Не оставляющий следов: Обретение (СИ) - Воробьева Елена Юрьевна (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
– Ну... люди говорят. А еще Мельхиор Ржавый, – я мстительно назвал его тем прозвищем, которое некогда употребила выпившая Шая в апогее своего отчаянья.
– Местный духоборец? – понимающе улыбнулся наставник. – И за что ж ты его невзлюбил?
– Он там был... у Умина, с Шаей... – сбивчиво начал я.
– Ты все вечера пропадаешь у Умина? Что ты забыл в этой богадельне?
– Она... – тут до меня дошел смысл вопроса. – Почему «в богадельне»? Мне там нравится.
Учитель Доо расхохотался:
– Я-то считал, что ты предаешься греховным наслаждениям юности, срываешь цветы сомнительных удовольствий в злачных местах, а ты играешь в доминошку в компании нудных сплетников и моралистов!
– Там еще в кости играют, – буркнул, немало смущенный насмешкой.
– О! Это настоящее падение в пучину порока! – Учитель Доо вытер выступившие слезы. – Извини. И что там, у Умина?
– Шая обхаживает Мельхиора. Она думает, что именно он спас ее от духов, – наябедничал я.
– И тебя, – наставник стал серьезным, – огорчает это?
– Не только! Вспомни, сколько мы сделали для нее, а в ответ – ни малейшей благодарности... Мало того, она старается держаться от нас подальше! Почему так?
– Аль-Тарук, – наставник устроился в кресле поудобнее и с любопытством воззрился на меня, – а какой реакции ты ждал? Чтобы она падала ниц при каждом твоем появлении?.. Целовала следы твоих ног на булыжной мостовой?.. Объявила воплощением Судьбы и Смерти на земле?..
На каждый прозвучавший вопрос я энергично мотал головой:
– Нет, конечно, но...
– Никаких «но»! Люди редко прощают того, кто помогает им без их ведома. Люди сторонятся тех, кто делает добро без их просьбы. К тому же, как мы видим на конкретном примере, сотворивший добро начинает предъявлять некоторые требования к тому, кого облагодетельствовал. Пойми, друг мой, помогая налево и направо, не лишним будет поинтересоваться у объектов, на которых изливается щедрость твоей души: оно им надо?
– Но ведь нельзя пройти мимо творящейся несправедливости! – его слова противоречили всему, чему меня учили в семье.
– Мимо несправедливости? Нельзя. Но в этом случае ты устраняешь несправедливость ради установления справедливости. Неравновесие ради равновесия. Твори добро ради добра, и не жди за него отдарка. Делай то, что должно, ни больше, ни меньше...
В ответ на вопросительный взгляд плеснул в чашу вина:
– Скажи, если бы ты не изгнал из подвала бакалейной лавки шайку вороватых духов, спасая Шаю от разорения, тебя бы волновало то, что она «обхаживает», как ты выразился, Мельхиора?
– Нет... – кое о чем начал догадываться я.
– А сейчас взволновало, почему?
– Потому что она мой друг... я так думал! Я ради нее...
– Друг... В том и состоит опасность непрошеной помощи. Ты просто «присвоил» Шаю себе, не осведомившись, желает ли она этого. В собственных глазах ты, безусловно, герой, совершивший благородный поступок. Не отвечая тебе благодарностью, она идет против законов мироздания. Воспользовавшись правом решать за нее, ты принял на себя и ответственность за все ее последующие поступки, как отвечает старший за младшего. Но она в эти отношения вступила не добровольно... мало того, вообще не знает, что такие отношения существуют. Так чего же ты хочешь, бездумно помогая людям?
– Но она выказывает благодарность Мельхиору, – рассуждения наставника задевали за живое.
– Они заключили договор, и, как ей кажется, он выполнил свою часть сделки. Шая выражает уважение квалифицированному профессионалу, но представь, что было бы, если бы ты не изгнал духов? С тем же самым воодушевлением она смешала бы его с грязью.
Я согласно кивнул, вспомнив беседу с Шаей в кабачке в тот странный вечер. Учитель Доо снова долил себе вина и, смущенно улыбнувшись, проворчал:
– В горле пересохло, пока убеждал бестолкового мальчишку. Так что ты говорил о кражах?
– Да странные они какие-то, – махнул рукой, – кто-то врывается в дома, все громит, а тащит всякую мелочевку. Весь квартал убежден, что снова орудуют духи. Мельхиор подтвердил, и его завалили заказами. Но я не чувствую возмущения эфира и посторонних потоков энергий.
– Ну что ж, компетенция данного специалиста лично нам неизвестна, но оснований не доверять его заключению нет. Посмотрим, как будут разворачиваться события дальше.
– Но, наставник, кое-что необычное сегодня все же произошло! – я торжествующе ткнул своим тощим указательным пальцем в направлении его левого глаза.
– И что же? – лукаво усмехнулся и приготовился внимать.
По мере моего изложения странного происшествия на дороге лицо Учителя Доо постепенно теряло ироничное выражение.
– Значит, говоришь, шаги... Так... так-так-так... – задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола. – И толчок...
– Я отлетел на два метра! – честный взгляд и гордо выпяченная грудь должны были убедить его в моем героизме. – Ну хорошо, – пристыженный скептическим взглядом, снизил уровень страданий, – на полтора... Но ведь и это немало.
– Немало, – согласился наставник. – То есть, ты не видел прохожего ни зрением, ни внутренним взором, но физическое его присутствие ощутил...
– И не только я. Ты сам видел, как рассердился Сию! Ой... – я оглянулся в поисках хранителя, – где он?
– Вернется, никуда не денется, – отмахнулся Учитель Доо. – Спать захочет и прибежит. Тебе, кстати, тоже давно пора в постель, занятия-то у нас с утра, по холодку... Иди-иди, мне надо подумать.
Весь следующий день был крайне рассеян, за что получил от Учителя Доо в два раза больше замечаний и даже нарвался на дополнительную пробежку. Меня занимала проблема причастности духов именно к этим конкретным кражам. В принципе, они вполне могли такое сотворить. Невидимое проникновение, точное знание места хранения ценностей, незаметный отход – все говорило в пользу данной версии. Даже учиненные погромы можно было списать на разочарование от малого улова. Но кое-что все же смущало. Во-первых, дефенсор Балькастро утверждал, что наши деньги не имеют ценности в их мире. Во-вторых, духам вообще нет надобности открывать или закрывать двери, а все сходились на именно отсутствии следов взлома на вскрытых злоумышленниками дверях и молчании собак. Мелочи... но эти мелочи нарушали стройную версию причастности к преступлениям существ изнанки. И все же, с ходу я ее отмести не мог, надо было проверить все до конца.
После полудня, когда жара становилась нестерпимой, те, кто мог себе это позволить, удалялись в прохладные купальни или тенистые спальни. Я вместо купальни отправился на прогулку в надежде на то, что моего появления возле ограбленных домов даже любопытные обыватели не заметят. Необходимо было лично убедиться в наличии или отсутствии демонических следов рядом с местами преступлений. Срок давности в данном случае роли не играл – если не я сам, то Хранитель Сию обязательно заметит остаточные эманации.
Я методично обошел ограбленные жилища, мысленно пометив их на карте квартала, которую давно составил у себя в голове. Все они располагались на центральных улицах, но самое престижное местечко занимал дом вдовы Канолы, выходящий окнами на квартальную площадь. Охрана управы держала под контролем весь ее периметр. Непонятно: как стража могла проворонить злоумышленников? Если, конечно, они были людьми.
Просканировал подходы к дому. Следов потусторонних энергий не заметил. Хранитель Сию, воплотившись в свою нематериальную ипостась, проник и за забор, но тоже вернулся недовольный нулевым результатом.
Затем отправились к хоромам горшечника Абхиманью, вычурным и нарочито роскошным, хотя и затаившимся в тупиковом ответвлении главной улицы. И снова не нашли ни малейшего следа воздействия обитателей изнанки. Ну что же, как было сказано в «Поучениях» Учителя Мина, отсутствие результата – тоже результат.
С домом ювелира Замагра нам несказанно повезло. Грузная пожилая женщина через открытую калитку торговалась со щуплым лавочником из-за постельного белья. Тот потрясал тяжелыми рулонами ткани и кричал сорванным фальцетом:
