Увечный бог (ЛП) - Эриксон Стивен (мир бесплатных книг txt) 📗
Сойдя к дорожной насыпи, он пересек ее и занял позицию над вторым ярусом. На расстоянии выстрела командир летерийцев въехал на край вала; Солдаты Ве'Гат расчищали путь широкими, сокрушительными взмахами алебард. Тела взлетали в воздух.
- ВИЖУ ТЕБЯ! - заревел Старательный.
Брюс Беддикт ощутил, что конь падает, вытащил ноги из стремян, изогнулся, чтобы не оказаться под телом животного. В грудь коня глубоко впилась массивная стрела. Он приземлился на полусогнутые ноги, выхватил запятнанный кровью меч.
В траншее снизу кишела пехота Колансе, пики торчали вверх, ожидая нападения его группы. По сторонам принца Солдаты Ве'Гат отбивали атаки, яростно расширяя прогалину во вражеских рядах.
Едва он успел выпрямиться, три брошенных клинка кулаками ударили по латам - и тут же он оказался под иным натиском. Форкрул Ассейл нашел его. "Наконец. Ты увидел. Ты увидел меня и захотел взять первым. О, дружище, очень рад встрече".
Он встал под обстрелом, поднял голову и встретил взор Чистого.
- Вижу тебя! На колени! ПОКОРИСЬ МОЕЙ ВОЛЕ!
- Ты меня видишь? Скажи, Ассейл, кого же ты видишь?
- Я буду повелевать тобой - я возьму все, что в тебе есть...
Брюс Беддикт, Королевский Поборник и принц Летера, широко простер руки и улыбнулся. - Тогда бери.
Из его души, из глубинного, лишенного света мира осадков и ломаных костей пришло шевеление, внезапно набухли темные тучи - и в этом мальстриме были... имена. Ливень, ураган. - Саэден Тар, Лорд-Защитник Семии, Харавезен от Речного Народа, И'трюн Дре Гора Глаз, Жена в Небе над Эреститиданом, Благой Хайлер Двурог из Элананеса, Харастал Нех Эру, Солнценосец и Податель Урожая в долине Санефала, Итковас Владыка Ужаса от гнезда Этилас Коласских К'чайн Че'малле... - Имена являлись неостановимо, протекая через разум Брюса Беддикта одно за другим. - Тра Фелор от Двуречья, Сеятель Весны среди Граланов. Адест Лик Луны над Корсоне...
Все забытые боги, каждое имя прошептано, влилось в тугой поток садка Форкрул Ассейла - в ужасную силу его голоса, всей магии слов. Брюс ощущал, как части его сущности отрываются, плывут и тонут в водовороте.
Этого не остановить. Чистый нашел его именно так, как желалось Брюсу - когда он выехал перед армией, когда он сражался бок о бок с К'чайн Че'малле, неся необузданное истребление. "Найди меня", молился он. "Найди меня - я жду. Найди меня!"
Едва садок стал ураганом, соединившим принца и Ассейла, способа остановиться не осталось. Сила питает силу, горючим служит справедливость. "Пусть о них узнают. Обо всех забытых богах. Обо всех ушедших эпохах, обо всех потерянных тайнах. Пусть не кончается поток подъемов и падений, грез и отчаяния, любви и отречений.
Они заслужили звучания. Еще раз. В последний раз.
Бери их, бери меня. Ты с силой слов, я с силой имен. Без меня твои слова - ничто.
Приходи, давай пожрем друг друга".
Теперь он мог видеть Чистого с внезапной ясностью, высокого ветхого мужа, одна рука выставлена, палец указывает на Брюса... но Ассейл неподвижен, примерз к месту... нет... Глаз Брюса широко раскрылись. Он крошится! Лицо стало распяленной маской, тонкой на уродливых костях черепа. Его глаза плачут алым, его рот открыт, губы растянулись, челюсть ушла вниз - как будто имена льются Чистому в горло, как будто он тонет в их потоке.
Душа самого Брюса разрывалась на части. Мир, долина, битва - все уплывало вдаль. Теперь он ощущал давление моря, ноги по щиколотку погрузились в ил, течение летит, срывая плоть с костей души. Но ему еще есть что отдать.
Облака осадков клубились и росли вокруг - он терял возможность видеть - что-то ослепляло душу, что-то новое и неожиданное.
"И что же? Я почти с ним покончил - нет, имена не прекратятся, они никогда не прекратятся, и когда замолкнет мой голос, будет иной. Однажды. Чтобы хранить то, что иначе будет потеряно. А для тебя, Форкрул Ассейл, я припас последнее имя - то, которое пожнет жизнь твою, унесет тебя во тьму.
Это имя вашего бога, Форкрул Ассейл. Вы думали, оно забыто.
Но я помню. Я помню всех".
Ослепший, оглушенный непонятным ревом, чувствующий, как отрываются остатки души, Брюс Беддикт улыбнулся и вымолвил последнее имя. Имя убитого бога Форкрул Ассейлов.
Услышал вопль Чистого, когда сила имени схватила его, крепко стиснула. Ибо этот бог, в отличие от прочих, не явился лишенным своего народа. Сила бога втекла в душу его сына.
"Не годится бросать богов ваших, ибо, когда они возвращаются - всегда неожиданно - то исполнены мести".
Поток вырвал его из ила, понес в темноту столь полную, столь абсолютную, что он понял: это сама Бездна.
"Я спас свой народ, своих славных солдат - пусть сражаются. Пусть дышат, забирая и отдавая воздух, меру жизни. Я поступил как принц - Теол, гордись мной. Араникт, не проклинай меня".
Печаль веков сомкнулась. Это река, из которой нет возврата. "Не горюйте. Всем нам суждено прийти сюда.
Друзья мои, пора прощаться..."
Невозможно, но он ощутил руки, сомкнувшиеся на плечах, твердые словно железо. И резкий голос прошипел в ухо: - Не так быстро.
Финт держалась рядом с Араникт. Атри-Цеда стояла, склонив голову и вытянув руки - но предплечья исчезали в клубящейся серо-бурой туче, по локтям текла вода. Воздух стал затхлым, несло густой вонью морских отмелей.
Финт видела вздувшиеся вены на шее Араникт, видела напряженные мышцы плеч. Атри-Цеду медленно затягивало туда - то, что было внутри вихрящейся тучи, пыталось затащить ее в свою пасть.
Справа Чудная Наперстянка, упав на колени, непрерывно вопила.
Они видели Брюса Беддикта на нижней земляной насыпи - видели, как из почвы вокруг него вставали длинные камни, расталкивая гравий и камни, почти черные от слизи и грязи. Видели, как распадались доспехи и одежда принца, как по бледной коже поползли темные пятна - татуировки, руны - появляясь, лишь чтобы сорваться и бешено закружиться, а потом полететь, ударяя Форкрул Ассейла.
А затем Брюс Беддикт, словно в вихре, исчез в густом, непроницаемом для взора сумраке. Сумрак растекался, поглощая громадные менгиры.
Араникт начала кричать - ее затягивало внутрь. Финт вдруг сообразила: "Она его держит. Она держит принца! Боги подлые..."
Финт поплелась было к Атри-Цеде - но что-то стало сопротивляться, давя с чудовищной силой, обдавая леденящим холодом - она отлетела, упала, задыхаясь и сплевывая кровь. Стоя на четвереньках, подняла голову.
Руки Араникт почти исчезли в туче. Теперь Финт различила слова в ее криках. - Маэл! Чтобы тебя! Помоги!
Финт подползла к Наперстянке. - Хватит визга, ведьма! Погляди на меня! Ну, гляди сюда!
Однако уставившиеся на нее глаза были глазами сумасшедшей. - Я не могу помочь! Сама не видишь? Она зашла слишком далеко - слишком далеко - почему она еще жива? Невозможно! - Наперстянка отстранилась и поползла как краб. - Он потерян! Навек потерян!
Финт пялилась на ведьму, пока слова медленно проникали в душу. "Это же нечестно. Не для такой любви... нет! Вы не смеете его забирать, не смеете убивать!" - Чудная! Что я могу сделать? Чем помочь? Скажи!
- Ничем!
"Так иди к Худу".
Она развернулась, встала, вытаскивая кинжал. "Маэл - Старший Бог... но Араникт должна понимать. Он не ответит на молитву, не на такую молитву. Я не буду стоять и смотреть, как умирает любовь. Не буду". - Лезвие прочертило влажную полоску вдоль левой руки; потом, перехватив нож левой ладонью, она глубоко порезала правую руку. Заставила себя брести к Араникт.
