Танцующая с Ауте. Трилогия - Парфенова Анастасия Геннадьевна (книги серия книги читать бесплатно полностью txt) 📗
Он сдержанно, но от этого не менее сердито фыркнул:
– Она ведь прекрасно знает, что именно, как и почему случилось с ее матерью. Этого никогда не скрывали! Зачем понадобилось провоцировать нашу реакцию?
– Значит, зачем-то понадобилось. Лейруору-тор знает, что делает.
– Как знала Нуору-тор?
– Довольно!
Он прошелся пару раз за моей спиной, обдав меня стремительно убиравшимся с дороги сердитого дарай-князя ветром. Я же сидела на высокой табуретке в гостиной, подтянув ноги к груди и обхватив их руками, стараясь оставаться как можно более неподвижной и как можно менее заметной. Ребра, недавно отведавшие меча северд-ин, вновь начали ныть.
– Я не понимаю, почему тебе так нравится принижать себя по сравнению с представителями линии Уору. Это что, какой-то защитный механизм, оправдывающий желание удрать на тот свет?
Вот вам и «запретная тема». Ауте Всемогущая, на этот раз он, похоже, действительно рассердился.
– Аррек… – запнулась, почувствовав, что он остановился прямо за моей спиной. Плохо. Даже спустя столько лет я все еще боялась непредсказуемости своего мужа. И, Ауте свидетельница, для этого были причины. – Ты говоришь так, будто очевидная некомпетентность в качестве Матери Хранящих должна меня как-то задевать. С чего бы это? Я – танцовщица линии Тей. Дочь клана Изменяющихся. Стихия вене – Познание и Превращения. А политическая возня и кровавое балансирование на грани геноцида вызывают у меня лишь здоровое отвращение. Быть Хранительницей – это… не мое, понимаешь?
Руки легли мне на напряженные плечи, зарылись в свободно падающие волосы.
– Ты недооцениваешь себя, любимая. Тридцать лет удерживать свой народ в мире и процветании – ты хоть понимаешь, сколь редко правителям удавалось достичь подобного?
– Мир? С точки зрения развития биологического вида – весьма спорное благо. Может, я и была сносной Хранительницей. Лейри станет великой.
Он сжал пальцы, больно сдавив основание шеи. Я задохнулась, хватка тут же ослабла, ладонь бережно, волной исцеляющей энергии погладила хрупкие косточки.
– Даже самые упрямые придурки из Атакующих вынуждены были признать, что ты хороша в том, что делаешь.
Читай, «нет никакой необходимости прекращать этим заниматься». Мои губы искривились в горькой усмешке. Повернула голову, уткнувшись щекой в ладонь.
– Нельзя быть хорошей в том, что ненавидишь всем сердцем. Там, где я с боем пробивалась, платя ошметками своей души, Лейруору пройдет легко и свободно.
– Но…
– Оставь, Аррек, – я откинулась назад, на его грудь. – Или оставь это, или говори то, что на самом деле хочешь сказать. Я бесконечно устала от пританцовок вокруг запретных тем.
Тихий смех.
– Ты с поразительной женской логикой забываешь, что сама же и сделала их запретными!
– Не забываю. Просто игнорирую.
– С той же женской логикой. – Пауза. Затем тихо и серьезно: – Я не хочу, чтобы ты умирала.
– И кажется, принял-таки меры, чтобы этого не случилось? – В глубине моего спокойного голоса тлела ярость.
Пауза.
– Пока – не до конца. Нет никакого смысла давать тебе жизнь, если ты все равно отшвырнешь ее при первом удобном случае.
– Отшвырну, – я вывернулась из его рук и села, полуобернувшись, когтями впившись в сиденье неудобной высокой табуретки. От ярости, полыхавшей в мозгу, вся комната окрасилась многоцветными бликами. – Это мой выбор, Аррек!
А он был все так же безумно красив.
– Не только твой, любимая…
Так красив…
– Прекрати!
– С удовольствием. Совершенно очевидно, что ты пока не готова к этому разговору.
– Аррек!!! – От моего голоса, отдавшегося в костях всплеском холодного металла, по стенам прошла судорожная дрожь. А он лишь отступил, сияя перламутровым великолепием кожи на фоне иссиня-черной рубашки, прошелся вдоль бассейна, и свет, рваными стружками падавший сквозь ажурные ветви, танцевал на темной фигуре свой легкий и быстрый танец.
Вот только его поэтических потуг мне не хватало! Всякий раз, когда Аррек брался переводить в сен-образы стихи, не важно, свои или чужие, я чувствовала себя так, будто меня вывернули наизнанку и хорошенько прополоскали. Неужели он не понимает?
– Аррек, не надо! – Я балансировала на грани между рыданием и рычанием. Стремительно сползая в сторону последнего. Он лишь улыбался, тонко. Улыбка походила на обнаженный клинок, опасность которого скрадывается тенями и бликами.
– Придурок! – Я вскочила на ноги. Вот ведь упрямый… человек!
Уймись, девочка. Сама знала, с кем связывалась. Или, по крайней мере, думала, что знала.
Я тихо бесилась – исключительно тихо. В обществе Аррека громогласные скандалы и красивые истерики не срабатывали, это я поняла достаточно быстро. Все равно что лупить мечом море: ему хоть бы хны, а ты быстро выдохнешься. Или, того лучше, море может разозлиться и запустить в тебя хорошим цунами… Ставить точки в разговоре, объявляя, что тема закрыта и больше не обсуждается, дарай умел ничуть не хуже меня. Но «капризный ребенок»! Ауте, каков наглец!
– Как тебе это удалось?
Он чуть пожал плечами – едва заметное движение закованной в шелк тени.
– Какая разница?
– Что ты со мной сделал? – Гнев струился тонкой, отравленной змейкой. Вопрос наведенных извне изменений для меня был больным, Аррек прекрасно об этом знал.
Может, потому и ответил.
– Пока – ничего необратимого. Но у меня есть идеи по поводу того, как можно обойти это ваше ту-истощение. Тебе стоит только позволить…
– Нет!
– Тогда оставим бесполезный разговор.
– Но…
– Антея, – в тихом, ровном, совершенно спокойном голосе пробуждающимися драконами шевельнулась Власть. Не аррские фокусы с модуляциями, не балаганные трюки с напиткой звуковых волн силой, а темное, берущее начало из подлинного Знания и настоящей Воли могущество. И где он такого нахватался? – Мы вернемся к этому вопросу. Скоро. Я обещаю.
Ну… ладно. В конце концов, тянули же мы с выяснением отношений несколько десятилетий, отложим и еще на пару дней. Никакого кризиса сейчас нет… И руки скоро прекратят дрожать от испуга. И вообще!
– Если Лейри зачем-то сочла нужным привлечь наше внимание к ситуации с Обрекающими, значит имеет смысл заняться ими, – мой голос звучал очень разумно.
– Возможно, – арр скользнул вперед, принимая правила игры. Он, не обладавший пластичной психикой эль-ин, не мог вычеркнуть только что произошедший разговор из памяти с той же легкостью, что и я, но внешне это никак не проявлялось. – Если я правильно понял последние намеки, Ойкумене придется иметь дело с темными эль-ин… раньше или позже. Только этих тварей Эйхаррону и не хватало для полного счастья!
Я склонила уши, неохотно признавая его правоту. У него были своеобразные понятия о долге и преданности. Будучи арром, представителем самой могущественной (хотя и не слишком многочисленной) человеческой расы Ойкумены, он генетически был запрограммирован на фанатичное служение интересам своего народа. Однако к проблеме, как именно следует служить, мой возлюбленный супруг подходил весьма творчески. Например, он был убежден, что лучшая услуга, которую Аррек арр Вуэйн может оказать своим соотечественникам – это держаться от них на максимально возможном расстоянии. Положение моего консорта, служащего этаким сдерживающе-контролирующим фактором в отношениях арров и эль-ин, позволяло ему это. Однако ни презрительно-брезгливое отношение Аррека к политике, проводимой Эйхарроном, ни его безусловная любовь ко мне, ни даже страсть к бродяжничеству и авантюрам, не отменяли того факта, что прежде, всего дарай-князь был предан своему отечеству. И если он считал, что демоны могут как-то угрожать безопасности Великих Домов Эйхаррона (одним из которых, по дичайшему стечению обстоятельств, официально считался и Эль-онн, и не спрашивайте как это получилось!), то не мне его разубеждать.
