Воровка чар (Дилогия) (СИ) - Сокол Анна (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
Дамир пристально смотрел. А я плакала, как маленькая девочка, которую оттягали за косы. Просто ничего не могла с собой поделать. Как сладко прозвучали слова «стать магом». Больше не бояться камней и пинков, не убегать. Ловить на себе не брезгливые, а заискивающие взгляды и снисходить к просьбам о помощи. Попробуйте сообщить смертельно больному человеку, что он здоров, что вы ошиблись, а потом когда его глаза засияют, покачать головой и предложить оценить шутку? Сейчас я чувствовала себя таким больным.
Я — чаровница? Это, пожалуй, даже лучше, чем папочка — маг. Думаю и морок, какой-никакой навести можно, чтоб красоту подправить. А надо для этого всего-то ничего — украсть чужую силу, чужую жизнь.
— Наверное, трудно найти наставника для ученицы с печатью, — шутка вышла горькой, я откинулась на подушку, взгляд уперся в украшенный лепниной потолок. — Если всю жизнь прятаться от действительных, какой толк от магии? Вы были честны. Отвечу тем же, я не хочу отдавать силу. Очень не хочу. Но отдам.
Последнее прозвучало глухо, перевернувшись, я уткнулась лицом в подушку, и разревелась, уже не сдерживаясь. Как он сказал? Знать чего лишился, еще хуже, чем не знать. Это правда. Еще несколько минут назад я радовалась, что жива, сейчас — жалею об этом.
Ну почему через наши Солодки никогда не проезжал действительный маг? Почему мы с бабушкой всегда смеялись, когда люди называли меня ведьмой? Почему не поехали в Вышград сами? Почему вместо Источника, я наполнила свой резерв ворованной силой? Вопросы, на которые нет ответа.
Эол, ты мало меня испытывал? Решил еще раз поманить карамелью, а потом вручить кусок горькой смолы? За что?
Волос мягко коснулись чужие руки, предлагая утешение. Я дернула плечом, ничего не нужно. Не сейчас.
— Рад, что Рионер не ошибся в тебе, — перина чуть качнулась, когда Дамир встал. — Отдыхай. Нам придется еще о многом поговорить.
Он ушел бесшумно, так же, как и пришел. А я продолжала реветь, так, как еще никогда в жизни. Жалела себя, не в силах остановиться, изливая горечь в мягкую ткань. Просто и безыскусно. Наверное, сказалось напряжение последних дней, или я немного сошла с ума, оказавшись вне дома. А может, все вместе. Я плакала до боли в висках, до полной пустоты, до равнодушия, которое унесло меня в сон. И лишь одна мысль показалось важной до того, как разум уплыл в никуда.
А ведь Дамир жесток. Он мог ничего не говорить, мог оставить меня в блаженном неведении, мало того, он просто должен был это сделать. Им нужно чтобы я вернула силу? Так зачем же говорить, сколько она стоит?
На третьи сутки затворничества в постели с алым бельем, которая меня в сущности всем устраивала, Дамир решил, что мы готовы к серьезному разговору и попросил спуститься к ужину. Я выполнила его желание без особого протеста. Для меня тогда было неважно, как жалеть себя, лежа в постели или стоя на ногах. Меня даже не заставило ахнуть убранство комнат, не заставили широко распахнуть глаза позолота, резное дерево и мягкий бархат, освещаемый двумя дюжинами свечей, хотя я столько в одной комнате никогда не видела, разве что в храме Эола.
Меня ничто тогда не трогало — ни овальная комната с резными этажерками, большим столом в центре и десятком сервировочных вдоль стен. Ни молчаливые, как тени, слуги, ни подсвечники в человеческий рост. Я не любовалась картинами, изображающими животных, людей и лубочные домики. Не смотрелась в большие зеркала в обрамлении портьер. Не удивлялась тому, что действительный не делал разницы между деревенской знахаркой и собственным учеником.
Я упивалась жалостью к себе и не собиралась останавливаться.
Мне не мешала странная гнетущая тишина, нарушаемая лишь мерным звяканьем столовых приборов. Я поймала жалобный взгляд Михея, не решавшегося прикоснуться ни к одной из десятка блестящих ложек. Помочь парню было нечем, для меня одна железка ничем не отличалась от другой, а правый бокал на ножке от левого. Поэтому я взяла первую попавшуюся ложку и начала есть суп. Если для кого-то это так важно, пусть отвернется и не смотрит.
— Пора поговорить о делах, — Дамир отодвинул полупустую тарелку и посмотрел на каждого, улыбнулся женщине, сидящей по правую руку от него. Сегодня, в отличие от того дня, когда перевязывала мою голову, на ней было изящное розовое платье, волосы уложены в высокую прическу. Мой взгляд помимо воли то и дело возвращался к ней. — Лиэссу можно не стесняться. Итак, — маг сложил пальцы в замок и положил на них подбородок, — у нас две задачи: вернуть Рионеру силу, — кивок ученику, — и снять метку с девушки, — пронзительный взгляд черных с серебристыми искорками глаз на меня.
Я отпила из бокала и неловко его поставила, разлив воду по скатерти. Один из слуг тут же кинулся с салфеткой. Лиэсса успокаивающе улыбнулась. Не было произнесено ни одного слова порицания, даже взгляд Дамира остался прежним: внимательным и чуть ироничным. Михей вместо меня пробурчал что-то извинительное.
— По сути, это одно и то же. Если энергию вернуть, печать смерти исчезает. А с ней магический резерв. Айка согласна на такой исход.
Теперь уже на меня смотрели все. Ничего нового, я снова ярмарочный уродец достойный жалости. Почему нельзя закрыть глаза, а открыть их уже дома? Там, где пахнет теплым хлебом, молоком и травами, а бабушка, что-то напевает у печи. Пальцы дрогнули, и ложка, упав в тарелку, разбрызгала суп по скатерти.
— Но сделать это можно только там, где ученики получают силу. В Велиже, — невозмутимо закончил Действительный.
На лице Риона отразилось страдание. Да, такого известия я могла бы и дома подождать. Северная столица Тарии, это вам не соседние Хотьки.
— Проделать путь через всю страну с печатью и не встретить действительного — это что-то из разряда сказок. Прикрыть или замаскировать метку невозможно. Придется рисковать. Прости, Айка, — закончил Дамир.
Вот, собственно, и все. Услышав низкий злой смех, поняла, что смеюсь сама. Да, я была невежлива и равнодушна, какой и хотела быть. Все равно, что о тебе подумают, все равно, как посмотрят, все равно, что скажут. Такой апатии, такой усталости от мира я не чувствовала никогда, только в эти, проведенные в доме мага, дни.
— Но вы все равно поедете, — продолжал Дамир, я закашлялась и снова схватила бокал с водой. — Пойдете старой тропой через Багряный лес, по дуге к востоку обойдете Лихие болота, а там и до Велижа рукой подать.
— Нет, — ответила я, отпив воды. — Простите меня, но умереть можно и проще.
— Да, — кивнул Дамир, — на этом направлении нет городов и, надеюсь, магов тоже.
Все так, правда, есть одно «но» — Багряный лес непроходим. Лесорубы борются с этим, но без видимого успеха. Неизвестно, что хуже — встретить чаровника или сунуться в Лихие болота. Говорят, они кишат вараксами [17], богинками [18], и сама Навь там частый гость. Даже если списать половину страшилок на людскую фантазию, все равно останется немало.
— В Велиже опасаться будет нечего. Магов, прибывших для покаяния, трогать не принято. Передадите письмо от меня действительному Неману, он проведет ритуал. На сборы пять дней. Я обо всем позабочусь. Отдыхайте, посмотрите город.
— Без меня, — отодвинув стул, я встала.
— Но, — начал Рион, поднимаясь следом, на лице парня отразилась паника.
— Айя, — позвал Дамир, — посмотри на меня.
— Нет.
— Айя, — в голосе мага появилось нечто такое, чему я просто не могла противиться, не могла противостоять, — понимаю, как это тяжело.
— Не понимаете.
— Мы дойдем, — запальчиво выкрикнул ученик Дамира.
— Вряд ли.
— Ты ищешь повод, отказаться от обязательств, — не обращая внимания на парня, продолжал говорить действительный. — И не могу винить за это. Что-то со стороны, над чем ты не властна, позволит развести руками и сказать: ты сделала все возможное. Верно? — Искры в его глазах превратились в капли расплавленного серебра. — Я не говорил, что будет просто.
