Дарующая жизнь (СИ) - Воронина Тамара (читать книги регистрация .txt) 📗
Лена помогла ему подняться. Какое там помогла, однако руку ее он принял охотно и на плечо опирался тоже охотно. Через несколько минут и Лена услышала журчание воды. Ручей был узкий, но сравнительно глубокий – рука до локтя уходила в прозрачную холодную воду. Шут долго пил, постанывая от удовольствия, окуная лицо в воду и периодически встряхивая головой. Маркус, надо сказать, тоже присосался надолго. Восполняют потерю крови. Лена напилась быстро, и тоже не интеллигентничала, неэстетично встав на четвереньки. Зубы заломило, но вода была такая вкусная, какой в мире Лены даже в бутылках не продавали. Потом все умылись – Лена за две минуты, представляя себе свою распухший нос и красные отекшие после мощного рева глазки, а мужчины, не шибко стесняясь, поснимали штаны и долго отмывали засохшую кровь, и застирывали рубашки. Лена вызвалась было помочь, но они шарахнулись, как от прокаженной, а Маркус проворчал:
– Еще рубашек мне Странница не стирала… Ты уж прости, что мы так запросто, ну так не голые же.
Они и правда были не голые, были в трусах вроде тех, что на Лене, разве что попроще. Потом Маркус нарвал какой-то травы и взялся перетирать ее в ладонях, причем трава охотно перетиралась, Лена начала ему помогать, а потом они в четыре руки намазывали этим месивом исхлестанную грудь шута, а еще потом – свежезашитую рану Маркуса, а еще потом шут опрокинулся на спину и с тихим восторгом произнес:
– Жив! Жив и свободен!
Маркус снисходительно похлопал его по ляжке и согласился:
– Есть чему порадоваться. Я, знаешь, тоже не расстроен, что под суд не попал.
– Ты сможешь увести нас отсюда, Маркус? – спросила Лена. – Потому что я не знаю, смогу ли…
– Об этом рано говорить, Делиена, – поскучнел Маркус, испугав ее. Шут не обратил внимания. Он наслаждался моментом. Когда три раза за два часа тебя пытаются удушить и все же не душат, всякие мелочи и впрямь неважны. Маркус неохотно продолжил: – Не сочти, что я обманул тебя. Я и правда Проводник, и я хороший Проводник, только… Мне не пройти границы сейчас. И шуту тоже.
– Почему?
– Потому что это трудно. У нас не хватил сил, особенно у него. И кровь. Должен выветриться запах крови. Иначе Граница просто высосет нас. Досуха. Ничего, не бойся. Я понимаю, что ты обещала Родагу…
– Но ты не уточняла времени, – лениво добавил шут. – Не будем попадаться на глаза людям… хотя я с трудом представляю, как можно…
– Запросто, – перебил Маркус. – Несколько дней мы запросто проживем где-нибудь… в лесу, например. Нам с тобой нужно время, силы.
– А есть мы что будем?
– Ты и охотиться не умеешь? – удивился Маркус. – Городской мальчик-книгочей?
– Голыми руками – не умею. Вообще отвык от жизни на природе.
– А я и не привыкала.
Шут сел и обнял ее за плечи. Трава зеленой корочкой покрывала его торс, отчего он смахивал на лешего. Маркус обнял ее с другой стороны.
– Ну тебя мы уж как-нибудь прокормим. А потом я найду Путь. Может, ты мне поможешь. Не будем загадывать, а?
Шут заглянул ей в лицо и дрогнувшим голосом спросил:
– Ты и правда не сердишься на Родага?
– Правда.
– Слава ветру, – облегченно вздохнул Маркус.
– А почему все так испугались?
– Она не знает, – ответил Маркус недоуменному взгляду шута. – Слезы Странницы – страшная сила. Ты даже не представляешь, насколько.
– А ты представляешь? – усмехнулся шут.
– И я нет. Даже не слышал, чтоб Странница плакала. Слезы Странницы навлекают массу бед: неурожаи, войны, саранчу, мор.
– А кровь Странницы? – вполголоса произнес шут, глядя в сторону города. Маркус даже дышать перестал, потом выговорил напряженно:
– Разве Крон безумец?
– Крон – некромант. Лена права – он идет к Тьме.
– А для Тьмы все средства хороши, – заключил Маркус.
– Вовсе нет. Тьме этого не нужно. Тьма сама находит то, что ей необходимо. Если бы ей был нужен Крон, она давно забрала бы его. Для Крона – все средства хороши.
– Почему ты не сказал этого королю, шут?
– Потому что не мог. Даже я должен доказывать обвинение в таком преступлении. Если бы я видел, как Крон приносит в жертву ребенка, или забирает жизнь другого мага, или ее что-то подобное… Ну проверил бы Верховный Маг, правдив ли я, предположим, что я бы пережил эту проверку, тогда с Кроном бы разобрались… свои же. А у меня одни только заключения. Я уверен, что это правда, но уверить других в этом не могу.
– Он знает?
– Знает. Только странно, что все-таки не спалил меня вместе с вами. Может, поостерегся – вдруг жезлы сработают и кто-то выживет.
– А почему он не спалил тебя индивидуально? Ты так удобно стоял в сторонке от всех, на коленях, с опущенной головой…
– Не знаю. Иронизируешь, Маркус?
– Да, – признался Маркус. – Но это не от ума, прости. Мне тоже не каждый день приходится видеть плачущих Странниц.
Он вдруг поцеловал Лену в щеку и взлохматил ей волосы. С другой стороны ее немедленно поцеловал шут и пригладил волосы. Лена покраснела, что страшно развеселило мужчин.
– Она не поняла, Маркус! Она и правда не понимает! Ну хоть ты ей объясни.
– Сам объясняй!
Они поперепирались, весело, азартно, как мальчишки, будто под зеленой коркой у них не было ран, на взгляд Лены, тяжелых и мучительных, будто не перечеркивал горло шута багровый след удавки… Лена покачала головой, и это привело их в чувство.
– Как ты думаешь, почему мы такие веселые?
– Потому что живые, – проворчала Лена.
– И это тоже, конечно, – засмеялся Маркус. – Но как бы ни была велика наша радость по этому поводу, мы все равно чувствовали бы себя существенно хуже, не помоги нам ты. Ты даешь силу, Светлая. Ты знаешь, что когда ты задела губами мое плечо, боль стала куда меньше? Ты знаешь, что каждое твое прикосновение вливало силу в шута? Поверь!
– Поверь, – серьезно подтвердил шут. – Я не умею лгать. Час назад я стоять не мог, а теперь?
Лена притянула к себе его встрепанную голову и поцеловала в щеку. «А меня?» – обиженно спросил Маркус, и Лена поцеловала его тоже.
– Ты искренняя, Светлая, – улыбнулся шут. – Ты по-настоящему хотела, чтобы мне не было больно, и видишь – я двигаюсь. То, что болело внутри, ушло совсем. Ты убила магию Крона.
– Абсолютно, Светлая, – подтвердил Маркус. – Ты – наша удача. Ничего не бойся. Я за тебя не только жизнь отдам, но и душу.
– Постарайся жизнь все-таки не отдавать, – отчаянно краснея, и вовсе не от присутствия полуголых мужчин, попросила Лена, и Маркус торжественно поклялся постараться. Правда, веселость их прошла, когда Лена на всякий случай спросила:
– А Крон не может нас выследить?
Проводник помрачнел, а шут нахмурился. Они заговорили почти одновременно, перебивая друг друга.
– Черт… На нас заклятье он наложить мог, но я бы почувствовал.
– Я тем более.
– На тебя его магия не действует.
– Гвардеец заговорен, так что тоже… Точно определить, где останавливалась карета, он не может…
– Лошади?
– Ты ненормальный? Даже Крон не рискнет накладывать заклятие на лошадей…
Лена терпеливо их выслушала и уточнила:
– Гвардеец заговоренный. А Крон некромант.
– О ветер… – бледнея на глазах, произнес Маркус. – Надо сматываться. И так столько времени потеряли.
Шут уже натягивал непросохшие штаны и рубашку. Проводник оделся по-солдатски быстро, подержал кинжал в руках и вдруг протянул его Лене.
– На всякий случай, Делиена. На нас можно воздействовать магией на расстоянии, на тебя – нет. Пусть лучше он будет у тебя
– Я не умею…
– Научишься, – серьезно проговорил шут. – Нужда заставит – научишься.
Отстирать рубашку в ледяной воде он не сумел, да не особенно и старался, и ее покрывали бурые разводы, впрочем, она выглядела просто грязной. Маркус натянул куртку, но застегивать ее не стал, пооглядывался кругом, посмотрел на небо и решительно указал направление в сторону далекого лесочка.
Добрались до него только когда начало смеркаться. Маркус загнал их подальше в глубь леса. Он заметно устал, и шут несмотря ни на какие полученные от Лены силы, спотыкался на каждом шагу, и Лена еще тащила ноги. Удивительно удобными оказались туфли: нигде не терло и не давило, хотя на ней не было даже чулок. Маркус явно был специалистом по выживанию где угодно. В середине леса обнаружилась поляна, посреди которой громоздился огромный стог сена. По запаху он учуял, что ли? Маркус ловко разрыл стог. Втроем они улеглись на ароматную сухую траву, и Лена вырубилась почти мгновенно. Ей ничего не снилось, и открыв глаза, она даже подумала, что не спала вовсе, а просто моргнула. Стояли серые сумерки, но уже предрассветные: стог они обнаружили, когда уже изрядно стемнело. Рядом шептались мужчины. Они вообще не спят, что ли?
