Проклятый долг (СИ) - Нагорный Александр Андреевич (серии книг читать бесплатно txt) 📗
Он покачнулся, и стало видно, что поступок Зафа ранил учителя гораздо глубже, чем он показывал.
— С сегодняшнего дня ты не имеешь права изучать мастерство меча, ни одна школа не возьмет тебя учеником, к тому же я лишил тебя кисти, дабы ты помнил до конца дней своих о позорном поступке. Ты мог бы победить и так, но возгордился, посчитал себя выше остальных, прибегнул к запрещенному и…проиграл. Убирайся прочь!
По щекам Зафа катились слезы, я почти физически ощущал его боль и раскаяние. И не выдержал.
Растолкав собравшихся, подбежал к другу. Коснувшись его плеча, крепко сжал, а затем повернулся к мастеру.
— Тот, кто лишает раскаявшегося второго шанса, недостоин зваться мастером!
В глазах Лодвейна заплясало удивление, сменившееся пониманием и болью. Ученики зашумели, осуждая мои слова.
— Настоящий Мастер никогда не станет подвергать ученика изгнанию. Каждый достоин шанса на прощение. Быть может, и ему стоит позволить остаться?
Лодвейн покачал головой.
— Нет, Альберт. Он нарушил законы Эль-Торы и будет изгнан.
— Это решение наставника, но не Мастера, — произнес я, задувая внутри себя пожар ярости и злости. Разум очистился от лишних мыслей, а сердце вдруг стало колючим куском льда. — Мастер обязан прежде всего использовать все пути. Изгнание — крайний метод, доступный любому деспоту! Но сможешь ли ты простить? В первую очередь — самого себя, за этот жестокий шаг?
Воцарилась мертвая тишина. Я видел боль в глазах наставника, знал к чему она приведет. Простите, учитель, мы больше не сможем следовать одному пути…
В следующее мгновение Лодвейн сделал то, чего я от него не ожидал. Он опустился на колени и склонил голову.
— Тогда, — его голос был хриплым от слез, но разносился во все уголки двора. — Извольте назначить наказание для меня, Мастер.
Он не поднял головы, но я ощутил его эмоции, который заставили меня замереть от ужаса. Сэр Лодвейн подчинился мне. Принял меня Мастером. Почему? Из-за поспешно сказанных слов? Какой Харак дернул меня за язык? Как же быть?
Отступать поздно, поэтому и шумно вздыхаю и говорю:
— Наказание каждый назначает себе сам. Мастер не вправе этого делать, вам ли не знать, сэр Лодвейн. Но не каждый сможет это сделать, открыть душу перед самим собой и задать главный вопрос.
— Какой же? — прошептал он, наконец, взглянув на меня. Глаза Лодвейна были полны сожаления и раскаяния.
— Кто виновен. Легко повесить вину за проступок на того, кто его совершил. Но порой за жестокостью кроется воздействие извне. А значит, он не виноват в совершенном. Вы в самом деле полагаете, что Зафайн смог бы лично изучить запрещенное искусство? Нет, его кто-то обучил. Вы же следовали поспешным выводам, тому, что лежит на поверхности. Вам обоим следует поразмыслить над своими ошибками. И уже потом ответить на этот вопрос.
В глазах Лодвейна мелькнула благодарность, а тишина вокруг сменилась шквалом аплодисментов. Словно пробудившись от состояния оцепенения, я обвел взглядом собравшихся. На их лицах явственно читалось потрясение, вкупе с восхищением и довольством справедливым решением.
Заф покачнулся и упал на землю, потеряв сознание. И все сразу пришли в движение. Я подхватил друга на руки и, не обращая внимания на раны, понес в лазарет. Позади слышался гул голосов, наставники пытались навести порядок, но тщетно.
Не знаю, откуда вдруг во мне взялись эти слова, но своей речью, заставившей склониться сэра Лодвейна, я наверняка зародил в учениках семена сомнения.
И даже думать не хотелось, к чему это все приведет.
Глава 11
Однажды, когда бушевала свирепая буря, Великий Мудрец пришел к королю. Он просил его о помощи, предлагая несметные богатства. Король выслушал Мудреца, а затем обвел рукой, позволяя взглянуть на сверкающую золотом обстановку тронного зала.
— У меня есть все, что можно желать, Великий, — сказал он Мудрецу. — Рядом со мной любимая женщина, а плод нашей любви растет с каждым днем.
Он указал на сына, мальчика шести лет. Седой Мудрец покивал головой и, сверкнув глазами, промолвил:
— Тогда почему твои губы кривятся в омерзении, а уголках глаз залегли мрачные тени? Почему же твои мышцы покрылись жиром, а могучий торс заплыл ленью? Что стало с тем великим королем, о чьей воинской славе ходили легенды? Неужели ты не хочешь вернуть те времена?
Король промолчал. Мудрец ушел, так и не добившись ответа. На следующее утро замок был разрушен войсками неприятеля, однако поговаривают, будто старый король сражался со свирепостью льва и рвал врагов в клочья, словно дракон. В конце концов, он погиб, но погиб как воин, с мечом в руке, лишь на пороге смерти познав свои ошибки и мудрость, которую предлагал ему старец.
Эту историю поведал мне Мастер Доминик, лет десять назад, когда у меня начали неплохо получаться упражнения с мечом и я стал задирать сверстников. Он пришел ко мне в комнату поздно вечером и, устало поглядев на непутевого ученика, тихим голосом рассказал легенду о Великом Мудреце. Затем Мастер лишь молча кивнул и ушел, оставив меня наедине с мыслями. Больше с тех пор я на рожон не лез, но все равно находились личности, которым мое присутствие досаждало. Драться приходилось часто.
Впрочем, из этой истории я извлек весьма полезный урок. Не стоит лениться — это раз. Никогда не пытайся отказаться от своей судьбы — это два. Второе, пожалуй, гораздо болезненнее для многих, в том числе и для меня. Слово «долг» …какое жесткое и неприятное! Стоит лишь произнести, как ощущаешь множество уколов на языке и горечь во рту. Было время, когда фраза, что я что-то кому-то должен сделать, приводила в бешенство. Однако позже я успокоился и принял свою судьбу, которая, как мне думалось, заключалась в службе Гильдии. Однако изгнание сильно повлияло на мой характер и взгляды на окружающих. Теперь я не доверял никому и старался разглядеть в человеке истинную сущность. Да и побывав в гостях в Господина, невольно проникся тем, с какой легкостью вышестоящие могут забрать твою жизнь и сделать с ней все, что пожелается. Неужели так будет всегда? Возможно. С этим вряд ли можно что-либо поделать. Остается лишь терпеть, стиснув зубы, и кланяться, когда так хочется врезать кулаком в надменное лицо.
Сдав бессознательного Зафа на руки лекарю, я шумно выдохнул и вышел наружу. Поднялся пронизывающий ветер, раны пульсировали болью. День выдался на редкость тяжелым. Взглянув в сторону тренировочной площадки, заметил, что ученики начали расходиться. Похоже, наставники решили перенести оставшиеся бои на другой день. Разумно.
Какой Харак дернул меня поучать сэра Лодвейна? Возомнил себя самым умным? Решил, что можешь сравняться по мудрости с Мастерами? Как бы не так! Ты всего лишь глупый наивный мальчишка!
Который, тем не менее, заставил своего учителя склониться. Сердце сжалось от боли и злости на самого себя. Как теперь взглянуть в глаза Лодвейну? Мастер наверняка возненавидит меня после случившегося. Сочтет излишне дерзким и недостойным ранга мечника. Как же быть? Уйти самому, чтобы не позорить учителя? Или же дождаться встречи с ним. Но зачем? Я и так знаю все, что скажет мечник. И мне очень не хочется слышать этих слов.
Сердце со скрипом билось в груди, щемящей болью ударяя по ребрам. Проклятье, как же стыдно!
Зачерпнув пригоршню снега, растер лицо, заставив табун мурашек пройтись по всему телу. Стало гораздо холоднее, но боль утихла, хотя бы временно.
С трудом передвигая ноги, направился в казарму. Невыносимо хотелось спать, усталость навалилась на плечи гигантским булыжником, давила к земле. Глаза закрывались сами собой, казалось, еще шаг — и рухну в снег, навеки забывшись мертвым сном. Что же так сильно меня вымотало? Схватка с сэром Матиасом? Или же жестокая речь в адрес наставника? Не знаю. Ясно одно: прежним после случившегося мне не быть. Утром проснется совершенно другой Альберт, отринувший прошлое, оборвавший все нити. Почему так? Просто чувствую это.
