Ледяная Королева (Трилогия) - Ахмедова Майя Саидовна (книги без регистрации бесплатно полностью txt) 📗

Мы ушли через ту самую потайную комнату, где прятались во время «похищения», и попали в короткий коридор — сначала… Потом их было еще несколько, потом пошли винтовые лестницы. На первой же у меня снова закружилась голова, и совсем не маленькую часть пути пришлось проделать на руках у мужа. Было удобно и уютно, я позволила себе расслабиться, но поневоле встрепенулась, когда Дин вдруг остановился, уставившись неподвижным взглядом на что-то впереди. Выражение лица благоприобретенного супруга настолько заинтриговало, что я попыталась оглянуться. Он машинально поставил меня на пол, не отрывая взгляда от заинтересовавшего его объекта, я нетерпеливо развернулась на каблуках и… неизвестный науке паралич одолел и меня, оказавшись на диво заразным.

До сего момента я заглядывала в этот огромный и почти пустой бальный зал всего лишь раз, и тогда меня удивила не роскошь декора, а то, как выглядела одна стена, расположенная напротив окон. В отличие от остальных вертикальных плоскостей, украшенных мозаичными панно и роскошными гобеленами, эту как будто покрывал тонкий, но плотный слой мерцающего тумана. Мой сопровождающий тогда смог только пересказать местную легенду: мол, было и здесь когда-то изображение, но еще во время правления дедушки нашего Дина произошло нечто странное. Когда он (дедушка) вопреки Пророчеству решился-таки проложить морской путь к дальним архипелагам, в момент отплытия флагманского корабля на столицу опустился густой туман, который продержался ровно неделю. Затем он развеялся, не оставив и следа — везде, кроме королевского замка. С тех самых пор самая большая стена самого большого зала так и выглядит, а что скрыто под этой искристой пеленой, никто не знает…

Теперь мы, похоже, стали первыми, кто увидел воочию разгадку той давней тайны. Мерцающий туман исчез, как не бывало, а на стене красовалась потрясающая мозаичная картина, выложенная из одинаковых по размеру, но удивительно разнообразных по цвету чешуек древней экзотической рыбы. Они еще и сияли ненавязчивым собственным светом, поэтому детали были прекрасно различимы, невзирая на отсутствие иного освещения. Неизвестный мастер вложил всю душу в свое творение, сделав персонажи почти живыми, а уж узнать их можно было даже с закрытыми глазами…

Самым интересным оказалось то, что лично мне данное изображение было знакомо до мелочей, поскольку добрых полтора года красовалось на стене в моей комнате — только в виде картины, писанной маслом по холсту. Да, да: вот и суровый зимний горный пейзаж, и встрепанный волк в отдалении жадно дышит, вывесив розовый язык, вот истекающий парящей на морозе кровью труп огромного и жуткого ящероподобного монстра украшает собой передний план. А это — Дин собственной персоной, в меховой безрукавке нараспашку, с волосами по ветру, поднимается с колена, загоняя меч в наспинные ножны… Правда, на моем варианте картины не хватало еще одного персонажа, и было непонятно, куда смотрит принц…

Оказывается, на меня! Ветер швырял в лицо пригоршни мелкой снежной крупы, раздувал распущенные волосы и пушистый мех полурасстегнутой куртки — рафинадно-белый, с графитными разводами, но моя благословленная богами светлость шла к своему герою, проваливаясь по колено в глубокий снег и протягивая руки, окутанные золотистым свечением…

— Что-то не припомню подобного подвига в нашей совместной биографии! — первой опомнилась я.

— Я тоже, — качнул головой Дин, окидывая изображение задумчивым взглядом. — Насколько я понимаю, это сплошной символизм. Знаешь, добро и справедливость, несмотря ни на что, побеждают зло — и все в этом роде…

— Почему ты так решил?

— Вот взгляни сюда. Во-первых, подобных чудовищ у нас не водится, да и одним только мечом его не одолеть. Во-вторых, пейзаж собран по меньшей мере из трех составляющих: та гора, что похожа на трезубец, обозначает границу владений семейства нашего Грома, череда пещер вдоль расщелины — обиталища и шушек, и еще множества горных жителей… А два утеса сбоку — это же Стражи Перевалов, правда, немного стилизованные, но вполне узнаваемые!..

— Значит, уже тогда — черт знает сколько лет назад! — было известно, чем обернется своеволие твоего деда?! — Мне почему-то стало жутковато.

— И это лишний раз доказывает, что ничего никогда не случается просто так! — Дин отвернулся от чудесного зрелища и решительно взял меня за руку. — Пойдем! Этостанет главным событием завтрашнего дня, а сегодняшнюю ночь, если я ничего не путаю, мы собирались посвятить друг другу!..

Дин, сразу предусмотрительно подхватив на руки обожаемую супругу, снова пошел петлять по винтовым лестницам. На одной из них я потеряла туфлю, и муж, молча водрузив меня на узкую ступеньку, исчез в темноте. Я балансировала на одной ноге, обхватив себя руками, и пыталась унять крупную дрожь, нещадно колотившую мой организм. Не то чтобы так уж холодно было в этих продувных коридорах, просто вновь одолели сумбурные мысли, от которых голова шла кругом, и вернулось давешнее паническое состояние. Я с наслаждением прижалась лбом к стылой гранитной стене и закрыла глаза…

— Устала? — проявился в пределах обозримого пространства Дин.

Я молча покачала головой, но поворачиваться не стала. Он присел на ступеньку, чтобы помочь мне обуться.

— Когда ты успела так закоченеть?!

Не объяснять же ему, в самом деле, что на нервной почве я вполне могу превратиться в ледышку даже в сорокаградусную жару! Дин встал и крепко обнял меня со спины. Горячие ладони заскользили по рукам, плечам, талии, а губы нежно прошлись по шее, попеременно целуя и мягко прихватывая кожу. Потом он развернул меня к себе лицом и надолго завладел моими губами, но стало только хуже: согрелась-то я в два счета, зато затряслась еще сильнее, и дыхание перехватило напрочь. Дин это почувствовал, отстранился и недоуменно вскинул брови — я отвела глаза. Тогда он снова подхватил на руки драгоценную ношу и не останавливался, пока не вышел из очередной потайной двери прямо у моих покоев.

— Может, я сама пойду? — рискнула я подать голос.

— Тебе неудобно?

— Как раз наоборот, но… ты, наверное, устал?

— Я?! Нет! — ответил он сдержанно.

В самом деле — ни дыхание, ни пульс нисколько не учащены, а подчеркнуто непроницаемое выражение лица явно вызвано напряжением совсем другого рода.

Как пить дать — обиделся! И наверняка не понял причину моего, мягко говоря, ощетиненного состояния. Неудивительно — я сама ее не понимаю…

В мою бывшую спальню мы зашли только для того, чтобы отыскать на мозаичном полу необходимый квадрат-перемещатель, искусно скрытый среди сложного узора. Муж со мной на руках встал точно в центре и дважды притопнул. Все вокруг заволокло плотным искрящимся туманом и через несколько мгновений сменилось роскошным убранством королевской опочивальни. Дин бережно сгрузил меня на пуфик у туалетного столика и с облегченным вздохом растянулся, раскинув руки, поверх покрывала на необъятной — метров пять на шесть, не меньше, — кровати.

Я засмотрелась в огромное многостворчатое зеркало. Да, корона мне действительно к лицу… даже такому растерянному, как сейчас.

Мой взгляд пробежался по стройным рядам всевозможных баночек и остановился на нужном средстве. Я машинально смочила салфетку и стала стирать остатки парадно-выходной раскраски. Привычные движения помогли немного успокоиться, но тут я встретилась в зеркале взглядом с Дином — он теперь лежал, приподнявшись на локте, и с интересом наблюдал за мной, — и сердце снова спешно рухнуло в каблуки.

Полнейший идиотизм! Так по-дурацки я себя до сих пор никогда не чувствовала. Ведь мы знаем друг друга не один день и, что называется, ближе некуда, выяснили отношения и даже поженились, почему же я так отчаянно боюсь поднять на него глаза?! Что интересно: и ему, похоже, не по себе, иначе с чего бы он так притих?

Я сбросила надоевшие туфли, с наслаждением пошевелила пальцами босых ног и покосилась в зеркало на своего супруга. Теперь он восседал на краю кровати — руки за голову, нога на ногу, — откинувшись на гору подушек, и сосредоточенно изучал потолок. Так и будем в молчанку играть?