Тростниковая птичка - Смайлер Ольга "Улыбающаяся" (читаем книги онлайн txt) 📗
С Петькой и Пашкой мы увиделись еще раз, через шесть лет, в начале июня, до моего побега на Трион. Вернее, это барон Хольм нанес дружеский визит мастеру Арту Крустелю в резиденцию семейства Лисициных на Изначальной Земле. Барона сопровождали два его младших сына Петер и Пауль, кадеты Императорской Академии, так что намерения барона были более чем понятны – разведка боем с целью выгодной женитьбы. Не разобравшись, я сначала наотрез отказалась присутствовать на очередном торжественном приеме, посвященном рекламе очередных женихов. Папа в ответ только хмыкнул и настоятельно рекомендовал не выдумывать головную боль или растяжение лодыжки, а сходить и посмотреть на старых знакомых. Как он и рассчитывал, любопытство взяло верх.
Каково же было мое изумление, когда барон Хольм оказался дядьБорей, а два высоких подтянутых юноши рядом с ним в парадной кадетской форме, белых перчатках и с тщательно расчесанными каштановыми кудрями – теми самыми приятелями по моему приключению на Татуине.
Как только позволили обстоятельства и этикет, мы наконец смогли улизнуть в одну из пустых комнат и поговорить по-человечески.
– Какие кудри! – восторгалась я несколько ехидно. – В последний раз, когда мы виделись, вы оба были стрижены под коленку!
– Какая фигура! – поддел меня Пашка. – В последний раз, когда мы виделись, ты была больше похожа на суслика-переростка!
– Да и прическа у тебя была не намного длинней нашей! – поддержал его Петька.
Кузина Амели, стоически переносившая прием вместе со мной, зевнула и пожаловалась, что ей скучно.
– А давайте сбежим? – неожиданно предложила я.
Амели тут же встрепенулась и стала выглядеть чертовски заинтересованной. Братья же настороженно переглянулись, и я практически увидела, как в их головах схватились в нешуточной борьбе искушение с осторожностью.
– Я умею учиться на своих ошибках, – фыркнула я и набрала папин номер.
– Па! Ты же не возражаешь, если мы с Амели немного прогуляемся с мальчиками Хольм по поместью? – скороговоркой выпалила я, как делала обычно. – Мы возьмем флайбус.
– Хорошо, – рассеянно отозвался отец, явно занятый чем-то более важным, и я быстро сбросила вызов, опасаясь, что папа в последнюю минуту все-таки проанализирует то, что я ему сказала, и оставит нас сидеть в доме или (о ужас!) упомянет о моем звонке маме.
И тут Амели, имевшая в семье прозвище «книжный червячок» за неиссякаемую любовь ко всякого рода архивам и библиотекам и негласно исполняющая обязанности семейного архивариуса, неожиданно удивила всех нас.
– Я знаю, куда нам надо. Это, конечно, не бункер первых переселенцев, – она обвела нас смеющимся взглядом, – но тоже очень забавное место.
Проникнуть в бункер времен «до Расселения», к которому нас привезла Амели, оказалось трудной задачкой. Во-первых, пришлось основательно проредить высокую траву вперемешку с пижмой и конским щавелем, чтобы добраться до входа. Во-вторых, оказалось, что в предбаннике, в который мы попали, просто отжав двери найденным в багажнике флайбуса домкратом, ужасно пыльно. Парни, предусмотрительно сложившие алые мундиры вместе с фуражками, кипельно-белыми перчатками и ремнями в багажник флайбуса, переглянулись и стянули рубашки, оставшись в майках и парадных брюках с лампасами. Они дружно сопели над панелью управления, уже нисколько не заботясь о собственном внешнем виде. Увы, эта панель была куда как более древней, а конфет в этот раз я не прихватила. Мы с Амели по очереди наблюдали за процессом, давая советы, некоторые из которых признавались полезными, а некоторые высмеивались как бестолковые. При этом время от времени кто-нибудь, в очередной раз наступив на камень, проклинал бальные туфли на кожаной подошве, пригодные только для паркета, и собственную несообразительность, не позволившую нам переодеться. В общем – всем было весело.
Бункер мы все-таки вскрыли – внутри не было ничего особенного – три небольшие комнаты без мебели, бетонные стены с облупившейся краской и отваливающейся штукатуркой, огромные толстые кабели, змеившиеся по стенам и потолку, железные коробки с кучей непонятных лампочек и переключателей, помеченных аббревиатурой. Хорошо хоть внутри пыли не было. Обнаружился крохотный санузел с унитазом и душевым поддоном, сделанными из металла, и маленькая кухонька, которую мы опознали только благодаря парням, заявившим, что на отцовском полигоне в кухне убежища стоит точно такая же плита, только гораздо менее ржавая.
И вот посреди этой разрухи и состоялся знаменательный разговор.
– Девочки, – неожиданно серьезно обратился к нам Пашка, – вы сильно хотите замуж?
Мы с Амели переглянулись и прыснули, отрицательно мотая головами.
– Знали бы вы, как нам это все, – Амели сделала изящный жест, обводя платье и пришедшие в негодность туфельки, – надоело. Девочек Лисси начинают настойчиво сватать с четырнадцати лет, так что вы не первые потенциальные женихи… не только в нашей жизни, но и в этом году…
– И даже в этом месяце, – фыркнула я. – Мы хотим учиться дальше, получить профессию, что-то сделать, чего-то достичь и как можно позднее оказаться переваливающимися утиным шагом колобками в поместье Лисициных за пару месяцев до родов.
Парни просияли, и мы заключили «Пакт о ненападении», как назвала его Амели, о том, что не будем поддерживать матримониальные планы наших родителей. Ну, в своих мы были уверены, правда, благородно решили об этом умолчать.
Домой мы вернулись затемно, грязные, но довольные, и почти не удивились, когда дядьБоря, мой папа и дядя Матье, отец Амели, вышли встречать нас на крыльцо. Причем и дядьБоря, и отец, увидев нас, выбирающихся из флайбуса, синхронно повернулись к дяде Матье с видом: «Что мы тебе говорили». Тот бросил на кузину странный взгляд, выдохнул и стремительно удалился в дом. Наши отцы последовали за ним.
– Что это было? – удивилась кузина.
– А, так, не обращай внимания! – отмахнулся Петька.
– С отцами такое бывает, – согласился с ним Пашка.
– Соня, Соня, тебе плохо?! – выдернул меня из воспоминаний голос Мии.
– Нет, все в порядке… я задумалась, да и слабость, – вынужденно призналась я.
– Тебе бы поспать, – встревоженно откликнулась… подруга?
Я покрутила это слово на языке и призналась – да, Мия за эти два дня стала мне ближе, чем просто знакомая. Это было так странно, на Земле у меня была Амели, в летной школе – Майкл и его друзья, потом Эрик почти на целый учебный год сильно сократил круг моего общения. И вот теперь, на незнакомой планете, среди чужих людей, у меня появилась подруга, которая не имеет никакого отношения к моей семье. И это так непривычно…
– Да я, кажется, выспалась, – призналась я. – Как твоя книжка?
– Кончилась, – вздохнула Мия, – ужасно жаль…
Мы помолчали…
– О чем ты думала? – нерешительно спросила Мия. – У тебя был такой потерянный вид…
– Так, вспоминала разное, – улыбнулась я. – Знаешь, это странно… Я так старалась не быть «просто невестой», чего-то добиться, стать кем-то в этой жизни… И стоило ли бороться, если сейчас все вернулось к тому, с чего началось, – я снова невеста, и мне придется выбрать себе будущего мужа? Может быть, надо было просто показать маме с папой пальчиком и сказать: «Хочу этого», когда у меня действительно был выбор?
Мия возразила мгновенно:
– Ты напрасно драматизируешь – у тебя ведь никто не забрал право выбора. Воины такие же мужчины – мы выбираем, они принимают наш выбор. Никто не посмеет давить на тебя или принуждать силой, это бесчестье – получить бусины такой ценой.
Я вздохнула – сложно объяснить что-то человеку, с которым ты не можешь быть откровенен.
– Рано или поздно найдется такой, которому будет проще уступить, чем объяснить отказ.
Мия только хихикнула:
– Но ведь ты не собиралась жить одна всю жизнь? Тогда почему бы не сделать свой выбор сейчас? У тебя рядом будет тот, кто сможет позаботиться о тебе, на кого ты сможешь опереться в трудную минуту, ты будешь жить в достатке и почете…
