Дракон Фаунил - Худ Дэниел (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
– Предложенная вами помощь для меня словно бальзам на раны, сэр Лайам, и я благодарю вас. Но я окружена трудностями, которыми не могу с вами поделиться, как бы мне того ни хотелось. Но все же это замечательно, что вы пришли составить мне компанию. А теперь, – поспешно произнесла она, пытаясь улыбкой прогнать напряженность, – мы просто побеседуем. Расскажите мне о чем‑нибудь веселом, смешном.
Молодая женщина откинулась на спинку кресла и выжидающе посмотрела на Лайама. Лоб ее разгладился, а глаза заблестели. Несколько мгновений Лайам пытался сообразить, что бы ему рассказать. С ним никогда не происходило ничего особо забавного, а воспоминания о женщинах, которых он знал, были в большинстве своем печальны и угнетали.
Лайам не стал говорить этого леди Неквер. Но по его виду хозяйка поняла, что гостю требуется подсказка, и задала наводящий вопрос. Слово за слово, и через какое‑то время Лайам уже увлеченно рассказывал ей о театре марионеток, в котором он побывал, путешествуя по Востоку.
Дальше – больше. Вскоре память подбросила ему целую вереницу подходящих историй. В ней всплывали уморительные отрывки из комедий, популярных в Торквее в его студенческие годы, ужимки шутов и репризы клоунов, подвизающихся при дворах далеких королевств, народные байки и залихватские песенки, что можно услышать в тавернах всего мира. Он даже умудрился почти полностью, правда с некоторыми опущениями, вспомнить клоунаду «Безгубый флейтист» и, несколько смущаясь, на треть изобразил, на треть пропел и на треть рассказал ей историю похождений этого забавного персонажа.
Леди Неквер рассмеялась и захлопала в ладоши, и Лайама снова поразили юность и красота хозяйки дома. Он вновь припомнил вчерашний скандал в прихожей. Несчастья молодой женщины явно были каким‑то образом связаны с молодым себялюбцем, пытавшимся нанести ей визит, и Лайам мысленно послал ему сабельный удар в поясницу.
После того как отзвучал «Безгубый флейтист» и леди Неквер отсмеялась, в комнате снова воцарилась тишина – но на этот раз дружелюбная и уютная. Но вскоре у Лайама на кончике языка завертелся вопрос, и он, не удержавшись, поинтересовался:
– Так когда, вы говорите, вернется ваш муж?
– Простите? – переспросила молодая женщина, вынырнув из облака грез. – А! Я думаю, завтра. Он так часто бывает в разъездах…
Лайам тут же пожалел, что задал этот вопрос, но женщина, печально вздохнув, продолжила:
– Я часто бываю одна, я всем своим существом ощущаю отсутствие моего лорда. Я думаю: а вдруг он терпит кораблекрушение, или сражается с пиратами, или его захватили разбойники, – говорят, в этом году они собираются в целые банды. На земле его караулят бандиты, в море – гигантские чудовища, бури, Клыки… да, Клыки – наихудшее зло из всех возможных ловушек!
Женщина содрогнулась и снова уставилась в пол, и Лайам выругал себя за то, что расстроил свою собеседницу, – но в то же время ему показалось любопытным, что мысли леди Неквер так упорно возвращаются к саузваркским Клыкам. Впрочем, жизнь всего Саузварка так или иначе связана с произволом, творимым Клыками. Так что и леди Неквер с ее болезненными страхами, и торговец Марциус с его разбившимся вдребезги кораблем, и Тарквин, сумевший временно обуздать коварные скалы, – вовсе не исключения из общего правила… Что же касается самого Лайама, то до сих пор в Саузварке ему причинили вред лишь одни клыки – клыки Фануила, да и то сапожник уже сумел все исправить. Лайам чуть было не рассмеялся этой своей мысли, но все же сумел удержаться.
– Я уверен, что ваш супруг вернется домой в добром здравии.
Леди Неквер судорожно вздохнула и попыталась улыбнуться.
– О, я уверена в этом еще тверже, чем вы, сэр Лайам. Но я надеюсь, вы признаете за мной право на беспокойство?
Лайам слегка поклонился, не вставая с кресла, и женщина уже менее принужденно продолжила:
– А теперь расскажите мне: вам самому когда‑нибудь приходилось покидать тех, кто вас любит? Мне кажется, что в сотне портов найдутся женщины, что плачут о вас.
– Нет, – серьезно произнес Лайам, – не думаю. Такой уж я человек – по мне не очень скучают.
Леди Неквер усмехнулась:
– Мне трудно в это поверить, сэр Лайам. Ведь наверняка вас привела сюда, в Саузварк, какая‑то любовная история. Наверняка существует какая‑нибудь красавица, что стоит на причале и со слезами на глазах ждет вашего возвращения.
Лайам решил, что это не флирт, а его просто поддразнивают. Он покачал головой, отметив попутно, что на улице быстро темнеет. Капли дождя по‑прежнему оставляли на оконном стекле дорожки, отливавшие золотом и серебром. Скоро ему надо будет идти.
– Но если не женщина, то что же заставило вас – человека, повидавшего мир, – застрять в таком глухом углу, как наш Саузварк?
– Несколько месяцев назад я потерпел кораблекрушение, мадам, – солгал Лайам, – и очутился на пустынном островке к юго‑востоку от Фрипорта. Корабль, что подобрал меня, направлялся сюда, а я находился не в том положении, чтобы из‑за меня стоило изменить курс.
Он и вправду очутился на одном островке, который даже не значился ни на каких картах, но отнюдь не вследствие кораблекрушения, и то, что ему там довелось испытать, не слишком развеселило бы леди Неквер – в этом Лайам был твердо уверен.
Но даже и этот его вполне невинный рассказ подействовал на женщину угнетающе.
– О, я не знала, простите меня, сэр Лайам! Кораблекрушение – это ужасно…
По затуманившемуся взору леди Неквер можно было судить, что женщине представилось, будто подобное несчастье случилось с ее мужем. Лайам нахмурился.
– О, там не было ничего страшного. На самом деле я не терпел особенных неудобств. Дожди там льют намного реже, чем здесь, там круглый год тепло, а пища растет на деревьях. Я даже испытывал некоторое сожаление, расставаясь с моим пристанищем. Но ведь мне, мадам, не к кому было поспешать – в отличие от вашего супруга. А иначе я, наверное, пересек бы океан вплавь.
Леди Неквер с благодарностью улыбнулась ему, и Лайам неохотно поднялся с кресла:
– Боюсь, я должен вас покинуть.
Женщина тоже встала, вежливо протестуя, но тем не менее проводила гостя до лестницы. Там она взяла с него обещание вновь – и завтра же! – посетить ее дом.
– Мой муж должен вернуться к вечеру. Я знаю, что он симпатизирует вам. Он будет рад, если вы согласитесь отужинать с нами.
Похоже было, что леди Неквер говорит это вполне искренне, и Лайам с удовольствием принял новое приглашение.
У подножия лестницы его дожидался Ларс, держа наготове плащ посетителя леди. Лайам с улыбкой забрал свою обновку у старика, несмотря на его сопротивление. Ларс был невысок, и, позволив ему себе услужить, Лайаму пришлось бы встать чуть ли не на четвереньки.
– Скажи‑ка мне, добрый человек, – спросил он, завязывая тесемки плаща, – что это за молодчик вчера так рвался пройти к леди Неквер?
Слуга скривился от отвращения.
– Молодчик, право слово, молодчик! Комедиантишка из компании «Золотой шар». Его зовут Лонс, сэр. Он немилосердно изводит леди, и все лишь потому, что она как‑то позволила ему спеть для нее несколько модных песенок. Бессовестный и наглый, надо сказать, тип! Знаете, добрый сэр, кому возбранялось переступать городскую черту в прежние времена? Бродягам, попрошайкам, плутам, мошенникам и комедиантам! Самый настоящий наглец – вот кто он такой!
Лайам улыбнулся – его забавлял праведный пыл Ларса, – но старый слуга этого не заметил.
– Он и сегодня, сэр, пытался торчать тут под дверью, но я упомянул, что леди ждет вас, и он убрался прочь, весь разобиженный, – фу ты, ну ты! Самый настоящий наглец!
Справившись наконец‑то с завязками, Лайам покачал головой, всем своим видом показывая, как его возмущает поведение Лонса, и поспешил выйти – еще мгновение, и он бы расхохотался.
И снова Лайам почувствовал, что жить – хорошо: дождю не под силу было пробить ткань его дорогого плаща, добротно залатанное сапожником голенище также не пропускало воду. Лайам решил, что никогда еще не тратил деньги с такой выгодой.
