Там мой брат! (СИ) - Лазарева Лёна (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
Если честно, не помню я ничего… Ну то есть так-то, ошметками, помню – как мы – их, а они – нас, а вот чтобы детали там последовательно или, скажем, как вообще все в целом было – ну ни капельки в памяти не задержалось. Не нужно оно там было, вот и не задержалось. Просто раньше я дрался и убивал, потому что ремесло такое у меня дурацкое, да и весело – когда вместе-то – чего уж скрывать… А теперь… теперь мне весело не было. И ремесло тут было совсем не причем. Просто сейчас у меня появился такой вот заскорузлый смысл жизни. Корявый, занозистый. С гнильцой. Но уж какой есть. И я убиваю. Меня тоже пытаются убить – и почему-то не получается. Хотя я вообще-то без доспеха тут ошивался всю эту бойню. Уж не знаю, как уцелел. Но это после нее, родимой, меня обозвали «крохой-оркустом»… неудержимым оркским чудовищем, только что росточком не удавшимся…
* * *
Я теряю себя. В час по капле. Или даже по ведру. Кровью своей разбрасываюсь, ухо мне одно смахнули за здорово живешь… и душа, да… мертвеет. Даже озлобление прошло, я теперь не буйный, со мной разговаривать можно спокойно… никто, впрочем, не рвется со мной разговаривать. Скучный я стал. Орки тоже как-то… не стремятся. Я уже к концу следующей бойни заметил – избегают они меня. Не хотя. Стрелами усыпали – не помогло. А я что, я пользуюсь… догнал, напал… поубивал тех, до кого дотянулся. И оркуста убил. Очень, оказывается, просто оркуста убить – бояться только перестать, и все. Идешь на него, он – на тебя, пока замахивается (мне раньше казалось, что он это делает очень быстро), подойти и убить. Мне сказали, что так не бывает. Даже эльфы не всегда могут двигаться быстрее оркуста, а уж убить его так запросто… не, не бывает. Я киваю. Не бывает, конечно. Кто я такой, чтобы спорить? На меня махнули рукой. Такой вот я скучный.
Комол говорит, что так нельзя. Нельзя от других прятаться. Я молчу. Я же не прячусь. Я иду к костру, я отвечаю на вопросы – если мне их задают… Вот ты, комендант, не задал мне сейчас вопроса – отчего? Мне даже ответить не на что…
Еще Комол говорит, что если так дальше пойдет, он меня выгонит в вылазку, пусть мол я там сам с орками разбираюсь… А я что? Я не против. Хоть щас. Не, не выгнал. Чего, спрашивается, обещал?
Нога болит. Это уже ничего. Пусть болит. Радует меня, милая… Правда, мне кажется, что это и душа тоже болит… но, может, оно и к лучшему. Вряд ли ты был бы в восторге, брат, если бы оттуда видел меня сейчас…
Иной раз мне кажется, что ты рядом. Вот-вот руку протяну – и коснусь. Бред. Наверное, я действительно спятил, ребята правы. Но я верю, что однажды ты все-таки улучишь минутку-другую, воспользуешься этими своими Прятками и улизнешь ненадолго Оттуда, чтобы проведать меня. Это такие, как я, не могут, не умеют… а ты – сможешь. Даже если к тому моменту меня уже тоже не будет в живых. Я буду ждать, Эдан. Я ведь очень терпеливый, знаешь ли. Я дождался тебя тогда, когда сидел в рабской клетке. Дождусь и в этот раз. Просто… не забудь там обо мне, хорошо?
* * *
Прошло пять дней. Хрен знает, что про них такого сказать… ничем они друг от дружки особенным не отличались, эти дни. Кровь, страх, и боль, и смерть, и гарью пропитан воздух – орки подожгли под стенами телеги с «земной кровью» и подмешали туда много всякой гадости. Кто вот подучил, а? Кому бы кишки отворить да над этими самыми телегами и подкоптить? И ветер в нашу сторону… У нас семеро умерли от отравления за полчаса, еще двенадцать – в последующие сутки. Потом Комол мрачно поднялся на стену и низверг на дымящую дрянь пару тучек с водой. А мы и не знали, что он так умеет. Правда, теперь у нас нет Комола. Точнее, конечно, он есть, но толку с него никакого – лежит мертвым грузом на лежаке у лекарей, только дыханием от трупов и отличается. Он же весь день и всю ночь медитировал, пытаясь наскрести сил на эти чудо-тучки. И выжал из себя все, без остатка. Лекари удивляются, что хоть на дыхание что-то осталось… Впрочем, важно ли это? Невеликая отсрочка, что уж… Лично мне было все равно. Лишь бы побольше орков с собой утащить. И все. Яд меня не взял, значит, еще попляшем с ятаганами… Дышать, правда, трудно. Не больно, нет – просто трудно. Словно на грудь гирю повесили пудов в пять, и с этой гирей мне и приходится вдохи-выдохи делать. И еще гортань вся ровно ободранная – от каждого глотка горит, точно я в нее не воду, а свинец расплавленный заливаю. Но это ничего, от этого я не умру. Голос, конечно, потрескается (уже потрескался), но ведь и мне не скоморохом на площадях зарабатывать, верно?
Комол в отключке, командовать и запрещать делать глупости практически некому, поэтому мы пошли на вылазку. Меня тоже взяли… ну, точнее, не смогли отказать. Ух, мы и порубились! Знатно! Увлекательно! Укрылись за воротами, только когда в крови уже поскальзываться стали, да и то не сразу…
Хотя если честно, никакого восторга я не испытывал. Ни во время боя, ни после… Больше всего я напоминал себе гномью махину. Точно то же самое получается – равнодушное стремление сделать свое дело. Словно меня давно уже задумали и создали исключительно для уменьшения оркского поголовья. Ну вот я и… уменьшаю. Прореживаю. Хорошо выходит. Устал только.
Сплю без снов. И мало. Все больше на стене пропадаю. Поэтому и к сигналу тревоги давно уже не опаздываю. Я, правда, и раньше этим не особо грешил, но раньше я и не каждую смену на стенах стоял. Раньше вообще все было иначе. И Эдан был жив… раньше.
Я стоял у стены и смотрел на орочьи отряды, потягивающиеся к Крепости. Они шли уверенно и безнаказанно, знали, падлы, что у нас стрел уже почти нет. То есть наших совсем уже нет, а то, что имеется – это орочьи стрелы, которые мы из трупов понаковыряли. А их не так уж много наковырялось, этих стрел. На всех гостей не хватит, придется мечами угощать.
Как же я устал… даже мстить устал, хотя – казалось бы! уж это-то мне точно никогда уже не надоест. А вот поди ж ты… Впрочем, мне и не надоело. Просто устал.
Я смотрел на орков и знал, знал без тени сомнения, что это последний штурм. Сегодня все закончится. Откуда я это взял? Понятия не имею. Просто вот знал, и все.
Вот она какая, оказывается, обреченность. Мы думали, что раньше была она – нет… то было лишь предчувствие ее. Настоящая обреченность – вот такая. Без вкуса, без запаха, полна покоя и уверенности. Мы все – смертники. Единственное, что мы можем изменить – это наша смерть. С честью или с позором. Так, чтобы орки потом ржали над нами и плевали на наши кости. Или так, чтобы орочьи мамаши своим отродьям рассказывали о нас самые страшные, самые кровавые сказки. Память – вот в чем мы еще вольны. Память, которая останется о нас.
Не знаю, как про остальных, а про меня уже, наверное, анекдоты у орков ходят. Страшные.
Мы ждем. Каждый из нас знает о приближающемся конце. Каждый. Поэтому мы молчим. Мы сейчас все здесь, на стенах и у ворот. Все. Даже раненые и лекари. Лекарям больше нечего делать. Уже два дня как. Болеутоляющие и прочие снадобья кончились. Магические целительские амулеты и цацки – израсходованы. Сами лекари – те, которые магичить умели – пусты. У нас не осталось ничего, чем можно было бы облегчить страдания раненых. Ничего, кроме смерти. А она уже близко, так что какой смысл сидеть в лазарете и ждать, когда ворвутся орки? Никакого. А тут хоть повеселиться можно напоследок. И не сдохнуть собакой подзаборной, а погибнуть с честью и достоинством. Я бы и сам на их месте так же решил.
Ты видишь, Эдан? Там осталось всего два оркуста. И если боги даруют мне удачу, одного из них я сегодня уложу. Или даже обоих. А вон отряд кирсари, заморских орков, приземистых и вертких. Свеженький, почти не участвовавший в сражениях. Надеюсь, я доберусь и до них, братец. Говорят, эти говнюки знатно управляются со своими короткими мечами… что ж, проверим.
Штурм начался.
Меня единодушно бросили против оркустов, рассудив, что уж мне-то должно с ними повезти. Мне и повезло. Почти. Уже издыхающее чудище так приложило меня своим ревом, что я временно оглох и не услышал, как ко мне подкрался орк с дубиной. Результат – еще один дохлый орк и выбитый напрочь сустав левой руки. Если вообще не размозженный. Это значит, что я очень скоро окончательно выйду из строя. Понимая, что надолго меня просто не хватит, я кидаюсь в рубку, плюнув на щит и на свою левую клешню и вообще на все…
