверь все-таки сломалась.
Только выскочив наружу, ребята осознали, что под ноги тоже надо было посмотреть. А теперь они падали. Алекс, Ян и Готхольд, сориентировавшись, кинули вниз импульсы, создав воздушные подушки. Правда, падение они смягчили слабо, но это было в любом случае лучше превращения в лепешки. Удар о землю оказался болезненным, пришлось сильно оцарапаться о куски камней, зато руки и ноги (а самое главное – – головы) были целы.
– – Поверить не могу, что мы выбрались, – – выдохнул Айвен. – – Кестер, за мной долг.
Они лежали на руинах хроно-института, приходя в себя.
Теодор попытался встать, но не смог. Физические силы были на нуле, а магический резерв и вовсе замер на грани полного выгорания. Последние крупицы, которые еще можно было израсходовать, ушли на восстановление шаткого контроля над собой.
Рядом с Тео распласталась Одра и спокойно смотрела в темно-серое небо.
Переведя взгляды вверх, они едва сдержались от новой порции воплей и ругани – – светящуюся арку заполнили глаза. Взгляды – – тоскливые, злые, сумасшедшие, печальные, отчаянные, жадно смотрели на тех, кому удалось выбраться из аномалии живыми.
Теодор с заметным усилием поднял руку и еще раз щелкнул пальцами.
Арка исчезла.
Алекс, встрепенувшись, первым подскочил вверх и тут же навис над Лили.
– – Ты – – целитель или визгливая истеричка? – – обманчиво-спокойно уточнил Рут, легко поднял девушку на ноги и указал на остальных ребят: – – Вот и займись своими прямыми обязанностями.
– – У меня не такой большой резерв! – – Лили возмущенно вывернулась из цепкого захвата и присела, залечивая себе расцарапанное колено. – – И вообще предрасположенность к стихийной магии!
– – Значит, израсходуешь резерв в ноль! – – рявкнул Алекс: – – Ты вообще понимаешь, что натворила? Куда могли Одру затащить эти твари, если бы не Айвен и Готхольд? Где бы мы ее искали? Корф из-за тебя ранен!
– – Я испугалась!
– – А мы нет?! От радости поорать решили?!
– – Ругайтесь потише, – – жалобно попросила Энтони, – – голова раскалывается.
Тоху поддержала Одра.
– – Успеете еще поссориться. Ушибы и синяки сами сойдут, потерпим, – – она, пошатываясь, тоже встала, – – Лили, закончи нормально лечение Готхольда. А Тео мы как-нибудь дотащим.
– – Только попробуйте, – – процедил Теодор, рывком сел и поморщился от накатившей слабости. Внутри было крайне мерзко, еще и бутерброды просились наружу, но пока Кестер держался.
Алекс с Энтони одновременно закатили глаза. Они, давно изучив характер Теодора, знали, что Кестер совершенно не умеет принимать помощь от других людей.
– – Ты услышала? – – уточнила Одра, хмуро разглядывая Лили.
Та только фыркнула и подошла к Готхольду. Сняв сферу стазиса и придирчиво изучив разрез на предмет заражения крови, Крипс сбивчиво принялась шептать формулы. Через несколько минут левая рука боевика превратилась от середины предплечья до запястья в один сплошной рубец.
Зато почти не болела.
– – Прости, больше я не смогу выправить, дальше уже к специалисту нужно идти, – – прошептала Лили: – – Но боюсь, часть удаленных мышц невозможно будет восстановить вообще.
– – Нормально, – – отмахнулся Готхольд, – – пусть функционал восстановят и сойдет. А как подживет, тату сделаю.
Корф покосился на целительницу и отошел к стене, с которой они упали. А побледневшая и заметно ослабевшая девушка все-таки занялась Теодором. Тот благодарно кивнул – – теперь сил на то, чтобы добраться до кровати, должно было хватить.
Айвен, потоптавшись на месте, подошел к Готхольду. Тот внимательно вглядывался в руины факультета.
– – Что случилось?
Боевик ткнул пальцем в нагромождение кусков бетона.
Среди обломков лежала поцарапанная, грязная и почти закрытая темным кленовым листом пластиковая карточка. С выцветшей фотографии живо улыбалось знакомое лицо. Имя разобрать уже было невозможно. Айвен молча разгреб обломки и вытащил кусок полуистлевшей ткани, некогда явно бывшей лаборантским халатом, а под бетонными обломками обнаружились фрагменты костей.
