Время надеяться - Шеремет О. (онлайн книга без TXT) 📗
Пижамная вечеринка была неизбежна.
(1) Timeo Danaos et dona ferentes — лат. Бойтесь Данайцев, дары приносящих
(2) Black Shadow and fire — англ. Черный дым и пламя
(3) petite copaine — фр. Маленькая подружка. Любовница, причем… кхм… нетяжелого поведения
(4) Hajime wa hito sake o nomi, nakagoro wa sake ga sake o nomi, owari wa sake hito o nomu — яп. Сначала человек пьет сакэ (рисовая водка), потом сакэ пьет сакэ, потом сакэ пьет человека.
Глава 10
ЛАЭЛИ
Я чихнула. Разве можно не чихнуть, когда нос тебе щекочут чем-то пушистым и… салатовым?
Веки расклеивались со скрипом, визгами и стоном — но, в конце концов, подчинились. Считается, что в адекватном состоянии человек способен фокусировать внимание одновременно не более чем на семи объектах — мне же и одного было более чем достаточно.
Этим объектом было орудие преступления — пушистый помпон, угрожающе подергивающийся перед моим носом. Какому камикадзе он принадлежит?
Та-ак… Следующим объектом реальности, попавшим в поле зрения, был коричневый любопытный глаз, вращающийся во всех направлениях.
"Червежук!" — подсказала услужливая память, но на большее её не хватило. Кто такой этот червежук и что он здесь делает? И что я здесь… и где — здесь?
Соберись, тряпка!
Испытанное заклинание не подвело. Червежук — дитя Дара. Носится по всей башне, учит новые заклинания и радостно вопит на пару с Эммой: "Наша мама пришла, молочка принесла!", отчего у дроу начинается нервный тик. Угадайте, кто научил двух милых созданий этой присказке?
Итак, это Червежук. Он меня будит — это значит… это значит, пора вставать. Контрольная, рыжий кислый Вик и прочие пакости жизни вспылили перед моим мысленным взором, заставив окончательно придти в себя. Ошибка генетики, убедившись, что удачно выполнил свою миссию, полетел приводить в состояние стояния остальных первачков.
— Спасибо! — запоздало крикнула вслед благодетелю.
Уснула я вчера — то есть сегодня, часа два назад — на кухне; прикорнула на диванчике, свернувшись древнеегипетским иероглифом. Встала, скинула со своих колен чью-то голову. Голова тяжко бухнула об пол — умная, видимо. Януш, что ли? Да нет, Януш не стал бы спать на женских коленках, даже учитывая то количество, что мы вчера… ой, убереги ками(1)!
Зеркало встретило меня неодобрительным искривлением вдоль оси своих координат. То, что там отразился какой-то хохлатый удод, не волновало — Вика не интересуют внешние данные студиозосов. Штукатурка тут бесполезна, пойду вытащу из какого-нибудь угла Зармике, и направимся в Трапезную пить кофе тазиками.
А не моя ли чернокожая подруга мирно посапывает в объятьях Гардероба — как-там-его-по-батюшке? Мир вам, дети мои, пойду в одиночестве травиться кофеином.
ДАРМ'РИСС
Пробуждение было немногим приятнее засыпания: моя голова нещадно приложилась о паркет кухни. Первое мгновение я лежал молча, размышляя, то ли превратить кого-нибудь в полено, то ли попытаться опять уснуть — но, судя по шагам, существо, так неласково обошедшееся с моей самой ценной деталью, уже удалилось.
Тьма-а, давно я так не надира… кхм. И давно так не выражался. Каланмис и Высота — эти двое умеют превратить любое место в помесь бардака и борделя.
И все же, на чьих это коленках я так хорошо выспался? Риторический вопрос — ибо, как пару часов назад добирался то тихого местечка, упорно не помню. Предположим, что это была все-таки девушка. К коленям парня я не умудрюсь прильнуть ни в каком состоянии, чтобы об этом не думала Лаэли. Девушек у нас шестеро. Сессен? С ней так просто не уснешь. Зармике? Тогда Высота сейчас методично делал бы из меня бифштекс. Об эльфийке даже думать не хочется — тощая девица может привлечь только йога с семисотлетним стажем. Кто там остался на учете? Медиана, Лаэли, Бисс. Провести следственный эксперимент? Тогда меня дважды убьют, причем из них один — с особенной жестокостью.
А, ну их, эти коленки со всем прилегающим.
Впереди, в конце концов, Вик, курсовая, зеркала и ллоты. С последними Шэли что-то заигралась, Вика, к сожалению, не удалось отравить цикутой, а голем со своей новобрачной смотались в Карловы Вары на медовый месяц. Эту информацию нам с Лаэли предоставили охотники на ведьм, за которыми пришлось гоняться по всей Праге.
Представив себе двух големов, нежащихся в ванне с минеральной водой, я содрогнулся.
Созидательная магия. Добрая полвина курса ненавидит её всем сердцем, другая обнаруживает странную предрасположенность к менингитам и тонзиллитам накануне лекций Вика. На контрольных, однако, профессор демонстрировал умение исцелять всех страждущих одним напоминанием о "неуде" на экзамене, поэтому присутствовали все — со следами вчерашних невоздержанностей на лицах.
Рядом со мной сидел Морфей. Странное дело, парень, хоть и не участвовал в празднике жизни, выглядел хуже голодного вампира.
Не выспался? Мы тебе мешали?
Альв устало покачал головой. Его веки были чуть прикрыты, а глаза потеряли свой блеск.
У меня давно бессонница.
Но ведь…
— Кенррет, оценка снижена на бал, — предупредил профессор, учуяв наши переговоры.
Хор-р-роший человек.
На стол приземлился бумажный самолетик. Такое нахальное средство общения (ни грана магии) не привлекло внимание рыжего цербера, а виновная невинно хлопала ресницами и грызла карандаш.
Развернув сие произведение искусства оригами, я прочел:
"Не могу найти зеркало на Ёрс. Там, откуда Страж-голем. Они его прячут — йома знает, что делать!"
Нашла время, когда сообщать! Интересный вопрос, в какую коробку эта девушка периодически складывает свои недюжинные мыслительные способности? А если бы самолетик прилетел не ко мне?
О боги.
Попрошу Алхаста почитать ей морали насчет необходимой скрытности и осторожности.
Вечером, когда сокурсники страдали в восьмигранке, предчувствуя свою скорую кончину по причине гнева Вика, мы уединились… втроём… в комнате Лаэли. Если Алхаст и рыжая хотели остаться tete-a-tete, то черта-с-два. Я же дроу, как-никак. Злобный и коварный эгоист.
"Напоминай себе об этом почаще", — шепнул внутренний голос.
— Объявляю совет открытым, — девушка стукнула любимым карандашом по макушке светлого. — На обсуждении вопрос: какого Люцифера я не могу найти Зеркало?!
Алхаст пожал плечами и довольно зажмурился, когда Лаэли запустила тонкие пальцы в его светлые волосы.
— Госпожа председатель, вы дискри… дискре… короче, мешаете мне думать.
— Это пряник. Скоро будет кнут. Ребята, шевелите серыми клеточками, будьте человеками!
— Ха-ха, — вяло ответствовал я. Пусть побесится. Отчего-то меня опять тянет разозлить рыжую ведьму.
— Ладно, — она откинулась назад, рассуждая вслух. — Они — эти Дети Мимира — скрывают положение Зеркала. Не знаю, как им это удается: Хаос раньше чувствовал эти изменения в структуре, а тут глохнет.
— Каков сосуд, таков и Хаос.
— Ась? — она приложила ладонь ковшиком к уху, рассмеялась.
В нашей маленькой команде уже не секрет, что девочка отдала себя Хаосу за право пользоваться его силами. Глупая. Знать, что пройдет ещё пять, от силы семь лет — и её душу поглотит предвечная стихия, и при этом — улыбаться!
Глупая…
Я узнал об этом, когда влез в её мысли — тогда, в Асгарде. До сих пор лицо горит при воспоминании об этом. Ну, идиот я был. Сейчас поумнел, конечно… А Алхасту она рассказала сама.
— У меня есть пара идей на этот случай.
— Кто бы сомневался, смоква ты наша плодотворная…
Не обращая внимания на комплименты, я объяснил, в чем состояла затея. Известие о том, что придется применять некромантию, оба приняли, не моргнув глазом, но вот солгать свежевоскрешенному зомби, который при жизни пытался несколько раз нас отправить в мир иной — ни за что!
