Второй Шанс (СИ) - Шмакова Архелия (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗

— Ну вот, — сказал Святоша, окончив все приготовления ко сну. — Не будет грехом сегодня выспаться. Здесь мы не замерзнем, даже если погаснет очаг. Главное, забраться под шкуры. Кто первый проснется, тот будит остальных — и выступаем.

— Как скажете, — отозвался Басх, отрываясь от книги. — Я правильно понимаю, что мы скоро выйдем из леса и поднимемся выше? Уже завтра?

— Мы поднимемся выше, — кивнул Святоша, — но не выйдем из леса. Аэнна-Лингэ еще растет по всем предгорьям, хоть на картах это и не всегда показывают. Просто становится хвойным и колючим.

— Какой он огромный, — задумчиво сказал Басх. — Я плохо представлял себе здешние места, когда ехал сюда.

— И как вам? — спросила я, забираясь на лежанку с ногами. Как же приятно оказалось избавиться от шубы и сапог!

— Очень необычное впечатление, — ученый поднял на меня миндалевидные эльфийские глаза, в которых отражался теплый свет очага. — Мне еще не случалось бывать в настолько безлюдных местах. Начинаю понимать отшельников, которые выбирают такую жизнь.

— И что же, по-вашему, их привлекает?

— Тишина. В такой тишине начинаешь лучше слышать самого себя.

Сказав это, Басх снова уткнулся в книгу. На его лице так и читалось: “Что-то я разговорился”. Святоша расплел волосы, причесался моим гребнем и, как всегда, быстро уснул. Я, не забыв о своем дневном желании, подобралась к его мешку и запустила туда руки. Фляжку найти оказалось легко. Гладкая на ощупь, она тускло блеснула, когда я извлекла ее на свет.

Откупорив ее, я вдохнула терпкий запах жидкости и сделала несколько обжигающих глотков. Следовало, наверное, что-то проглотить после, но я не стала, наслаждаясь немедленно возникшей в моей голове легкостью и теплом, бегущим по венам. Для того, чтобы расслабиться, мне хватит и пары глотков. Почти весь “сугрев” останется цел. Отпив еще немного, я закрыла ее и сунула обратно в мешок напарника, откинулась на шкуру и закрыла глаза, начиная проваливаться в сон и наконец-то чувствуя свободу от неуемных мыслей. Голос Басха извлек меня из блаженного забвения:

— Простите, Белка, вы еще не спите?

— Нет, — сонно сказала я, разлепляя веки уже с некоторым трудом. – Пока что нет, во всяком случае.

— Нет у вас желания немного побеседовать?

Это что я такое слышу? Сон отступил от полумертвой меня почти вмиг.

— Просто, видите ли, — продолжал Басх, — я столько времени провел с этими книгами, что порядком устал от них. Скоро я вообще забуду, зачем я их читаю.

— А сейчас все еще помните? – спросила я.

— Да.

Я слезла с кровати, всунула ноги обратно в сапоги и уселась напротив него около очага.

— И зачем же?

— Хочу понять, — сказал ученый, закрывая свой “Драхт” и откладывая. – История… она ведь не терпит белых пятен. Всему всегда есть объяснение. У каждого явления есть причина и повод. Но в интересующем меня периоде их… слишком много. Я не понимаю, как это допустили, почему обходят их молчанием… Как будто их… и вовсе… нет.

— А почему вы думаете, что они есть? – поинтересовалась я.

Басх рывком достал из сумки карту. Это была не та, старинная, с секретом, а новая, на который вычерчен был наш маршрут. Она развернулась на полу, и историк почти вонзил палец в то место, где отсутствовали Девять Стражей:

— Ведь Стражи – есть, верно? Тогда почему их нет здесь?

— Не знаю.

— А я – знаю. Потому, что проще забыть о том, в чем не можешь разобраться. Объявить несуществующим то, с чем не можешь справиться. Объявить неважным, несущественным! – Басх ударил по карте ладонью.

— Я думаю, мало кто может этого избежать, — хмыкнула я. – Зачем жизнь-то усложнять?

— А если ваша жизнь — поиск истины? — хмуро спросил ученый. – Если ваш долг – понять, в чем состоит правда? Можете ли вы закрыть глаза на вопросы, на которые трудно ответить?

Оглушенная ромом и горячностью его слов, я рассмеялась:

— Да ведь так поступают все, Басх! Возьмите любого человека, которому приходится принимать какие-то решения. Да в любую городскую ратушу загляните. Они даже не задумываются над тем, что может нарушить их душевный покой. Почему вас это так удивляет?

— А почему вас это не удивляет? Или вы не чувствуете, что это – порочный круг, из которого не вырваться?

От его слов мне снова стало смешно:

— Очень странно, что вы задаете этот вопрос мне, живущей теми лазейками, которые удается найти в законе. Или вы думаете, мы со Святошей подати каждую луну платим исправно? Если бы те, кто сидит там, в ратушах, придирались к каждой мелочи, нас бы не было.

Басх посмотрел на меня с удивлением:

— Но ведь… вы отчасти приносите пользу.

— Конечно, приносим, а то как же? Возим вещи, которые нужны людям, но которые те не смогут позволить себе купить с надбавкой из-за гигантской пошлины или вообще запрета, выставленного потому, что на какой-то попойке один князь изволил кинуть вилкой в другого. Или трахнул его любимую собачку. И, знаете ли, ни один из них не переживал, что не взвесил все “за” и “против”, принимая решение. Но при этом они могут быть вполне себе неплохими правителями, на которых народ вовсе не жалуется. Разве нет? К чему такие метания?

— К тому, что это, в конце концов, неправильно, — ученый начал злиться. – Вы же сами учили историю в Арэль Фир.

— Ну, учила, и что с того? – не стала отпираться я.

— Вы помните Саагир-Наохрем?

— Помню.

— Почему, по-вашему, об этом времени так мало рассказывают? И то – все какие-то предания. Ведь войны с эльфами длились несколько поколений! Почему неизвестно, отчего они прекратились, но вторжения в Тсе Энхэль Асуриат так и не произошло? Связь между ним и остальным миром оборвалась так внезапно, и никто не отвечает, почему.

— Я не настолько интересовалась историей, чтобы обратить на это внимание. Для меня вся история – это сплошное предание. Я ведь уже говорила вам, что живу сегодняшним днем.

Басх прижал ладони к вискам.

— Да, я понимаю. Но для меня это очень важно. Я очень хотел бы докопаться до ответов на множество оставленных официальной историей вопросов… Это моя цель. Я живу этим, если хотите. Вот вы о чем-нибудь мечтаете?

— Даже и не знаю. Проснуться завтра живой, наверное.

— Вы боитесь смерти?

— Конечно. Все боятся. Или вы – нет?

— Нет. Я бы с радостью умер, если бы это было нужно для моего дела.

— Я думаю, что этому делу вы нужнее живым, — сказав это, я улыбнулась ученому. Хотелось подсластить пилюлю, да и вообще в таком настроении мне хотелось поговорить о чем-то более приятном и спокойном, чем история и неприятная правда нашей действительности. Особенно мало желания я имела обсуждать последнее: в безоблачно честное и справедливое Воссиянное Царствие, которое обещают жрецы Синего Неба, я не верила, а значит, с этой правдой приходится мириться и принимать ее как должное.

— Оно меня переживет. Вы же сами говорите, что были и другие, кто пытался пройти в земли эльфов.

— Вы, кстати, не первый наироу на моей памяти, который этого хочет.

— Серьезно?

— Угу.

— Но, может, стану первым, у кого все-таки получится, — Басх тоже улыбнулся. – Вы считаете меня дураком?

— Угу, — кивнула я. – Но ведь вас это не волнует.

— Ха-ха-ха! Вы совершенно правы. Нисколько.

Ром в моей крови взмолился: “Ну почему, почему ты не можешь хотя бы на некоторое время унять свою эту дурацкую честность?!”. В глазах Басха все так же плескалось тепло от очага, и у меня в голове плыло от этой дурманной зелени. Мы такие разные, просто до невозможности… почему же я его так хочу?

Хорошо, что я не выпила больше, иначе сейчас я бы уже не думала.

— Белка, можно задать вам нескромный вопрос?

Я чуть не поперхнулась:

— Какой?

— Э… как так получилось, что у вас… так странно отколот зуб?

Вот те раз! Разулыбалась, дура. Надо же было так не вовремя забыть про эту… особенность… собственного оскала!

— Как-как… Орехи грызла, вот как, — отрезала я, чувствуя себя очень противно. – Пойду-ка я спать. Доброй вам ночи.